Попаданка в Академии Драконов - Эмилия Герт

Марго вышла из своей комнаты и быстрым легким шагом направилась в сторону столовой. Один лестничный пролет, второй, третий. Общежитие было пустым, хотя не все адепты разъехались на каникулы, некоторые остаются здесь весь учебный год. И с ними нужно продолжать проводить разминки даже в каникулы, иначе игроки потеряют форму, и ее команда не выйдет в финал. Поужинать нужно плотно, завтра утренняя тренировка у ее группы. Ей, в отличие от далеко живущих адептов, было куда ехать — в родное поместье, но ехать туда не хотелось страшно! Там был братец, который в первый же день достанет ее своим нытьем и упреками, вместе с требованием вернуть его в академию.

Цокот ее каблучков дробью отскакивал от мраморных полов и гулким эхом разносился по холлу академии. Легкое зеленое платье с довольно широким декольте, подчеркивающее ее стройную фигуру, расширялось книзу от середины бедра. Марго то и дело поправляла непослушный локон, выпадающий ей на глаза. Умеренный макияж и ее любимая яркая помада завершали образ молодой преподавательницы во время каникул. Сегодня она выглядела как нельзя лучше, ведь может так случиться, что она повстречает Тарбена и ей придется извиниться за свою вчерашнюю выходку.

Странно, что он не прогнал ее вон из академии прямо вчера вечером. Хотя, возможно прогонит еще после каникул. За ним не заржавеет. Отчислил же он Валенса из-за такой ерунды. Но идти к нему домой с извинениями — нет, это уже перебор. А потому, тревожность в течение дня только нарастала, и ей нужно было дать выход. Может быть, съездить в город и развеяться?

Малышка Кэтрин приперлась в кабинет так не вовремя, иначе, (несомненно!) ей — Марго — удалось бы соблазнить это бревно — Тарбена. Она пошла в решительное наступление, выбрав очень удачный момент. Дома — никого, ни друзей, ни сестер. Настроение благодушное и возбужденное атмосферой праздника. Он — красив, она — чертовски хороша! Убедить дворецкого вызвать герцога по очень срочному делу не составило особого труда. Параноики-слуги — легкая добыча мошенников.

Холдор даже согласился выслушать ее благодарности за то, что пристроил Валенса в другую академию где-то на окраине герцогства, конечно, не такую престижную и статусную, но все же надо отдать ему должное, не выкинул парня совсем на улицу, дал возможность доучиться. После каникул Валенс должен выйти на занятия.

Но, когда она улучила удобный момент и набросилась на Холдора, этот глупец, вместо того, чтобы осознать свое счастье, обнять покрепче и углубить поцелуй, вцепился в нее, стараясь оттолкнуть. И ведь оттолкнул же, придурок! Только немного поздно! Ха-ха-ха! Но так вышло даже забавнее!

С другой стороны, так ей и надо, это наглой девчонке Лунд! Валенс ее не устраивает, видите ли, Тарбена ей подавай! Марго надеялась: то, что Кэтрин увидела, поубавит ей самоуверенности и самомнения.

Интересно, догнал ли ее вчера Тарбен? Оправдался ли? Поверила ли она ему? Поверила — не поверила, а червячок сомнения останется, это уж никуда не денешь. А вот ее, Марго, покинули последние сомнения. С Тарбеном покончено. Нужно присмотреться к престарелым одиноким графам и баронам нашего герцогства. Пока не поздно, в самом деле.

Стремительно повернув на очередной лестничный пролет между этажами, она почти столкнулась с высоким, крепко скроенным офицером, опирающимся на трость и довольно медленно поднимающимся по ступеням. Снизу с большим дорожным чемоданом его догнал дежурный вахтер:

— Тисс, я отнесу его в вашу комнату! — на ходу отчитался вахтер офицеру.

Марго с интересом осмотрела мужчину. Он, явно, после ранения, но военная выправка и стать угадывались бы в нем, даже будь он без военного мундира. У Марго на краткий миг перехватило дыхание. Сердце ударилось в грудную клетку, норовя выпрыгнуть. Кого-то он неуловимо ей напомнил. Бесконечно дорогого и безвозвратно утерянного давным-давно. Но, не может быть!..

Она сделала шаг вниз по лестнице, навстречу мужчине, и он поднял лицо с русой, выгоревшей на солнце, в рыжину, бородой и коротко стриженным ёжиком волос. Крупный, не раз ломаный нос. Цвета летнего неба в ясный день, глаза смотрели удивленно и легко, прямо в душу. Он на мгновение замер, пораженный увиденным, и с интересом одобрительно прошелся по женской фигуре с головы до ног и обратно. Широкая улыбка преобразила почти суровые черты, и лучики морщинок, побежавшие от глаз, превратили взгляд простака во взгляд довольно опасного и внимательного к деталям мужчину.

— Марго, ты ли это? — низкий и бархатный, самый сексуальный на свете голос завибрировал у Марго где-то внизу живота. Она забыла, она совсем забыла, как может реагировать на этого мужчину ее тело, поэтому в первый момент растерялась, вцепившись тонкими пальцами в перила, почти растекаясь ванильной лужицей к сапогам офицера. — Вот так встреча!

Марго улыбнулась натянуто и довольно глупо. Давно она не ощущала себя беспечной девчонкой, бегущей босиком по зеленому лугу и падающей в крепкие объятия лежащего на траве Скотта. Ее Скотта. И именно все это она сейчас прочитала в его глазах. Он все помнит. Он один знает ее такой. Она смутилась.

— Привет, Скотт, — произнесла просто, радуясь, что выглядит сегодня сногсшибательно. Он впечатлен, но почему же от этого ничуть не легче?

— Ты все же осталась здесь? — он показал рукой в сторону академического корпуса.

— Да, преподаю в академии, — Марго терялась при нем, как школьница и готова была отшлепать себя за это. Где ее хваленая ироничность и высокомерие?

— Не ожидал тебя здесь увидеть, но тем приятнее. Я думал, ты давно замужем за одним из графов, ездишь на балы, принимаешь гостей.

— Не иронизируй, Скотти, тебе не идет! — хмыкнула Марго, задетая его замечанием.

— Не хотел обидеть, Марго, просто мысли вслух, — попытался исправиться вояка. — Ты же знаешь мою прямолинейность. Что на уме, то и на языке.

— Ты совсем не изменился, — Марго поймала привычную волну флирта. — Такой же бравый!

— А ты стала еще красивее, Марго, чем в нашу первую встречу! — легко поддержал ее интонации Скотт.

— Преувеличиваешь, — польщенно фыркнула женщина, кокетливо поправив снова выбившуюся прядь волос. — Тогда я была юной и прекрасной.

— И разбила мое бедное сердце, — уверенно гнул свою линию офицер.