Русские сумерки. Клятва трикстера - Олег Кулагин

Значит, скоро будем на месте.

Одно хреново – погода портится.

– Тучи собираются, – сказал я Кериму.

– Пустяки, – оскалился он. – Машина – зверь! Ты б видел, через какое болото на ней проходили. Летели как на крылышках!

«На крылышках?» – поморщился я. Кажется, он ещё не понял, куда мы едем.

Дождевые капли прочертили полосы на лобовом бронестекле. Водитель включил «дворники».

Телевизор уже вырубили. Но бандиты по-прежнему чувствовали себя расслабленно – вполголоса переговаривались, обсуждая результат последнего матча Кавказской футбольной лиги.

Мутная пелена затягивала небо. Опускалась ниже, почти цепляя вершины деревьев. И остатки света гасли в темнеющих клубах – будто среди дня наступили сумерки.

Хотя какие-то лучики ещё прорывались…

Я всмотрелся и заорал:

– Все – вон из машины!

– Ты спятил? – нахмурился Керим.

А огоньки с каждым мгновением становились ярче – сперва будто крупные звёзды. Потом они превратились в ослепительные шары…

– Жми, – приказал Керим.

Водитель ударил по педали газа. Мотор бэтээра натужно взревел, выжимая остатки мощности.

Сгустки огня стремительно вырастали. Но иногда опять исчезали в облаках. Они ещё очень высоко…

– Прикажи остановиться! – хрипло повторил я. – Всем надо выйти из машины!

– Заткнись, – отозвался вожак бандитов.

Кажется, он уверен, что нам удастся проскочить. Раньше он не имел дело с плазмонами.

– Это не шутки… – бормочу я.

Керим выхватывает из-под куртки «беретту» с золотой рукоятью. Холодный ствол упирается мне в висок:

– Только попробуй дёрнуться!

БТР подпрыгивает на кочках. Несётся на максимально возможной скорости – по-моему, километров восемьдесят в час. И ослепительные шары исчезают из поля зрения.

«Неужели проскочили?» – мелькает в мозгу.

Керим удовлетворённо хмыкает.

В этот миг словно яркая неоновая лампа озаряет придорожные кусты.

Водитель бьёт по педали тормоза. Резко выворачивает руль. Я успеваю заметить шар белого огня, летящий навстречу бэтээру.

Дальше всё застилает нестерпимое сияние…

Удар! Меня швыряет на кого-то орущего.

Кажется, БТР перевернулся.

Ещё удар – будто машину таранят снаружи!

Хруст бронестекла. Едкий химический дым. И вонь горелой человечины.

Отчаянные вопли бандитов. Нестерпимый жар в салоне.

Потом врывается прохлада. Кому-то удалось распахнуть задние двери бэтээра?

Радужные круги перед глазами, но я уже могу видеть, как бандиты выскакивают наружу. И Керима – нет рядом.

Где Белка? Я оглядываюсь и сквозь клубы дыма, в отсветах пламени вижу девочку. Она без сознания. А тот, к кому она прикована, валяется с разбитой в кровь головой. Я тащу тело охранника ближе к дверям.

Подхватываю Белку, пробираюсь к выходу – насколько позволяет цепь.

У самых дверей переступаю через обуглившийся труп.

Надеюсь, это Керим?

– Стоять!

Зря надеялся!

В обгорелой куртке, с наливающимся под глазом синяком, но всё-таки жив и довольно здоров. А главное, целится мне в лоб из пистолета:

– Что, сучонок? Не успел?

– Потом поговорим!

Он качает головой:

– Это и был твой план? Гнида! С самого начала хотел нас подставить!

Яркий свет озаряет лесную дорогу. Я смотрю через плечо Кериму. Там, за его спиной, медленно приближается сияющий шар – диаметром с колесо от «КамАЗа». А Керим не оглядывается. Таращится на меня и кривит губы:

– Думаешь, куплюсь на дешёвый трюк?!

Я стою неподвижно.

Горячая волна накатывает, словно из раскрытой печи. И Керим наконец тоже её чувствует. Замирает с расширенными глазами.

Не выдерживает. Слегка поворачивает голову.

Левой рукой я прижимаю Белку, а правой – перехватываю его пистолет. Керим яростно хрипит, замахивается свободным кулаком. Но вдруг выпускает оружие. Падает ничком и уползает в кусты.

А шар уже совсем рядом.

Медленно, стараясь не делать резких движений, я опускаюсь на траву вместе с Белкой. Закрываю её своим телом и полами расстёгнутой куртки.

Нестерпимый жар проходит сверху. Волосы на затылке начинают тлеть. И лишь высокотехнологичная немецкая куртка ещё держится…

Вероятно, это длится долю секунды.

Только для меня всё кажется вечностью…

Наконец становится прохладнее. Я осторожно поднимаю голову.

Здоровенный шар висит над «Хаммером» – второй машиной бандитского кортежа. Стелется лёгкий дымок. Дрожит воздух. У меня на глазах крыша автомобиля теряет форму – оплывает, словно горячий шоколад.

Ещё несколько шаров, размером всего с футбольный мяч, плавно кружат рядом. По-моему, они наблюдают за процессом.

Чуть в сторонке лежат несколько обгоревших трупов.

А вон там, левее, – свежая чёрная просека. Такое впечатление, что деревья там не сгорели, а испарились – даже пепла нет. Лишь обугленные пеньки торчат из земли, покрытой стекловидной коркой…

Ох, как не хочется оставаться в этом живописном месте!

Я взвешиваю в руке трофейный пистолет. Берусь за цепь, которая тянется от руки девочки в бэтээр. Я мог бы перебить одно звено выстрелом – но тогда вся ослепительная, смертоносная хрень немедленно переключится с «Хаммера» на нас!

С Белкой на руках я не успею убежать далеко…

Остаётся ждать?

А чтоб ему! Ещё один шар!

Он появляется со стороны чёрной просеки. И, снижаясь, летит прямиком ко мне.

Скорее накрыть Белку!

В этот раз я успеваю поднять на голову капюшон. Закрываю глаза. Отсчитываю время ударами сердца.

Сейчас жар куда сильнее! Немецкая куртка помогает плохо. Я стискиваю зубы, ещё чуть-чуть, и заору от боли!

И тогда любопытный плазмон опустится ниже…

«Ну, чего тебе надо?! Улетай, сука, улетай!»

Отпустило…

Я открываю глаза.

Шар огибает лежащий на боку БТР. Скрывается из виду.

Я приподнимаюсь. И вдруг замечаю, что цепь, тянущаяся от руки девочки, ослабла. Я не верю своей удаче: пара звеньев расплавилась!

– Горячо… – шепчет Белка. – Почему так горячо?

– Уже не так, – отзываюсь я и тревожно заглядываю в её глаза. – Ползти сможешь?

Она недоумённо моргает:

– Ползти?

– Тс-с… – прикладываю я палец к губам.

Белка поворачивает голову и расширенными глазами смотрит на идиллическую картинку с обугленными трупами. Больше всего я боюсь, что она закричит от страха.

Но она просто бледнеет. Беззвучно кивает.

И, вжимаясь в землю, мы уползаем с дороги в лес.

Наверное, целую сотню метров не рискуем подняться на ноги.

Бандитов не видно и не слышно.

Трупов на дороге осталось не так много. Значит, остальные успели сбежать. Полагаю, они сейчас далеко!

Сейчас я больше думаю о том, что осталось за спиной.

Дождь едва моросит. Но погода по-прежнему дерьмовая. Клочья облаков клубятся рядом с верхушками сосен. Иногда там, в серой толще, проскакивают вспышки молний…

Идеальная для плазмонов погода.

Мы вползаем на холм, переваливаем через него, и лишь тогда я вполголоса командую:

– Встаём!

Устойчивый, неотвязный аромат озона витает в воздухе. А ещё кажется, что до сих пор где-то рядом – вонь сгоревшей плоти.

К чёрту!

До посёлка осталось не так уж много. Если по прямой через лес – максимум километров пятнадцать.

Часа за три доковыляем.

Об одном стоит жалеть – о пакете с артефактами. Всё, ради чего я тащился на Ярмарку. Столько усилий – коту, то есть плазмону, под хвост…

Обидно.

– Что это было? – шёпотом выдавливает Белка.

– Красивый атмосферный феномен.

Болит обожжённая спина, не хочется вдаваться в подробности.

Дождь понемногу утихает…

Мы идём без отдыха.

Только раз останавливаемся у ручья, чтоб напиться и перевести дух.

Ранние сумерки опускаются на лес, когда, усталые и мокрые, мы наконец достигаем окраины того самого посёлка.

Этот – один из трёх, до которых можно добраться по лесной дороге. Если бандиты всё-таки идут следом, пусть ещё поломают голову.

А нам…

Нам придётся ломать голову, где дожидается группа Насти.

Мы стоим под деревом и таращимся на одинаковые серые коробки домов. Без стёкол, кустарник подступает вплотную к стенам. Обычная картина во всей полосе отчуждения…

Я вяло сплёвываю.

Вероятно, нас должны были встречать у дороги. А мы вышли совсем с другой стороны, прямиком из леса…

Неужто ещё надо бродить по этому кирпично-каменному лабиринту? Терпение лопается, я сажусь на траву и просто кричу: