Минька, или Операция «Возмездие» - Александр Абердин

На этот раз Минька отнёсся ко всему тому, что происходило в подземном убежище в конце первого года его жизни, ещё тогда, когда был жив его биологический отец, а мать оправилась после беременности и ещё не начала травить себя лошадиными дозами пси-стратера и радиоактивным излучением. Игорь относился ко всему не только совершенно спокойно, но и одобрительно, поскольку прекрасно знал, что ждёт их обоих. Оба родителя Миньки убивали себя вполне сознательно и не могли поступить иначе, что он понял наконец в полной мере. После того, как он вслед за Семёном ощутил и почувствовал всё то, что тот делал с Викой, Джимми, им и наконец вчера с собой, он понял, как именно у него получалось запускать эту удивительную волну биовибраций, заставляющих клетки омолаживать себя и весь организм. Понял он и то, как соединить клеточную регенерацию с пирокинетическим нагревом живой ткани от температуры от температуры в минус сто девяносто шесть градусов, до температуры в тридцать шесть и шесть десятых градусов по Цельсию.

После этого, взяв образцы, они все вместе отправились в ту самую комнату в медицинском отсеке, где Минька припечатал к стене своего дядьку Семёна. О вчерашнем происшествии там уже ничто не напоминало. Капитан Денисов вставил чашки Петри, в которых лежали образцы биоматериалов, залитые перфлурброном, специальную установку, в которой Лариса когда-то мгновенно замораживала изготовленные ею дозы пси-стартера и через пару минут перед Минькой лёг на стол первый образец. На этот раз ему с первого же раза удалось разморозить его почти мгновенно. Когда он успешно справился с тридцать каким-то образцом, капитан Денисов усложнил задачу. Он взял двухсотграммовую стеклянную баночку из-под джема, налил в неё перфлурброн и утопил в нём самого здоровенного мыша. При этом серый усатый грызун, наевший себе хорошую ряшку на сытных хозяйских харчах, похоже вообще ничего не почувствовал, ну, разве что пару раз широко зевнул в момент утопления.

Банка с мышом была вложена в охлаждающий агрегат и пару секунд спустя серый грызун оказался вмороженным в голубоватую ледышку и в таком виде был поставлен перед Минькой. Тот набрал полную грудь воздуха, как будто собрался отогревать мыша собственным дыханием, включился и в следующее мгновение кухонный воришка был разморожен, а температура его тела была доведена до тридцати восьми и четырёх десятых градусов, то есть сделалась точно такой же, как и до замораживания, вот только грызун явно дал дуба и даже не шевелился в перфлурброне. Тут к спасению мыша подключился капитан Денисов и в каких-то три секунды вырвал его из холодных объятий смерти. Зверёк тут же зашевелил лапками и задвигал усиками. Семён, не прикасаясь к нему руками, телекинезом вытащил его из банки с перфлурброном, перевернул хвостом кверху и несколько раз энергично встряхнул.

Перфлурброн тонкой струйкой вытек из мыша и тот тут же принялся тереть свою мордочку лапками. Возвращённого к жизни мыша поместили в другую банку, Джимми бросил в неё несколько орешков и кусочек печенья и внимательно посмотрел на капитана Денисова и тот, пожав плечами, сказал:

— Капитан, я думаю, что этот мышак заслужил себе помилование и нам не стоит отдавать его Филимону. Отнеси его наружу и выпусти в лесу. Пусть наслаждается жизнью.

Пока Джимми валандался с первым мышом, было заморожено и с успехом разморожено ещё три. Последних двух мышей было решено заморозить и разморозить, но только через три дня, а уже потом провести генеральную репетицию на Филимоне. Вика тотчас подхватила лиса на руки и воскликнула:

— Не дам! Лучше найдите в лесу медведя.

Минька отрицательно помотал головой и возразил:

— Нет, медведь это будет уже слишком. Он большой и в его шкуре столько блох живёт, что ну его в баню. Надо найти зверя немного поменьше размерами. Например кабана.

Капитан Денисов ухмыльнулся и сказал:

— Вот ты и ищи его, раз заикнулся.

Минька вытаращил глаза и воскликнул:

— Батя, ну ты нашел следопыта! Где я и где кабаны? Я же их ни разу в жизни не видел.

— Так я же не предлагаю тебе никуда идти. — Усмехнувшись успокоил его Семён — Выставь свои гляделки наружу и поищи где-нибудь неподалёку кабана, а ещё лучше его жену. Только чтобы не очень далеко, а мы с Джимми смотаемся за ней. Думаю, Минька, что искать кабанов лучше всего там, — Капитан Денисов махнул рукой — Вниз по течению. Там километрах в шести от нашего убежища вдоль берега дубняк растёт. Да, что я тебе объясняю? Ведь мы же там каждый год заготавливали веники!

Минька настороженно посмотрел на Семёна и спросил:

— Батя, а кабаны что, дубами питаются?

Капитан расхохотался и весело воскликнул:

— Почти! Желудями они питаются, Минька.

Так же все вместе, как пришли в медотсек, они из него и вышли, только теперь Филимон уютно устроился на руках у Вики и та почёсывала его за ушком, отчего лис чуть ли не мурлыкал от блаженства. Направляясь в свою комнату, девушка сказала:

— Сэм, тебе было бы грех поднимать руку на Фильку. Когда ты лежал на операционном столе без сознания, он запрыгнул на него и стал облизывать тебе лицо, хотя ты и был похож на каскадёра, которому сбросили на голову в сауне мешок с цементом, такое оно у тебя было грязное.

Семён улыбнулся и ответил:

— Рад слышать, что вы меня все вчетвером в порядок приводили. Наверное жуткое было зрелище.

— Да, уж, не из приятных. — Сказал Джимми — Ты мне наполнил пилота того вертолёта, который мы сбили. Только тот вывалился из него на высоте полтора километра, и как сразу же выяснилось, летать совсем не умел.

Вика сердито зыркнула на него и воскликнула:

— Джимми, можно обойтись и без таких воспоминаний! Неужели тебе не жалко этого бедного парня?

— Жалко. — Согласился Джимми — Но он собирался вместе с ещё несколькими пилотами разбомбить лагерь беженцев возле озера Эйр, а в нём было сотни три детей. И кого, спрашивается, я должен был в тот момент жалеть больше? Его или детей?

Капитан Денисов мигом прекратил эту дискуссию:

— Всё, хватит воспоминаний! То что война это страшное и грязное дело, не нуждается ни в каких доказательствах. Поэтому давайте лучше займёмся делом.

Минька, ты ищи свинью, а мы с Джимми поедем в сторону дубняка. И не забудь, пожалуйста, поглядывать на небо. Нас тоже могут в любой момент начать если и не бомбить с вертолётов или самолётов, то уж точно обстрелять из дальнобойных орудий, что ничем не лучше.

Минька улыбнулся и ответил:

— Батя, тогда я с вами поеду. Только чур я сам сяду за руль!

Вика отправилась в их с Джимми квартиру, а трое её защитников на склад военной экипировки. Через двадцать минут они уже ехали на квадроциклах в сторону дубняка.