Десять поцелуев, чтобы влюбиться - Мила Любимая

Маша

Любая девушка на моём месте прыгала бы от счастья, правда? Крича, вопя и распевая глупые ванильные песенки.

Я и прыгаю. Ментально.

Но ещё очень боюсь.

Одно дело жить с Димой этажом выше собственной квартиры. Вы ничего не понимаете, это другое!

Потому что тут я в любой момент могу собрать свои манатки и уйти к маме. А получить ключ от квартиры и официальное предложение жить вместе – это, чёрт побери, самое серьёзное, что слышала за свои двадцать с небольшим годиков.

В моей голове то, что между нами происходит сейчас – лишь временно. Я планировала накопить денег, снять комнату или квартиру, на худой конец было платное общежитие от универа.

Кажется, будто мы слишком торопимся.

Летим в пропасть без парашютов на трёхсотой космической скорости. А самое главное – внизу нет батута. Ничто не смягчит падения. Хлопнемся со всей дури о скалы или острые рифы. Никто не знает, что ждёт по ту сторону неизвестности. Хорошее, плохое, тёмное или светлое… выбирать пустоту страшно.

Но, похоже, единственный парень, с которым я готова падать – это Дима.

— Ты с отцом совсем не общаешься? — доносится до меня голос Сотникова.

Сидим на нашей кухне и завтракаем. Блинчики с черникой действительно стоящая вещь. Особенно, когда готовишь не ты. Кто бы мне сказал, что наглый и избалованный мажор знает, где лежит сковородка и как замесить тесто для блинчиков – ни за что не поверила. Правда они немного подгорели, только говорить ему об этом совсем не обязательно. Старался ведь. Для меня.

Вопрос максимально неожиданный.

Честно сказать, обсуждать «отца» я бы ни с кем не хотела. Ни с мамой, ни с подругой, ни со своим парнем. Больная тема.

Я своим родителем этого ПАПАШУ никогда не считала. Поучаствовать в создании ребёнка не равно быть отцом. Он бросил нас с мамой, тут и разговаривать нечего. Мне это банально неприятно.

— Нет, — отрицательно покачала головой, сжимая в руках чайную ложку. — Никогда и ни при каких обстоятельствах.

Вот тебе и доброе утро. Настроение безнадежно испорчено.

— Извини. Наверное, не моё дело. Просто…

— Просто? — удивлённо приподнимаю правую бровь.

— Ну, Виктор был на дне рождении мамы.

Как не поперхнулась, не знаю. Решительно отодвинула тарелку в сторону и сделала пару глотков капучино.

Был, значит. Интересно…

— Почему я его не видела?

— Не заметила, — пожал плечами в ответ. — Виктор старался на глаза тебе не попадаться, — Дима усмехнулся. — Оно и правильно. Учитывая, как ты могла бы отреагировать.

Эй!

— Обалдел? — искренне возмутилась.

Дима ржёт всё равно, как конь.

— Ну не дуйся, — извиняюще улыбается. — У тебя все губы в чернике.

Перехватывает за подбородок и резко набрасывается на меня с поцелуями. На небольшом угловом диванчике слишком мало места.

Но мне плевать. Нам плевать.

Он обалденно целуется. Грудная клетка разрывается от того, как громко и быстро стучит моё сердце. Мир замирает, а я забываю, что неплохо бы хоть иногда дышать. Отрываться друг от друга.

К чёрту! Всё к чёрту!

Мне нужна тройная доза поцелуев со вкусом черники.

Но если бы дело закончилось на поцелуях!

Резким движением стягивает с меня шортики и пока я, прикусив нижнюю губу, смотрю в его горящие желанием глаза, зубами раздирает фольгу и раскатывает по члену защиту. Веду пальчиками по его идеальному прессу, а Дима сердито шипит, как злой котик. Очень опасный котик.

— Иди сюда, — рычит, притягивая к себе. — Чёрт, какая же ты до одури красивая, Маша. Моя.

И каждое его слово сопровождается новым толчком. Всё более быстрым и ритмичным, жёстким, даже грубым. Раскачиваемся в такт, тесно переплетая руки, уже не сдерживая наших желаний и потребностей.

Выгибаюсь в спине, принимая его глубоко в себя. Мышцы сводит сладким спазмом. Я уже на грани, всё искрит и взрывается, а с моих губ срывается крик, полный удовольствия. Но даже сейчас Дима продолжает планомерно двигаться во мне, выбивая из головы все мысли до единой.

— А к чему вообще был этот разговор? — капучино давно остыл, но айс-кофе именно то, что доктор прописал.

Мы оба горим и потухать не собираемся.

— Про Виктора имеешь в виду? — Дима запускает руку в свою тёмную шевелюру, взъерошив волосы. — Да, мы разговорились самую малость… в общем, он мне предложил работать у него. У него своя строительная фирма, элитные пентхаусы и коттеджные посёлки в основном.

Элитные. Ну, разумеется. Иначе просто никак.

Куда больше, чем собственный отец меня сейчас волновал Сотников и фантастические изменения в этом парне.

Он и работать – две вещи, которые максимально не подходят друг другу. Я не лезла в его жизнь, хотя прекрасно понимала, что мама слишком любит сына, чтобы оставить без средств к существованию.

Тем более, нет никакого права пилить Сотню по поводу и без. Большой мальчик, сам разберётся. Впрочем, этим заявлением он меня буквально сразил наповал.

— Работать? Правда? — с недоверием переспрашиваю.

— Почему все вокруг удивляются?

— А ты работал раньше?

— Нет, — с гордостью заявил. — Я раньше почему такой был? У меня своей Маши не было.

Смеюсь, откидывая голову назад и тут же получаю очередной поцелуй в губы.

— Мы никогда не уйдём в универ. А сегодня, между прочим, пятница. И если, вечеринка ещё в силе, то советую тебе собраться, Сотников.

— Мм, — его губы на моей шее лишь приближают нас к тому, чтобы окончательно перебраться в постель. — Я достаточно хорош, чтобы быть твоим парнем?

— Ты уже мой парень, глупый.

— Я про другое. Поняла же, заучка.

Поняла…

— Ладно, — сдалась на милость победителя. — Твоя взяла, Сотня.

В универ мы едем вместе. Но я снова выхожу чуть раньше, попросив Диму о маленьком затишье перед бурей. Потому что это будет громко.