Двуликие. Клетка для наследника (СИ) - Шнайдер Анна

Вспыхнули щиты-ограждения, отделяющие пары друг от друга. И началось то же мучение. Я создавала простенький дрожащий щит, эльф улучшал, я пыталась повторить неумелыми руками и пальцами. Отвратительно! И Коул тоже вёл себя не лучшим образом, постоянно закатывая глаза и язвительно ухмыляясь — так, что хотелось треснуть ему по башке.

Таким образом, когда подошёл Дрейк, я чувствовала себя святой мученицей. Очень терпеливой святой мученицей.

Несколько секунд он смотрел на наши извращения бесстрастным взглядом, а потом спросил у Коула:

— Как думаете, Родос, в чём основная ошибка вашей партнерши?

От эльфа я ожидала единственно возможного ответа: «В том, что на свет родилась», но Коул удивил.

— Она не понимает принципов построения щитов. Бездумно повторяет. Так невозможно научиться, магистр.

Ну да, конечно, я тупая. И как у такого бесконечно прекрасного эльфа могла родиться настолько бездарная дочь?

— Нет, Родос, — вдруг сказал Дрейк, и я удивлённо нахмурилась. — Это одна из ошибок, но не основная. Она не ощущает Исток. То, что для вас очевидно, для Шайны — тёмный лес. Сможете объяснить?

Коул озадаченно почесал шею.

— Э-э-э… попробую.

— Попробуйте, — кивнул магистр. — В конце занятия посмотрю, получилось ли.

И он ушёл, вновь оставив меня на растерзание Коулу.

— Знаешь, что такое Исток? — неуверенно спросил эльф. Я покачала головой.

— Нет. Впервые слышу.

— Это понятие из начального курса боевой магии. Как это можно не знать?

— Очень просто, — фыркнула я. — Ты знаешь, что такое коэффициент свертываемости крови? А это понятие из начального курса целительства. Я боевкой никогда не интересовалась. Совсем.

— Ладно. — К моему удивлению, Коул не стал ругаться или оскорблять меня, только вздохнул. — Попробую объяснить. Исток… это как бы место в твоём теле, где аккумулируется магия.

Чего-чего?..

— Место… в теле?

— Ну да. Артефакторам и целителям не надо его чувствовать так остро, как нам, потому что вам не нужна энергия в большом количестве. Но вообще этому всё равно учат в школах… а, ты же не ходила. Вот ты и строишь щит точно так же, как лечишь. Откуда магию берёшь?

Я на секунду зависла.

— В смысле, откуда? Из себя.

— А где она в тебе? В каком месте?

— Никогда не задумывалась. Она просто есть, и всё.

— Это неправильно.

— Почему?

Тут уже завис Коул.

— Честно говоря, я не знаю. Просто неправильно. Ты должна вытягивать нити силы из Истока, а не просто из себя. Тебе надо почувствовать Исток.

— А как его почувствовать?

— Ну… попробуй собрать магию в каком-нибудь месте своего тела. И почувствовать эту магию. Она обычно сильно печёт…

Через полчаса блужданий по разным частям собственного тела я поняла, что преподаватель из Коула не очень. Почувствовать Исток оказалось не легче, чем построить щит первого уровня защиты.

Я пыталась ощутить его даже в пятке. В пальце. В носу. В груди. Ни-че-го! Абсолютно.

К концу занятия я так выдохлась, что даже спать захотела. А Коул давно зевал, сидя на полу и глядя на мои мучения.

— Не вышло? — только и спросил магистр Дарх, увидев наши физиономии. Мы дружно помотали головами. — Ничего страшного. В следующий раз получится. Все свободны. Только вы, Шайна, задержитесь на секунду.

Я решила, что Дрейк сейчас напомнит мне о сегодняшнем дополнительном занятии, и не ошиблась. Почти.

— Так уж получилось, что сегодня я не смогу с вами позаниматься. Вы сможете завтра, Шайна?

Очень хотелось сказать «нет», но толку? Всё равно же из-под земли достанет и заставит заниматься боевой магией.

— Да, магистр.

— Прекрасно. Тогда приходите завтра полдевятого вечера сюда, на этот полигон. Договорились?

— Конечно, магистр, — вздохнула я.

Эмирин Аррано

Вечером в среду, после того как Дрейк отправился в Эйм на день рождения своей десятилетней племянницы, к Эмирин пришла Дин.

— Что случилось, волчонок? — увидев дочь на пороге, ректор положила книгу на столик и начала вставать с кресла.

— Не вставай, мам, — Дин сделала несколько шагов вперёд и опустилась на пол возле её ног. Вздохнула. — Почему ты решила, будто что-то случилось?

Эмирин улыбнулась и погладила дочь по волосам.

— Вижу по твоему лицу.

Дин вновь вздохнула и положила голову ей на колени.

— Помнишь, ты рассказывала мне про Зов?

— Конечно, помню.

— Скажи… А его можно услышать по отношению к человеку?

Рука Эмирин, нежно гладившая Дин по волосам, на секунду замерла.

— К человеку?..

— Да. Я знаю, глупый вопрос, мам. Ты говорила тогда, что только волки слышат Зов… Но что, если я слышу его по отношению к человеку?

Она не знала, плакать ей или смеяться. Когда родилась Дин, Араилис словно в шутку назвала девочку «ваше величество». А ведь Араилис Нерида — прекрасный предсказатель… Но Эмирин тогда подумала — это из-за сходства имени Рональдин с именем Рональда — так звали одну из эрамирских императриц.

—  Тебя беспокоит только это, волчонок?

Дин подняла на неё полные слёз глаза.

— Мам… понимаешь… это не просто человек. Это девочка.

Сердце Эмирин разрывалось от сочувствия к дочери. Она положила руки ей на плечи и сказала, легко воздействуя на Дин магией Разума:

— Я расскажу тебе сейчас кое-что, милая. И то, что я расскажу, должно навсегда остаться в тайне. Прости меня, волчонок, если бы дело не касалось чужой жизни, я бы просто попросила честного слова… Но сейчас мне его будет недостаточно, Дин. То, что ты услышишь, ты никому не сможешь рассказать или написать. Понимаешь?

Рональдин кивнула, и Эмирин продолжила:

— Очень-очень давно одна девушка-оборотень спасла от смерти наследного принца Эдвингарда. Он так и не стал императором, отрекшись от престола, но нынешний император Велдон — его прямой наследник. На Эдвине было сильное проклятье, смертельное проклятье. Но она смогла побороть его, заменив кровь принца своей.

Дин открыла рот и вытаращила глаза.

— Она, наверное, не выжила, да?..

— Выжила, волчонок. Но это уже другая история… Альтерры свято хранят свою тайну, но факт остаётся фактом — в их жилах течёт кровь оборотней. Именно поэтому они могут составить пару одному из нас. Они не могут обращаться, у них нет регенерации, только повышенный иммунитет и физическая сила раза в полтора больше обычной человеческой. И Зов, конечно, они слышать никогда не будут. Но ты — будешь.

Дин сглотнула.

— Но ведь Мирра… Она же к ним… Не имеет…

Эмирин улыбнулась и выразительно посмотрела на дочь.

— Мирра? Мирра… Мир… Мир?!

Ректор засмеялась, а Рональдин резко побледнела.

— Я его убью…

— Не стоит, волчонок. Он совершенно не виноват. Ты же знаешь, как действует магия Разума.

— Но… зачем?!

— Покушения. И последний наследник. Мне совсем не хочется, чтобы Велдон остался в одиночестве. Поэтому Миру приходится терпеть. И тебе придётся, Дин. Я прошу тебя — никаких выяснений отношений сейчас. Подожди немного. Я надеюсь, скоро всё придёт в норму, девочки станут мальчиками, и тогда поговорите. Хорошо?

— Хорошо… — неохотно процедила Рональдин, сдвинув брови. Эмирин рассмеялась и чмокнула дочь в нахмуренный лоб.

После ухода Дин ректор некоторое время ходила по комнате, тихонько посмеиваясь. А потом плюхнулась в кресло и, улыбнувшись, сказала:

— Кажется, у Альтерров фамильная тяга к имени «Рональда»… Ну какая же ты дурочка, Ро!

И она вновь тихо рассмеялась.

54