Кольца духов - Лоис Буджолд

– Я думала, он убьет бедненького Пиппина! – Яростный взгляд в сторону Ферранте не оставил сомнений в том, кто был этот «он». В ее глазах заблестели слезы.

– Я ведь сказал, что хочу взять его на несколько минут, – заметил Ферранте спокойным, даже ласковым тоном. – Вот он – целый и невредимый. Вы должны научиться доверять моему слову, мадонна Джулия, если мы хотим поладить.

Все три женщины взглянули на него с одинаковым отвращением, словно на сколопендру или скорпиона. Ферранте поморщился и переступил с ноги на ногу.

– Поладить? – холодно осведомилась герцогиня.

– Взвесьте выгоды! – Ферранте пожал плечами и добавил не менее холодно:

– Взвесьте невыгоды, если вы не пожелаете.

– Заключить сатанинскую сделку с убийцей моего мужа и господина? Никогда!

– Никогда – долгий срок. Жизнь продолжается. Вам надо позаботиться о ваших детях. Бесспорно, злополучная случайность нас всех удручила. Я никак ее не ожидал и сожалею, что вышел из себя, но меня нестерпимо оскорбили. Гнев – это грех мужчин!

– И вы все еще смеете предлагать, чтобы я обрекла Джулию на жизнь под подобной угрозой? – вспылила Летиция. – Чтобы она стала второй в моей семье жертвой вашего гнева? А как умерла ваша первая жена? Поистине вы безумны, сеньор.

Ферранте щелкнул зубами. Он изобразил улыбку и вынул кожаный мячик из узорчатой сумки на поясе.

– Вот, Джулия. – Он повернулся к девушке подчеркнуто смягчив голос. – Я принес вам мячик для… э… Пиппина. Почему бы вам не пройти с ним в другой конец сада и не проверить, будет ли он вам его приносить? Бьюсь об заклад, что будет.

Джулия неуверенно посмотрела на мать, которая скрестила взгляд с Ферранте.

– Да, любовь моя, – сухо согласилась Летиция. – Пойди поиграй.

Девочка неохотно опустила собачку на землю и пошла, раза два оглянувшись через плечо. Пиппин побежал за ней, радостно подпрыгивая.

– Ваша светлость? – Женщина в желтом подняла брови, кивнув в сторону Джулии.

– Останьтесь со мной, дама Пия, – сказала герцогиня. – Я хочу, чтобы следующее преступление этого человека было бы совершено при свидетеле, каким бы оно ни оказалось.

Ферранте досадливо возвел глаза к небу:

– Подумайте, Петиция! Что сделано, то сделано, и никто не может изменить прошлое. Вы должны думать не о прошлом, а о будущем. – Его рука сжалась в кулак, затем разжалась, и он опустил ладонь на кожаный верх сапога рядом с мечом. Тут его взгляд упал на Тейра, который стоял там, стараясь обрести невидимость.

– Иди работай, немец! – Ферранте резко махнул рукой, Тейр поклонился и отошел на наиболее близкое к ним место – к куче разбитых кирпичей. Присел перед ней на корточки и притворился, будто раскладывает их по величине. Ферранте хмуро обозрел рабочих, яму, незавершенный горн, затем подошел к Тейру и понизил голос.

– Что же, литейщик, когда будет готова моя пушка?

«Никогда, сукин ты сын!»

– Если я проработаю весь день, ваша милость, то к закату горн должен быть готов. Тогда его нужно будет обмазать глиной изнутри и дать время глине высохнуть, а потом ее обжечь.

– А сегодня же вечером это сделать можно?

– Можно-то можно, но обжигать ее еще сырой опасно, как бы не появились трещины.

– Хм! Все равно попробуй! – Ферранте быстро взглянул на солнце. Время, видимо и его припекало.

– Надо будет еще сделать форму бомбарды, ваша милость. Пусть горн потихоньку сохнет, пока мы будем ее делать.

– Ладно, – Ферранте рассеянно смотрел на горн. Видел ли он мысленным взором, как его бомбарда сокрушает стены Святого Иеронима. А дальше что? Бой в проломе, монахи и солдаты Сандрино убиты. Женщины – Фьяметта, Боже Великий! – замучены, укрывшиеся монтефольцы разыскиваются, предаются мечи, тщетно ища спасения в часовне. Будет ли среди них Фьяметта? Уж конечно, она будет драться, как кошка, и ее убьют за это, грязно убьют. Тейр не верил, что Фьяметта способна сдаться, смириться. Перепуганного Асканио вытаскивают из-под кровати приора и перерезают ему горло… как сыну Пико. Хотя Зильо не защищали ни солдаты, ни каменные с гены. Да только конец все равно один.

«Просто убить их».

Тейр был один рядом с Ферранте. Нож в ножнах на поясе нажимал на его бок, как властная рука. Какого еще случая ему ждать? Правда, на Ферранте кольчуга, но шея у него обнажена, как… как у мальчика. Но сможет ли он потом спастись? Перемахнуть через ворота конюшни, пробежать через передний двор, прежде чем поднимется тревога? Тейр окаменел, почувствовав, как пика кавалериста на вороном коне впивается ему между лопаток, пока он бежит по дороге. Нет, в это солнечное утро он не хотел умирать. Может, и Ферранте не хочет. «Не мое это призвание. Я пришел в Монтефолью создавать прекрасные вещи из металла, а не трупы из людей. О Господи!» Тейр выпрямился.

Но Ферранте уже повернулся и быстро шел назад к герцогине. Еще один упущенный случай. Хорошо это или плохо? Плачут ли ангелы, или дьяволы скрежещут зубами? Тейр вновь присел перед грудой кирпичей, не спуская глаз с Ферранте и отчаянно напрягая слух, чтобы уловить его слова.

– Мы еще можем все уладить, ваша светлость, самым благопристойным образом, – вновь обратился Ферранте к герцогине, опять владея своим голосом и держа себя в руках. – Смерть Сандрино была несчастной случайностью. Он упал, споткнувшись, и напоролся на кинжал. Мы оба выпили на пиру слишком много неразведенного вина. Мой лейтенант не понял, что происходит.

– Мы все знаем, что это ложь, ложь и ложь, – отрезала Летиция.

– Но знаем это только мы, – вкрадчиво сказал Ферранте после того, как быстрый взгляд на каменное лицо дамы Пии убедил его, что отрицать бесполезно. Если мы все будем говорить так, то остальные ничего другого знать не будут. Вы спасете честь и высокое положение своей семьи в этом неприятном стечении обстоятельств. Если я женюсь на Джулии и сделаюсь опекуном Асканио, всем станет ясно, что злополучная кончина Сандрино была случайной. Вы ничего не потеряете, даже своего дома, и обретете защитника в моем лице.

– Чтобы ты мог отнять у моего сына его наследство? Чтобы ты мог убить его без хлопот?

– Я бы мог убить его без хлопот прямо сейчас, – крикнул Ферранте. – Отдайте мне должное. Я пытаюсь спасти вас всех.

– Ты просто пытаешься спасти себя. От справедливого возмездия, которое тебя постигнет, если Бог не отвернулся совсем от этого мира.

Ноздри Ферранте раздулись, но он вновь раздвинул губы в улыбке, было с них исчезнувшей.

– Я ведь не бесчеловечен. Я желаю вам добра. Видите, я даже принес вам четки, о которых вы просили. Мои люди и я – не воры вопреки вашим обвинениям. – Он вытащил из кошеля отполированные черные четки и поднял повыше, чтобы она не могла их взять.