На несколько демонов больше - Ким Харрисон

Дженкс летел у меня в авангарде, пока я пробиралась на Спринг-Гроув объездными дорогами, потому что поехала бы я по федеральному шоссе, меня бы тут же выловила ОВ. Так что ехать приходилось медленно — три квартала, паркуюсь, жду, пока Дженкс выполнит рекогносцировку, потом еще три квартала, — но мысль нанять такси была для меня невыносима. Подтянув выше сумку и шагая по траве, я снова возблагодарила бога, что у меня есть друзья.

— Спасибо, Дженкс! — сказала я, спотыкаясь о ямку, оставленную газонокосилкой. Его крылья пощекотали мне шею, и я добавила: — Я очень благодарна, что ты прикрыл меня от ОВ.

— Так это ж моя работа.

Досада в его голосе была вполне различима, и я, чувствуя себя виноватой, что заставила его пролететь вдвое больше, чем я проехала, сказала:

— Спасать меня от попадания в суд за езду без прав — в твою работу не входит. — И тихо добавила: — Сегодня же пойду в автошколу. Обещаю.

Дженкс рассмеялся, и его звонкий смех вызвал трех пикси из ближайших вечнозеленых кустов, но увидев красную бандану Дженкса, они скрылись. Этот бросающийся в глаза цвет был первой линией обороны от охраняющих свою территорию пикси и фейри: обозначение добрых намерений и обещание не браконьерствовать. Они будут за нами наблюдать, но не станут метать колючки, если только Дженкс не начнет брать образцы пыльцы и нектара. По мне, пусть уж лучше пикси за мной наблюдают, чем фейри, и мне нравилась мысль, что Спринг-Гроув принадлежит пикси. У них должна быть хорошая организация, потому что территория просто громадна.

Это расползшееся вовсе стороны кладбище было изначально создано в расчете на «заселение» жертвами холеры в конце тысяча восьмисотых годов. Одно из первых кладбищ-садов в США, и неживой народ не хуже всякого другого ценил свои парки. В те времена непросто было извлекать свеженеживых родственников из могил, и восстание из земли в такой живописной и мирной обстановке наверняка доставляло некоторое удовольствие. Я не могла удержаться от мысли: не из-за большой ли тогдашней скрытой популяции вампиров, существовавшей в Цинциннати, Город королевы и нажил себе сомнительную славу частыми ограблениями могил? Не столько при этих ограблениях снабжали трупами медицинские школы, сколько извлекали из земли родственников и уводили в родные места.

Оглядывая тихую местность, похожую на парк, я стерла с губ крошки. Движение пальцев по губам навеяло мысль об Айви — по понятным причинам — и меня изнутри обдало жаром. Боже ты мой, надо было тогда что-то сделать, но не-ет, я стояла столбом, как идиотка, пораженная до неподвижности. Не отреагировала, и теперь приходится гадать, как разруливать ситуацию. А можно было все на месте решить. Дура стоеросовая.

— Ты как? — спросил Дженкс, и я опустила руку.

— Лучше всех, — мрачно буркнула я, и он засмеялся.

— Ты подумала об Айви, — подколол он меня, и я покраснела еще сильнее.

— Ну, да, — ответила я, спотыкаясь на разметке, сделанной вровень с землей. — Вот пусть твой сосед тебя поцелует, а тогда посмотрим, как ты это выбросишь из головы.

— Да черт побери, — возразил Дженкс, отлетая от меня подальше с глумливой физиономией, — если кто из вас меня поцелует, мне уже думать не придется — Маталина меня убьет на

месте. Да расслабься, ну, поцеловала — и только.

Я пошла прямо по траве на звук раций. Да, вот именно этого мне не хватало. Будто мало мне, что бешеная демоница разнесла мою церковь, так еще и мужик ростом в четыре дюйма мне внушает насчет не париться, плыть по течению, жить как живется — в общем, не копаться в себе.

Стрекот крылышек стал тише, и Дженкс опустился мне на плечо.

— Рэйч, не волнуйся, — сказал он необычайно для него серьезным голосом. — Ты — это ты, а Айви — это Айви. Ничего не изменилось.

— Да? — хмыкнула я. Мне это совсем не было так ясно.

— Сворачивай налево, — жизнерадостно ответил он. — Я там дохлого вервольфа чую.

— Отлично, — сказала я, прошла мимо очередной надгробной плиты и плавно забрала влево. Ниже по склону сквозь деревья мигали желтые и синие огни межвидовой «скорой помощи». Не опоздала, подумала я, размахивая на ходу руками и пробегая мимо огромного камня с надписью «ВАЙЛЬ». Ниже за рядом кедров находился искусственный пруд, а между ним и вечнозелеными кустами столпился народ.

— Рэйч, — сказал Дженкс, будто думал вслух, — ты думаешь, это как-то связано с…

— У кустов есть уши, — предупредила я его.

— …с той штукой, что я привез Маталине из нашего последнего отпуска? — успел он поправиться.

Я дернула губами в улыбке — вспомнила, как сплела демонское проклятие, чтобы проклятие из фокуса перенести на одну безделушку. А потом она медленно изменила форму и стала такой же, как оригинал. Просто мурашки по коже.

— Хм, — промычала я, гладя себе под ноги. — Странно было бы, если бы нет.

— Ты думаешь, это Трент ее ищет?

— Вряд ли Трент вообще знает о ее существовании. Я бы скорее думала, что это мистер Рей ее ищет или миссис Саронг, и в поисках друг друга мочат.

Крылья Дженкса послали струю холодного воздуха мне по шее.

— А Пискари?

— Может быть, но он бы без труда это сумел прикрыть.

Голоса стоящих группой мужчин переменились — я поняла, что это они меня увидели, и подняла глаза. Замедлила шаг, услышав, как вполголоса сказали мое имя, но так как все смотрели на меня, не поняла, кто его произнес. Стояли там две машины ФВБ, черный фургон ОВ, джип ОВ и на круговой развязке — «Скорая». От задних ворот кладбища ехала еще одна машина ФВБ, и таким образом бюро имело численный перевес над охраной. Все-таки Гленн испытывает судьбу, потому что это и вправду самоубийство вервольфа.

Народ стоял вокруг темной тени у подножья кедров и высокого надгробья, а вторая группа в мундирах ФВБ и в штатс-ком ждали, как львята поодаль от львиной добычи. С ними был и Гленн, и пока я на него смотрела, он сказал несколько слов стоящему рядом с ним человеку, тронул для уверенности рукоять оружия и направился вперед. Народ стал отворачиваться, и я почувствовала себя свободнее.

Ноги снова зашуршали по траве, и меня передернуло при мысли, что я прошла прямо по одному из могильных камней, сделанных заподлицо с землей. И куда сильнее я занервничала, когда выпрямилась знакомая туша возле надгробия и на меня глянули карие глаза Денона. Сегодня он был в костюме вместо обычных джинсов и тенниски, и я подумала, не с Гленном ли он конкурирует — тот в костюме выглядел потрясающе. Я Денона не боюсь, — подумала я, потом махнула рукой и фыркнула на него.

У Денона сжались челюсти. Он отмахнулся от тощего мужика в джинсах и легкой рубашке, который что-то хотел ему сказать. А я подумала о своей машине и встревожилась.