Вожди в законе - Ю Фельштинский

129. Правда, 15 декабря 1923, No 285; 16 декабря 1923, No 286; Правда, 3 января 1924, No 2; Бюллетень оппозиции, апрель 1938, No 65, с. 13-14.

130. Материалы февральско-мартовского пленума ЦК ВКП(б) 1937 г. -Вопросы истории. 1992. No 2--3, с. 27--28.

131. Большая советская энциклопедия, гл. ред. О. Ю. Шмидт, т. 36. ОГИЗ, 1938, статья "Ленин и ленинизм", с. 374.

132. Правда, 3, 9, 12 марта 1938 г. G. Katkov. The Trial of Bukharin. New York, 1969, pp. 172 -- 180.

133. Источник, 1993, No 2, с. 86-87

134. Там же, с. 87.

Заговор пятый:

Был ли замешан К. Радек

в убийстве К. Либкнехта и Р. Люксембург?

Об убийстве виднейших германских революционеров Карла Либкнехта и Розы Люксембург 15 января 1919 года написаны десятки книг и проведены формальные расследования германским правительством. Казалось бы, по крайней мере в этом вопросе наведена полная ясность. Но поставим это событие в контекст германо-большевистских отношений первых революционных месяцев, и мы увидим совсем иную картину.

Устранение лидеров германской компартии было выгодно Ленину. Ленинский Брестский мир, как бы к нему ни относиться с точки зрения интересов советской России, был, безусловно, ударом в спину Либкнехту и германской революции. Заключение перемирия с кайзеровским правительством на Восточном фронте в марте 1918 года уменьшало шансы на успех коммунистического восстания в Германии, сколько бы этих шансов ни было. Понятно, что Люксембург и Либкнехт стояли за поражение своего правительства в мировой войне, точно также, как за поражение своего правительства стоял Ленин. По крайне мере с 1915 года Люксембург считала, что рабочий класс других европейских стран не имеет сил начать революцию, и поэтому поражение Германии увеличивает шансы для революционного взрыва во всей Европе. Победа немецкого империализма с его огромными аппетитами и реакционным режимом, указывала Люксембург, наоборот далеко отбросила бы назад человечество и привела бы к деморализации международного рабочего движения. "Любая военная победа" германской армии, писала Люксембург, "означает новый политический и социальный триумф реакции внутри государства".

Именно с вопросом о мире были связаны первые серьезные расхождения между Розой Люксембург и советским правительством, возглавляемым Лениным. "Ее надежды на то, что русская революцию призовет международный пролетариат к борьбе, быстро угасли, -- писал Пауль Фрслих. Больше всего Роза боялась, что большевики могут игрой с немецкими дипломатами заключить опасный мир, типа ,,демократического мира'' без аннексий и контрибуций и добиться этим расположения германского генералитета"(1). Но ни Люксембург, ни Либкнехту в страшном сне не могло привидеться, что ленинский мир окажется многократно худшим: Ленин подпишет с германскими империалистами мир антидемократический, с аннексиями, с контрибуциями, с выгодными для германского правительства дополнительными договорами.

Разумеется, Либкнехт и Люксембург подвергли брестскую политику Ленина суровой критике, так как она противоречила интересам германской революции. С осени 1918 года эта критика становится резкой и открытой. "Теперь [...] нет уже прежнего большевизма с прежними целями. Отказавшись от надежды на немедленную революцию в Европе, он ставит себе целью восстановить народное хозяйство в России на началах сочетания государственного капитализма с частнокапиталистическими и кооперативными хозяйственными формами",-- писала Р. Люксембург в сентябре 1918 года в брошюре "Русская революция"(2). Брестский мир Ленина Люксембург назвала "вероломством по отношению к международному пролетариату".

Однако Люксембург не ограничилась критикой Ленина в брестском вопросе. Аграрную политику совнаркома она подвергла критике слева: "То, что делают большевики, должно работать прямопротивоположно, ибо раздел земли среди крестьян отрицает путь к социалистическим реформам". Развязанный большевиками террор и разгон Учредительного собрания -- как нарушение всех демократических норм, свободы слова и свободы печати: "Терроризм доказывает лишь слабость, но направлен он против внутренних врагов... Когда придет европейская революция, русские революционеры потеряют не только поддержку, но, что еще важнее, мужество. Итак, русский террор это только выражение слабости европейского пролетариата"(3).

Иными словами, Роза Люксемберг проповедовала социализм, подавляяющий меньшинство (как ей мерещилось это в "развитой" Германии), в то время как Ленин с Троцким строили социализм меньшинства, подавляющий абсолютное большинство и допускающий свободу, да и то с ограничениями, лишь для одной партии -- большевистскойи.

Излишне говорить, что по требованию советского правительства публикация брошюры Люксембург была запрещена, а сама Люксембург подвергнута критике спартаковцами. Вот что писал об этом много лет спустя Б. Вольф(4):

"Все усиливающееся подчинение спартаковского движения, ядра будущей коммунистической партии, Ленину и русскому коммунизму заставило ее друзей похоронить ее работу. Они заявляли, что Люксембург ,,не имела достаточной информации'' и что работу ее публиковать ,,несвоевременно''. Они заявляли даже, что она "изменила своим взглядам" (5).

Лишь в 1922 году, посорившийся с Москвою руководитель германской коммунистической партии Пауль Леви опубликовал написанные Люксембург в сентябре 1918 статьи(6), которые, по его собственным словам, партия приказал сжечь. Вольф продолжает:

"Цензура ее собственных друзей была сломана, наконец, ее ближайшим соратником Паулем Леви. Но и он опубликовал памфлет Розы Люксембург, [...] только когда сам он порывал с Лениным и ленинизмом. [...] В Германии и Франции памфлет был опубликован в 1922 году"(7).

Победа революции в индустриальной Германии была не в интересах Ленина, так как в этом случае сельскохозяйственная Россия отступала на второй план. Во главе зарождающегося Третьего Интернационала становились Либкнехт и Люксембург. Какая роль в этой схеме отводилась Ленину, только что подписавшему мирный договор с германским имперским правительством, а ранее того принимавшего он немцев денежные субсидии, о чем в целом было известно, -- остается только догадываться. Но очевидно, что Бреста Ленину не могли простить ни "левые коммунисты" в России, ни спартаковцы в Германии.

Политическую карьеру Ленина могло спасти лишь поражение германской революции. Ради этого подписывал Ленин Брестский мир в марте 1918 года, ради этого настаивал на его соблюдении до самой последний минуты. Не случайно Брестский договор был расторгнут постановлением ВЦИК за подписью Свердлова, а не декретом СНК за подписью Ленина: Ленин не готов был расторгнуть Брестский мир даже в ноябре 1918 года, когда Германией была проиграна мировая война.

Ради удержания власти в России Ленин пошел на саботаж германской революции. В известном письме Ленина партийному и советскому активу, опубликованном 4 октября 1918 года в газетах "Правда" и "Известия", Ленин из практических вопросов сконцентрировался на двух: советское правительство не намерено разрывать Брестский договор; а необходимую для поддержки германской революции армию в три миллиона человек может иметь "к весне"(8). Иными словами, Ленин открыто объявлял кайзеровскому правительству и немецким коммунистам о том, что по крайней мере до марта 1919 года Красная армия не намерена вмешиваться в уже начавшуюся германскую революцию.

8 ноября в Компьене германской делегации были зачитаны условия, 15 и 19 пункт которых предусматривали "Отказ от Бухарестского и Брест-Литовского договоров, а также их дополнительных договоров... Возвращение русских и румынских денег, конфискованных и выплаченных немцам". 13 ноября Свердлов объявил об аннулировании Брестского мира. 14 декабря главком И. И. Вацетис в телеграмме Ленину, Троцкому, главному начальнику снабжения Мартынову и председателю высшего совета народного хозяйства Красину просил прежде всего позаботиться о частях, продвигающихся на запад (пока что в оккупированные ранее немцами районы бывшей Российской империи):

"Части, наступающие на запад, не обеспечены в достаточной степени довольствием, особенно хлебом. Предлагается срочно организовать под Вашей личной ответственностью это дело, так, чтобы войска не испытывали ни в чем недостатка. О Ваших мероприятиях донесите."

Но Ленин был заинтересован в прямопротивоположном. Его резолюция: "Склянскому: паки и паки: ничего на запад, немного на восток, все (почти) на юг. Ленин"(9).

Лишь незаинтересованностью Ленина в победе германской революции можно объяснить противоречивость Ленина во внешнеполитических вопросах: быть крайне левым до прихода к власти, и крайне правым -- едва захватив ее. Это не означало, что Ленин был против "мировой революции". Ленину было важно, чтобы революция происходила под его руководством. Не только русская революция, но и мировая. Самостоятельные революции Ленину не были нужны точно также, как позднее Сталину. Лучше всего это было продемонстрировано историей создания Коминтерна.