Генерал в Белом доме - Роберт Иванов

Определяя политическую линию Эйзенхауэра во время войны, следует подчеркнуть, что он, как и всякий военный руководитель, был последовательным исполнителем стратегических военно-политических концепций правящих кругов США и Великобритании. Айк проявлял определенный политический реализм, когда решались вопросы открытия второго фронта в Европе, взятия Берлина, взаимоотношений с советским союзником в целом.

Анализ деятельности Эйзенхауэра в годы Второй мировой войны позволяет сделать еще один вывод, имеющий принципиально важное значение. СССР и США были союзниками в годы войны. История советско-американских отношений в этот период свидетельствует о том, что в определенных исторических условиях СССР и США смогли поддерживать не только дружественные, но и союзнические отношения. Опыт позитивного сотрудничества СССР и США в эти годы может и должен быть использован в интересах улучшения наших отношений, в интересах реализации внешнеполитического курса новой России.

ГЛАВА IV

ПРЕЗИДЕНТСТВО

На посту начальника штаба армии США Эйзенхауэр пробыл с ноября 1945 по февраль 1947 гг.[453] И на протяжении всего этого периода политиканы всех мастей строили планы использования имени популярного генерала в азартнейшей политической игре, призом в которой был Белый дом. И, наверное, в этих условиях удержаться от соблазна было нелегко. Эйзенхауэр не раз советовался по этим вопросам с людьми самой различной ориентации, в частности с Макартуром и Маршаллом. Но уже в то время главным его советником был брат Милтон, к мнению которого он особенно прислушивался. Милтон считал, что политическим дельцам нужно популярное имя Дуайта, а не он сам. «Практичный либерал» семьи Эйзенхауэров был против баллотировки Дуайта в президенты[454].

В июне 1948 г. Эйзенхауэр стал президентом одного из крупнейших в стране Колумбийского университета. К этому времени он имел почетные ученые степени и звания многих университетов мира, но всем окружающим, и в первую очередь ему самому, было хорошо известно, что эти высокие академические регалии он получил не за вклад в развитие каких-либо наук. Это была дань уважения к его военным заслугам в годы Второй мировой войны.

История прихода Эйзенхауэра в Колумбийский университет представляет определенный интерес.

После окончания войны популярному генералу было сделано много предложений использовать свое имя, энергию, связи на поприще бизнеса, в частности в издательском деле. Однако, как писал один из его биографов, «ему не нравилась идея ассоциироваться с какой-либо коммерческой деятельностью, вне зависимости от того, насколько она доходна»[455].

Эйзенхауэр был достаточно трезвомыслящим человеком, чтобы прийти к выводу, что его общеобразовательная подготовка ограничивалась узкими рамками программ военных учебных заведений, в которых он учился. Этого было явно недостаточно в век начинавшейся научно-технической революции. И он самокритично заявлял, что для пополнения своего интеллектуального багажа был бы не против того, чтобы возглавить какой-нибудь небольшой колледж, где бы он одновременно с административной деятельностью смог расширить и свои собственные познания.

Когда же ему было предложено возглавить Колумбийский университет, первая его реакция была резко негативной. «Предложите это Милтону!» – ответил генерал. И только спустя шесть месяцев, после многочисленных раздумий Эйзенхауэр дал согласие на это предложение. В июне 1948 г., как указывалось выше, он стал президентом Колумбийского университета, одного из авторитетнейших учебных заведений страны.

На новом поприще Дуайта Эйзенхауэра ждали многие серьезные проблемы, с которыми он столкнулся, еще не переступив порога популярного в стране и за рубежом университета. Ряд представителей академической элиты был против нового президента, считая, что учебные заведения такого разряда должны возглавлять ученые, а не генералы.

Вряд ли Айку было приятно слышать это мнение. Но с присущим ему практицизмом он и здесь нашел удачный выход из положения, заявив на первой же встрече с профессурой университета, что не претендует на лавры ученого и при решении академических вопросов будет полагаться на ее просвещенное мнение.

Значительно лучше у него сложились отношения с советом попечителей университета, от которых зависело финансирование этого учебного центра. Военачальнику Второй мировой войны, исключительно популярному в стране человеку было, конечно, несравненно проще решать вопросы финансирования, чем любому самому компетентному ученому.

На посту президента Колумбийского университета Эйзенхауэр явился организатором Американской ассамблеи, суть деятельности которой сводилась к объединению усилий бизнесменов, профсоюзных деятелей, ученых, представителей политических партий для изучения проблем национального значения. По инициативе Эйзенхауэра в Колумбийском университете изучались также вопросы, связанные с сохранением людских ресурсов, и другие проблемы[456].

Более тридцати лет генерал отдал военной службе, и в силу специфики социальных условий профессионального военного он не имел представления о многих проблемах, с которыми сталкивалось подавляющее большинство американцев.

Уйдя с военной службы, Айк, имевший высшее воинское звание, конечно, не испытывал материальных трудностей. Специальным решением высших органов власти Эйзенхауэр как генерал армии сохранял это звание пожизненно. В случае отставки он получал около 20 тыс. долл. в год, что было по тем временам значительной суммой. И тем не менее переход на гражданское положение создал ряд проблем. И первой из них стала проблема жилья. Необходимо было также покупать автомобиль, а приличная машина стоила больших денег.

Столкнулся Айк и еще с одной проблемой, которая в прошлом находилась вне поля его зрения. Колумбийский университет расположен вплотную к негритянскому району Нью-Йорка Гарлему, где всегда существует риск, особенно для белого, попасть в ситуацию, угрожающую жизни. Эйзенхауэру приходилось брать с собой пистолет, когда он направлялся в университетский район. Это была своеобразная и довольно убедительная иллюстрация к реалиям послевоенной Америки: президент-генерал направлялся в свои академические владения с пистолетом в кармане.

Но в главном Эйзенхауэр был удовлетворен. Казалось, он нашел свое место в жизни. «Два с половиной года, – вспоминал он, – которые я провел на посту президента Колумбийского университета, доставляли мне удовлетворение в профессиональном плане и самое большое удовлетворение – в личном»[457].