Битва ставок. Великое противостояние. 1941-1945 - Анатолий Александрович Александров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Но, возможно, встреча Хубе с фюрером изменит нашу судьбу к лучшему? - не сдавался Адам.
Паулюс согласился с этим лишь частично:
- Не преувеличивайте, Адам, возможности Хубе. Наша авиация понесла большие потери. Других путей улучшить снабжение войск я не вижу. Их нет.
После обеда 3 января генерал Хубе был принят в «Вольфшанце». Гитлер вручил ему высокие награды и провел короткую беседу. Командир 14-го танкового корпуса попытался обрисовать положение войск в «котле», но вскоре был прерван тирадой известных фюрерских обещаний о помощи.
Гитлер заявил, что судьба 6-й армии ни на минуту не покидает его воображение и в середине февраля мощная танковая группировка нанесет неотразимый удар из района Харькова и непременно достигнет Сталинграда.
7 января совпали два события. В полдень в «котел» возвратился Хубе. И почти одновременно радио русских на передовой в обращении к Паулюсу сообщило, что на следующий день у Котлубани командование Красной Армии высылает своих парламентеров для вручения ультиматума о капитуляции представителям 6-й.
Получив пакет от командования Красной Армии с ультиматумом о капитуляции, Паулюс вновь запросил согласие «Вольфшанце» на «свободу действий», но получил категорический приказ держаться до конца.
Вечером 10 января, когда в приволжской степи, западнее Сталинграда, бушевал окончательный бой 6-й армии, Гитлер принимал в «Вольфшанце» румынских союзников - маршала Антонеску и начальника Генштаба генерала Штефлю. Как и три недели назад при встрече с командованием итальянской армии, фюрер Третьего рейха изложил им свой взгляд на обстановку. Он философствовал три часа:
- Если Германия на Западе или Германия и ее союзники на Юге и Востоке будут разбиты, результат в итоге получится одинаковым. Англосаксы в любом случае станут победителями лишь теоретически, ибо при поражении «стран оси» и их союзников Россия на всем континенте станет настолько сильной, что англосаксы потеряют здесь всякое влияние. Поэтому их интересы в данный момент и на перспективу объективно совпадают с интересами Третьего рейха, выступающего в качестве защитника Европы от угрозы большевизма.
Вермахт победоносно заканчивал сорок первый год, и лишь суровая зима помешала ему овладеть Петербургом и Москвой. Он одержал победы в Крыму и под Харьковом в сорок втором, и снова русская зима воздвигла перед ним проблему овладения «крепостью Сталинград». 6-я армия владеет большей частью этой твердыни, и генерал Паулюс будет сражаться за нее до конца.
Сейчас у Германии и ее союзников Россия остается открытой раной. Важнейшей областью в настоящий момент представляется треугольник Ростов - Сталинград - Кавказ. В кризисное время надо сохранять железные нервы. Если бы Германия потеряла две трети производства железа, во семьдесят процентов нефтяных источников и весь коксующийся уголь, то ее положение было бы отчаянным. Но сейчас именно в такой ситуации находится Россия. Она располагает добычей железа на Урале, но коксующегося угля для изготовления стали из той железной руды у нее нет. Нехватка продуктов питания и недостаток в людях создают до полнительные трудности, которые в конечном счете приведут ее к гибели.
Если ему, фюреру, кто-то поставит вопрос, когда и как может закончиться война, то он скажет, что это, вероятно, единственный вопрос, на который во всей истории не мог дать точного ответа ни один государственный деятель или полководец. В таком конфликте, как теперешняя мировая война, необходимо только отчетливо видеть цель и предпосылки достижения этой цели. Главное - духовное самообладание, фанатичная решимость ни при каких обстоятельствах не капитулировать…
Переговоры в «Вольфшанце» убедили румынского союзника - как бы ни разрешилась трагедия 6-й армии Паулюса в Сталинграде, успеет или нет отойти с Кавказа 1-я танковая армия Маккензена, фюрер нигде и никому не позволит добровольно капитулировать перед Советами, вермахт будет сражаться до конца.
Прилет Риббентропа в Главную Ставку в разгар нарастания кризиса на Восточном фронте преследовал не только «миротворческие цели». Но, участвуя в переговорах с маршалом Антонеску, он воочию убедился в ином настрое Гитлера, что и на этот раз его не удастся склонить к началу сепаратных переговоров с Москвой. Это удручало. «Первый дипломат» рейха снова покинул «Вольфшанце» ни с чем: формула фюрера неизменна - «нет» Западу и «нет» Востоку.
Четырехдневный визит маршала Антонеску в «Вольфшанце» еще продолжался, когда в стане Германии и ее союзников возник новый острый кризис на Среднем Дону. 13 января русские повели наступление на позиции 2-й венгерской армии генерал-полковника Яни у Сторожевого и 8-й итальянской армии генерала Гарибольди, северо-западнее Кантемировки. Кризис стремительно нарастал.
Генерал Гарибольди, предвидя опасную перспективу, 13 января обратился к командующему группой армий «Б» и в «Вольфшанце» с просьбой об отводе Альпийского корпуса на отсечные позиции у Подгорного, но получил решительный отказ Гитлера. В полдень 17 января клещи ударных дивизиий большевиков сомкнулись в районе Карпенково. Вот тогда, 18 января, и было получено согласие «общего фюрера» на отход.
Поражение 2-й венгерской армии спутало «оперативные карты» Кейтеля. Полмесяца назад он согласовал с Гитлером вопрос о том, что из слабо подготовленных войск Хорти надо отобрать лучшие кадры, укомплектовать ими три «сносных дивизии», а «примитивный остаток» отправить на строительство оборонительных позиций под Смоленск. Но вот и этот план «Вольфшанце» в течение каких-то трех-четырех дней легко порушен русскими - венгры в панике бросали передовые позиции и спешно отходили на Обоянь. Генерал-полковник Яни потерял управление войсками.
В создавшихся условиях теряло смысл дальнейшее удержание Ржевско-Вяземского плацдарма группой армий «Центр». Более того, этот маневр таил в себе очевидную опасность, поскольку встречный удар войск Калининского и Западного фронтов с севера и юга в промежутке между Смоленском и Вязьмой угрожал новым гигантским «котлом», по размерам ничуть не меньшим, чем Сталинградский в междуречье Дона и Волги.
Из головы фюрера не выходил «возможный южный план» большевиков - прорваться к Ростову и одним ударом решить проблему освобождения Кавказа. Это опасение разделял и Цейтцлер. Перерезав коммуникации войск группы армий «А», Южный фронт Еременко добивался двойного успеха - для Красной Армии теряло смысл силовое возвращение оккупированной территории, а перед ОКВ вставала задача по спасению окруженной в предгорьях Кавказа группировки.
В Сталинградском «котле» воцарилась вакханалия хаоса. Офицеры штабов не существующих дивизий спешно перебазировались на восток, прихватывая в последний момент остатки продовольствия, личные вещи и оперативные документы. Армейские лазареты, оказавшиеся в прифронтовой полосе, оставлялись на «попечение» наступающего противника - их не на чем, некому и некуда было вывозить. Тифозные вши одолевали истощенных и предельно
