Формула ЧЧ - Эмиль Офин

— Но ведь все окончилось хорошо, — тихо сказала Нинка.

Игорь только отмахнулся от неё.

— Это не от рыжего зависело, а от людей! От Сергея Павловича и от механика Максима Назаровича. И даже, если хочешь знать, от тебя, хотя ты и споришь сейчас.

— Я не спорю, Игорь. Я только подумала, что хорошо бы…

— Нечего здесь думать! Такого Петьку простишь, а он в другой раз ещё какую-нибудь подлость устроит. Нет, я уже сказал: надо его поймать и изобличить… Ну, что ты, «профессор», грызешь ноготь? Что я — не прав, да?

Славка наморщил лоб, задумался. А уж если Славка напрягает свою кибернетику, так уж обязательно изречет нечто сверхумное.

— Ребята, Рабоче-крестьянская инспекция не столько ловила и изобличала, сколько умела поправить.

Наступило короткое молчание. Стало слышно, как шуршат по песчаной дороге покрышки «Кузнечика».

Нинка спросила: «А что такое Рабоче-крестьянская инспекция?» Лера одобрительно смотрела на Славку, прищурив свои синие глаза.

— Но ведь мы-то не Рабоче-крестьянская инспекция, — неуверенно сказал Игорь. — При чем здесь это? Ты что-то перемудрил.

— Дурак! — сказал Славка. — Не понимаешь ни фига. Я хочу сказать, что этот Петька скорее всего совершил не преступление, а ошибку. Надо разобраться. Давайте посоветуемся с Сергеем Павловичем!

Сергей Павлович не слышал этого разговора, потому что сидел в кабине и наблюдал за тем, как Симка ведет автомобиль. Извилистая лесная дорога, на которой попадались корни деревьев и глубокие колдобины, требовала особого внимания. Приходилось частенько тормозить.

— Не тормозами, а двигателем надо притормаживать. Так и ход плавнее и меньше изнашиваются тормозные накладки, — учил Симку Щепкин. — Ну ладно, ставлю тебе три с плюсом. Больше ты пока ещё не заработал.

Симка сделал обиженное лицо — небось Игорю вчера на шоссе поставил полную пятерку. На шоссе-то рулить просто, а тут… Он от досады сильно надавил на акселератор.

— Брось газ, — сказал Щепкин, — выжми сцепление. Теперь тормози, да, смотри, не резко.

«Кузнечик» остановился.

— Не годится, — сказал Щепкин. — Вспомни правило: «Транспорт надо останавливать на краю дороги, по правой стороне». А ты где остановил?

Пришлось Симке снова включить мотор и отвести «пикап» к обочине.

Пионеры высыпали из кузова на дорогу, принялись прыгать, играть в пятнашки для разминки.

Вдруг Лера закричала:

— Осторожно! Берегитесь…

Из-за поворота вылетел грузовик. В его кузове, держась за кабину, стояла женщина в развевающемся белом халате. Грузовик пронесся мимо и скрылся в облаках пыли.

— Ну и шпарит! — сказал Клим. — Разве так можно, Сергей Павлович?

— А вдруг больного повезли? Тогда можно, — сказал Симка.

А Щепкин посмотрел на него и спросил:

— Теперь тебе понятно, почему надо всегда останавливать транспорт с правой стороны?

Подъехала «Волга». Михаил Николаевич открыл дверцу.

— Почему задержка? Случилось что-нибудь?

— Нет, — сказал Щепкин. — Мы остановились для смены водителя. Чья следующая очередь?

— Игоря!

— Игоря Соломина!

— Все ребята водят машину. Какая прелесть! — сказала Зоя Романовна.

Михаил Николаевич потер лысину и вдруг решительно отодвинулся от руля и ещё шире распахнул дверцу «Волги».

— Сергей Павлович, ребята помогали мне мыть машину. Игорь отрегулировал натяжку вентиляторного ремня: я и не знал, что этот ремень может пробуксовывать. Разрешите Игорю, пожалуйста, Сергей Павлович.

Как?.. Не может быть! Игорь даже побледнел немножко. Ему предлагают вести эту прекрасную, сверкающую машину? Он ещё вчера страстно мечтал об этом, когда Михаил Николаевич позволил ему сесть за руль и подвигать рычагами «Волги». И вот теперь…

Он умоляюще посмотрел на Щепкина.

— А если Игорь ненароком поцарапает вашу «Волгу», Михаил Николаевич?

— Ну и что? Я уже сам сделал две царапины. Так будет третья.

Щепкин усмехнулся.

— Разрешаю. Но учти, Игорь, мотор у «Волги» мощнее, чем у нашего «пикапа». Так что с газком поаккуратней.

Зоя Романовна поспешно вылезла из машины.

— Я поеду на «Кузнечике» с девочками… Мне веселее будет. Можно?

Щепкин опять усмехнулся.

— Конечно, можно. Но учтите, за руль сейчас сядет Вячеслав, а он ездит значительно хуже Игоря.

Зоя Романовна покраснела.

— Но ведь с ним рядом будете сидеть вы. Правда?

— Идите же к нам, Зоя Романовна! — закричали Нинка и Лера.

— Поехали! — сказал Щепкин.

И вот автомобили снова идут по лесной дороге, огибающей озеро. Впрочем, «идут» — не то слово. «Волга» плывет, гордо и величественно покачиваясь, как большой корабль; презрительно пофыркивает двигателем да мягко приседает на амортизаторах двойного действия. А до чего послушная! Прямо наслаждение держать в руках штурвал такой машины, чувствовать под правой ногой целый табун лошадиных сил — прижми, и полетит, как птица! Но Игорь не прижимает: «С газком поаккуратней».

Рядом сидит Михаил Николаевич и понимающе подмигивает:

— Хорошо?

— Здорово хорошо! Спасибо вам…

— Вот чудак.

— Не бойтесь, я не поцарапаю.

— Вот чудак! Да ты ездишь лучше меня. Я бы хотел, чтоб мой Петька так же ездил… Ты чего нахмурился? Спускайся смело с этой горушки, не бойся, у «Волги» отличные тормоза.

Эх, да при чем здесь горушка? Игорь не боится и десятка таких спусков. Гораздо хуже другое. И зачем только этот Михаил Николаевич такой симпатичный и добрый? Лучше уж он был бы злой и жадный! Тогда другое дело. Тогда не было бы так тяжело…

Легко и плавно идет машина. По-прежнему светит солнце и щелкают птицы, но Игорю уже не радостно и не весело: легко только сказать, а попробуй изобличи рыжего, когда у него такой отец…

— Ты чего, брат, приуныл? Устал, может быть? Сейчас отдохнем. Вон видишь, впереди какие-то дома.

Действительно, вдали на берегу озера раскинулся небольшой поселок.

«Кузнечик» стоял на обочине возле вбитого в землю свежего колышка с уже знакомой ребятам фанеркой, на которой было написано:

«Товарищ! Здесь есть чудесный магазин. Можешь в любое время пополнить запас продуктов».

— Нам нужен хлеб, — сказала Нинка.

— Я хочу эскимо, — сказала Лера.

— А почему «чудесный»? — спросил Клим.

— Наверное, потому, что «в любое время», — сказал Славка.

— Это интересно, — сказала Зоя Романовна. — А вдруг там есть ацидофилин?

— Надеюсь, что нет, — буркнул Михаил Николаевич. На дороге далеко впереди появился белобрысый пацан, попрыгал, как заяц, и шмыгнул куда-то.

— Да ведь это утопленник Степка, — сказал Игорь. А Симка продекламировал:

— Утопленник — пацан Степан, его отец — Д'Артаньян! Неплохо звучит.

— Внимание! — сказал Щепкин. — Бригадир Антонов приглашал нас в гости. Давайте посмотрим, как живут люди в этом колхозе, и заодно пополним запас продовольствия.

Михаил Николаевич посмотрел на часы, а потом на жену.

— У меня есть идея: пока наши друзья будут гостить в колхозе, поедем в лагерь, заберем Петьку и привезем его сюда. Это займет всего два — три часа.

— Мика, ты гениален! — радостно воскликнула Зоя Романовна. Но тут же забеспокоилась: — А вы не уедете отсюда, не дождавшись нас, Сергей Павлович?

— Ну нет, — сказал Щепкин, — мы обязательно дождемся вашего Петю.

— Мы все просто жаждем познакомиться с ним, — сказала Лера.

Зоя Романовна так и расцвела.

— Правда?!

— Ещё бы, — сказал Игорь.

Глава четырнадцатая

ОТВЕТСТВЕННЫЙ ДЕЖУРНЫЙ

Над поселком клубились облака, ветер поднимал в воздух клочки сена, разбросанные по широкой улице; в палисадниках около домов трепыхалось на веревках белье, шумели березки. Улица шла вдоль берега, у причала на мелкой озерной волне раскачивались несколько больших лодок и знакомый катер «Рыбак». На заборах, старых пнях, на вбитых в землю кольях — всюду были натянуты для просушки рыболовные сети. Дальше тянулись крытые горбылем навесы, бревенчатые сараи. Напротив одного из них стоял пустой грузовик, брошенный прямо поперек дороги.

Щепкину пришлось затормозить, и Симка сразу же сказал:

— А этот шофер?.. По каким правилам он поставил машину? Надо бы его оштрафовать, Сергей Павлович.

Но шофера поблизости не было видно. Лишь на крыльце ближайшей избы играли двое пацанят да в огороде копался старик.

Среди домов один выделялся новой кирпичной кладкой. Над дверью, правда, не было вывески, зато в окнах виднелись пирамидки консервных банок, вязанки лука и ещё плакат: пышноволосая девочка, вроде Леры Дружининой, держит перед румяными губами вазочку и ест из неё что-то с ложки, наверное, мороженое.