Отмщение - Кэролайн Хаддад

И наконец, Труди потеряла второго ребенка — дочь Вольную, которая стала дочерью брата.

Господи! Как ты жесток! После встреч с доктором Сабоном Труди уходила в слезах. Ей хотелось поговорить о чем-то более приятном, например, о своих предыдущих жизнях, но доктор отметал эти попытки.

— Ну ладно, — говорил он, — допустим, что это у тебя третья жизнь. Зачем ты ее портишь себе?

Какой доктор Сабон бестактный человек! Разве можно задавать такие неприличные вопросы?

Даже доктора в этом мире нехорошие люди. Может быть, именно поэтому Томми поставил ее во главе своего Фонда Исправления Человечества. Томми, очевидно, понимал, что одна только Труди может исправить человечество.

Его, Томми, трудно понять. Труди думала о нем даже после десяти вечера, когда свет в комнатах пациентов отключался. Труди лежала в кровати, мучительно пытаясь понять, что происходит. Пусть Томми мертв (если он, конечно, не пошутил, прикидываясь в гробу мертвым), но понять его все равно надо. Если понять Томми, тогда можно будет разобраться и в себе самой.

Все любили Томми Паттерсона. После его многочисленных выступлений по телевидению и радио критики стали называть его харизматической личностью. Томми проникал в самую душу, вселял в нее мир и любовь. Он знал, что нужно сказать людям, знал их потребности.

— Мы все в этом мире духовные странники, — часто говаривал Томми в своих телепроповедях. — Любое ваше пристанище временно и закономерно.

Не в правилах Томми было осуждать или требовать соблюдения моральных заповедей. Каков бы ты ни был, ты хорош. Морально все то, что существует, — так Томми проповедовал. Все моральные ценности относительны. Если тебе кажется что-то хорошим, значит, это хорошо. Томми никогда не вызывал у людей неприятных эмоций отвратительным словом «надо». Если тебе что-то не нравится, говорил он, то не делай этого. Живи так, как считаешь нужным.

Самоуверенных людей он поощрял, предоставлял им удобную философию жизни. Лишь те, кто всегда во всем сомневается, не замечали величия Томми. С тех пор как Томми ушел от Труди, их связь продолжалась только через адвокатов, но Труди продолжала верить в него. Он не вождь и не раб, не ведущий и не ведомый, он просто бесстрастный летописец жизни. После книги «Женщина и три ее жизни» бестселлером стала и его следующая книга «Господи, почему нас не те судят?» Труди не читала ее, потому что и так знала, о чем проповедует Томми. Для Томми главное это Я. Я такой, и все тут, не путайтесь у меня под ногами. И многим нравилось это. Да, соглашались они, это здорово — быть собой.

О следующей его книге «Дьявол хватает слабейшего» критики говорили, что Томми просто переписал Дарвина на современный лад. Но при чем здесь Дарвин? Дьявол во все времена расправлялся со слабыми.

Но самой лучшей книгой Труди считала «Что такое привязанность и как ее достичь десятью легкими шагами», потому что эта книга о любви. Одного Я мало, человеку всегда нужно МЫ. Люди всегда искали любовь. И Томми нашел себе новую любовь с новой женщиной, с Киттен Фэрлей. Даже Труди, когда увидела их на обложке журнала «Пипл», вынуждена была признать, что это шикарная парочка, как раз в духе восьмидесятых.

Любовь сложная штука. Труди любила Томми со дня их первой встречи и до самой его смерти, а может быть, будет любить его и на том свете. Но доктор Сабон почему-то говорит, что на самом деле никакой любви, возможно, и не было, а все дело в наркотиках. Одель и Грэйс тоже почему-то не любят Томми, а ведь они знают его не хуже Труди.

— Узнать Томми Паттерсона — это значит узнать настоящую ярость, — так однажды сказала Грэйс.

Бедная Грэйс. Она такая злая. Ей бы принять немного какого-нибудь успокаивающего наркотика, и все было бы в порядке. И вообще, что эти женщины знают о злости? Только Труди знает, что такое настоящая злость, злость женщины, продающей любовь, чтобы выжить.

Глава 25

Можно тебе помочь?

«Превосходно», «О такой книге мечтала каждая женщина», «Это вторая Рона Яффе». Такие фразы вычитывала Грэйс в отзывах на свои книги, и, по правде говоря, с глубочайшим удовлетворением. Конечно, она не такая глупая, чтобы верить литературным критикам, но все же, согласитесь, приятно читать комплименты. Но еще большее удовлетворение Грэйс получала от сознания того радостного факта, что работа идет гладко и без перерывов, одна книга следует за другой. Кроме того, у Грэйс появился литературный агент, на которого она с удовольствием свалила часть нелегких литературных забот.

Когда Грэйс в доме Одель писала свою новеллу «Можно тебе помочь?», она даже и не мечтала, что эта незатейливая книжонка найдет себе покупателей. Сюжет был проще простого, а все повествование основывалось на скудном жизненном опыте самой Грэйс. Главная героиня новеллы Эшли, родом из средней семьи «синих воротничков», устроилась на работу в престижный магазин «Норман» продавщицей в отделе женского белья. Вскоре она познакомилась с сыном владельца магазина Ральфом Норманом, который однажды зашел к Эшли в отдел, озабоченный жутко трудной задачей — выбрать подходящий подарок для свой дорогой и капризной возлюбленной, иностранки, которая была на десять лет его старше. Через четыреста страниц до Ральфа Нормана дошло наконец, что он на самом деле любит не старую француженку, а малютку Эшли. В конце книги во время свадьбы старик Норман с улыбкой слушает отца Эшли, водопроводчика, который объясняет хозяину, как лучше проложить в магазине латунные трубы, чтобы осталось больше полезной площади. Короче говоря, принц встречает простую девушку, влюбляется в нее, и впереди у них предстоит, как догадывается читатель, много-много счастливых лет. То, что происходит после свадьбы, Грэйс, разумеется, не стала описывать.

Во второй книге с рабочим названием «Новичкам везет!» Грэйс немного иначе использовала ту же тему. Сэлли Грэйстон, уроженка восточной части Нью-Йорка, глупо ссорится со своим суженым Тони Армстронгом из-за сущего пустяка — по поводу того, как надо подавать к столу вино. В раздражении Сэлли, спасаясь от опостылевшего мирка суеты, нанимает на выходные прогулочную яхту и катается в проливе около острова Лонг-Айленд. Начинается невиданной силы шторм, яхта сбивается с курса, оба пассажира — Сэлли и хозяин яхты — находятся на грани гибели. Тем временем Тони в порыве раскаяния отказывается пить вино до тех пор, пока не вернется его возлюбленная.

— Как?! — удивленно восклицает его отец. — Из-за какой-то девки ты не выпьешь даже «Шато Лафит» 1889 года?!

А Сэлли, сбежав на яхту от суеты, попадает из огня да в полымя. Хозяина яхты она знает только по имени, но несколько дней смертельной опасности сближают ее с Джеком, он открывает ей совершенно иной взгляд на мир. Не важно, учит он, как подается вино, а важно, как ты его пьешь. После многочисленных ужасов и отчаянных переживаний парочка наконец спасается, и потрясенная Сэлли клянется себе и звездам, что отныне она полностью изменит свой образ жизни. Возврата к прошлому нет, она отвергает Тони ради Джека, но тот вдруг исчезает. Этот извив сюжета понадобился из-за того, что к моменту окончания шторма Грэйс написала всего двести страниц, поэтому ей пришлось еще двести страниц описывать, как Сэлли разыскивает Джека и находит его в конце концов. Тут выясняется, что он мультимиллионер и уединенно живет на берегу, в штате Мэн. Обретшие друг друга возлюбленные бросаются в страстные объятия, книга завершается символичной фразой счастливой Сэлли: «Лей вино, Джек».