Апокалипсис в подъезде - Николай Воронов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Вы шпионите за нами?
- Шпионим? Побойся бога! Людям попросту скучно, а подслушать вашу болтовню, пересказать ее своим друзьям, да от души поржать над вашими выдумками - это не только дает людям своего рода отдушину, но и подает пример.
- Какой пример? – Скептически изогнул бровь я.
- Пример человеческой глупости и жадности. – Жестко обрубил мужчина. – Думаешь, мы не слышим весь тот бред, что вы несете на наш счет? Называете нас дикими, рассказываете сказки о том, что мы устраиваем здесь кровавые оргии, поедаем человечину и вообще потеряли всякий человеческий облик. Ты вообще понимаешь, как абсурдно звучат все эти истории? С момента катастрофы прошло чуть больше четырех лет. Не пятьдесят, не сто, а всего лишь четыре года. Думаешь, за такой короткий промежуток времени цивилизованное общество может скатиться до подобного безумия?
- Но… ведь подобные истории взялись не на пустом месте. – Резонно возразил я. – Мои товарищи рассказывали, как после катастрофы вы напали на людей в вестибюле дома. Я лично говорил с очевидцами тех событий. И они полностью подтверждают ту историю, а так же тот факт, что вы затащили людей в подвалы.
- Хм. Пожалуй, не с того мы начали. – Устало произнес мужчина. – Врач, конечно, настоятельно рекомендовал этого не делать, но думаю, без внушительной демонстрации, вряд ли мне удастся тебя переубедить. Пойдем.
Вытянув из своей руки катетер с трубкой, я встал с кровати. Пусть меня все еще немного подташнивало, но, в общем и целом, двигался я вполне сносно. Одежда, в которой меня принесли сюда, была выстирана, выглажена и аккуратно висела на спинке кресла.
- Твой нож и зажигалку тебе вернут на выходе. Сам понимаешь, я не могу позволить разгуливать по бункеру человеку, не совсем адекватно воспринимающему наше общество.
- Эм, вы так и не представились. Нехорошо получается, мое имя вы знаете, а я – в неведенье – Сказал я.
- Петр Чебутнов - глава этого куска метала, спрятанного в подвале нашего любимого дома. Можно просто Петр.
Выйдя из палаты, мы нос к носу столкнулись с медсестрой. Молодая девушка, завидев меня, подняла шум, требуя от пациента немедленно вернуться в кровать. Называла Петра невменяемым руководителем, не осознающим всю степень риска для больных пациентов. Выслушав ее длинный монолог с каменным лицом, Петр только махнул рукой, пообещав вернуть меня в палату, как только закончит разговор. Это предложение девушке не понравилось еще больше, но спорить она не стала, пообещав пожаловаться моему лечащему врачу.
Выйдя из медицинского блока, мы попали в длинный коридор, извивающийся под углом. Петр что-то безостановочно рассказывал, в основном о жизни людей в бункере, но я его слушал краем уха, ведь тут действительно было на что посмотреть.
На пути нам встречались многочисленные жители. Я ожидал… да чего греха таить, я ожидал увидеть спятивших дикарей-канибалов, потерявших всякий человеческий облик. Но встречаемые прохожие мало чем отличались от обычных современных людей. Более того, в сравнении, с жителями этажей, одетых в латаные-перелатанные лохмотья, местные же однозначно смотрелись лучше. Многие были одеты в серые рабочие комбинезоны, с вышитыми на груди фамилией и инициалами, но были и те, кто предпочитал одеваться в обычную одежду, что носили люди до начала катастрофы: джинсы или штаны, рубахи, жилетки, легкие куртки. Но самое поразительное, что их одежда была не только чистой и опрятно выглядевшей, но и выглядела относительно новой.
Проходя мимо открытых дверей, я видел вполне себе жилые комнаты, с прикрепленными к стенам двухъярусными кроватями. Небольшие аккуратные столики, накрытые белоснежными скатертями, металлические стулья, с мягкой обивкой. Там были даже шкафы, с висящей в них одеждой. Никаких рваных матрасов, масляных ламп и огарков сечей, которые старались экономить и поджигать лишь по самой серьезной необходимости. Все помещения освещались промышленными лампами, дававшими пусть и не очень яркий свет, зато он был повсюду. Как в коридоре, так и в каждой из комнат, мимо которых мы проходили. А, пожалуй, самое главное - это свободное пространство. Люди селились в комнатах семьями, в редких случаях я видел в одной комнате больше пяти человек. Никакой давки, старых протертых матрасов в коридоре, не было и осточертевших тканевых перегородок, которыми люди на этажах старались создать для себя хоть какое-то личное пространство. Нет, жители бункера совершенно не были стеснены ни в пространстве для жизни, ни в свете.
- Откуда вы берете пищу и воду? – Поинтересовался я.
- Это интересный вопрос. Секунду.
Петр толкнул очередную дверь, и мы вышли на второй этаж высокого просторного зала. Здесь было ярче, чем в остальных помещениях. Многочисленные светильники на потолке обеспечивали довольно мощное освещение. Центр этого помещения занимали пять длинных столов с придвинутыми к ним лавками. В дальнем углу, за выбитом в стене окне, было видно кипящие кастрюли, горящие плиты и суетящихся у них людей в белых передниках.
- Столовая. – Без нужды объяснил Петр. – Видишь ли, этот бункер, разрабатывался и выстраивался для защиты гражданского населения, в случае начала крупномасштабной войны. Тебе никогда не приходило в голову, почему у этого дома столь внушительного размера подвал? Ведь в обычных условиях, противоавиационное убежище - это обычная бетонная коробка в подвале. Просто слой бетона, чуть толще, чем обычно. Но это убежище стало новым словом в защите жителей города. По задумке в каждом районе должно было быть не менее пятнадцати таких убежищ.
- Хм, что-то я не слышал о подобных сооружениях. О подобных крупных проектах должны били кричать все СМИ.
- Они и рассказывали, правда, в то время, ты
