Мой сводный кошмар (СИ) - Ручей Наталья

Я настолько теряюсь и этого предположения, и вопроса, но больше – требовательности, которая звучит в его голосе. Как будто он вправе знать обо мне все. Даже то, что не знают другие.

Поэтому пропускаю момент, когда ноутбук остается лежать на кровати, а Кирилл оказывается напротив меня.

Высокий…

Какой же высокий…

Наверное, поэтому у всех его подружек такие огромные каблуки, потому что иначе они до него не дотянутся…

Испуганным ворохом проносятся мысли, и застывают подобно желе, когда он вдруг обхватывает пальцами мой подбородок, заставляя смотреть на себя, заставляя не прятаться. И, видимо, от испуга я не могу вспомнить ни одного мужского имени, кроме…

- Лука и Егор, - произношу едва слышно.

И едва не глохну от его нового приступа смеха.

Мое лицо просто горит из-за глупости, которую ляпнула. Ну да, назвать в качестве своих парней сразу двух сводных братьев – это провал.

Перестав хохотать, Кирилл берет меня за руку, легко преодолев мое сопротивление, подносит к своим губам, и я уже думаю, что он… что он…

Он проникновенно смотрит в мои глаза, поглаживает мою ладонь подушечкой большого пальца, от чего я впадаю в странное оцепенение, и душевно так говорит:

- Внесу вклад в твой будущий опыт. Если хочешь, чтобы хоть один мужчина когда-нибудь поцеловал костяшки твоих пальцев, сделай так, чтобы у тебя появились эти костяшки. Пока их даже руками трудно нащупать. У меня вот не вышло.

Он отпускает мою ладонь.

Сзади что-то оглушительно хлопает…

Признаться, я уже и не надеялась, что кастинг принесет еще хоть какие-нибудь результаты. Думала, все ограничится хлорофитумом на подоконнике, красным платьем в моем шкафу и мозолями на ногах у верной подруги.

Но однажды Ларисе позвонила незнакомая девушка и торжественным голосом пригласила ее прийти завтра, чтобы принять участие во втором туре кастинга. Мы как раз прогуливались перед сном по скверу, и я, услышав эту новость, нетерпеливо стала наматывать круги вокруг подруги, а она…

Она погрустнела и совершенно убитым голосом выдавила из себя согласие. После чего таки сделала то, о чем мечтала уже час, с самого начала нашей прогулки – присела на ближайшую лавочку. Вытянув ноги, она ткнула наманикюренным ноготком в свои мокасины и простонала:

- Второй тур… Ев, она сказала: второй тур… А сколько их будет всего?! Как долго я еще не смогу носить туфли?!

- Честно? – спросила я, и после утвердительного кивка, ответила: - Думаю, что туфли будут ждать тебя уже завтра. Никогда не видела, чтобы модель позировала в разношенной спортивной обуви.

- Так то модель! – возмутилась подруга. – А я-то думаю о себе!

- Вполне возможно, - я тоже присела на лавочку, - что скоро ты как раз и станешь моделью.

Лариса фыркнула, демонстративно перекрестилась и заявила, что вчера, пока в ее сериале была рекламная пауза, она смотрела передачу про супермоделей и в который раз убедилась, что нет лучше профессии, чем бухгалтерия.

- И потом, Ев, на эту авантюру я согласилась ради тебя, - напомнила она, - так что не надо меня тут запугивать. И без того страшно, как подумаю: как я со своими мозолями в другую обувь-то буду влезать?

Мозоли действительно были проблемой – несмотря на все мази и ванночки исчезать пока не желали. Конечно, была вероятность, что на этот раз позировать скажут босиком или важным будет только лицо модели, но…

- С меня вкусный ужин, - пообещала я подруге в обмен на предстоящее испытание.

- Еще бы! – она тут же воспрянула духом. – Я даже составлю меню!

Вечером она что-то долго строчила на длинном листе, а потом быстро уснула. Я же сильно переживала и полночи думала, что надеть. Красное платье сразу напомнит стилисту, что мы уже виделись, но оно слишком подчеркивает фигуру. А вдруг на этот раз попасть на кастинг окажется не так просто, как в прошлый? И какая-нибудь ассистентка, которой поручат встретить моделей, выйдет, прикинет на глаз, что во мне куда меньше веса, чем полагается, и все… А мне надо на кастинг попасть, я очень хотела увидеть Корнева…

Мысленно остановилась на темно-синем комбинезоне, так же мысленно подобрала к нему сумочку и бежевые туфли. Утром, взглянув на свои круги под глазами, добавила к образу большие солнцезащитные очки и более-менее перестала нервничать. Лариса была удивительно спокойной: надела то, что висело поближе на вешалке - длинное белое платье, и порадовалась, что к нему почти идеально подошли белые мокасины, которые полюбили ее мозоли.

- И чем не модель? – посмеялась она, покружив перед зеркалом.

- О, уже привыкаешь к этой мысли? Так держать! – похвалила я.

- Тьфу ты! – опомнилась Лариса и трижды плюнула через левое плечо. – Ты права, Ев. Как бы еще не накаркать!

Мы спустились вниз и сели в уже поджидающее такси. Приметив, что у водителя подозрительно знакомое лицо, Лариса тут же строго заявила:

- На этот раз мы не опоздали – так что чаевых не будет!

Водитель удивленно взглянул на меня, я, смеясь, – на подругу, и она смилостивилась.

- Ладно, - утешила она шофера, который никак не решался нажать на газ. – Будут чаевые, но скромнее, чем в прошлый раз.

Приободренный хотя бы таким обещанием, водитель наконец-то выехал со двора и вписался в однообразный поток машин.

Глава 7

Вздрогнув, выныриваю из ватного кокона воспоминаний, оборачиваюсь на звук и понимаю, что это приятели Кирилла, не вытерпев, сами открывают шампанское.

Кстати, Полина уже среди них. Смеется, ничуть не расстроившись, что игристое вино попадает на ее новое платье. У нее много нарядов, она в любой момент может подняться в комнату и сменить один на другой, так что меня смущает не это. А то, что она тоже тянется за бокалом.

Может, сделает для вида пару глотков?

Заметив мой взгляд, сестра специально становится так, чтобы повернуться спиной. Ладно, она знает, что делает. По крайней мере, она в настроении, что в последнее время – редкость.

Отвернувшись, недоуменно смотрю на Кирилла, удивляясь, что он еще здесь. Его компания уже подает ему знаки, торопит, чтобы присоединился к ним, а он так и стоит напротив меня.

- Ну так как? – интересуется он.

С трудом вспоминаю, о чем он. А когда меня осеняет, не могу отказать себе в удовольствии, и смеюсь.

Смеюсь так громко, что кое-кто из важных гостей оборачивается, но это не имеет значения. Для меня уже нет.

Куда больше меня занимает то, как хмурится мужчина напротив меня. Не может понять, что смешного. А это ведь просто.

Делаю шаг к нему, так же, как и он до этого, притворяясь, что собираюсь обнять от излишка трепетных чувств. Провожу пальцами по вороту его пиджака. Он опускает голову, загипнотизировано следя за моими движениями, и так даже лучше, пусть мой ответ останется между нами.

- Интересно, почему я должна отвечать? Шантажировать меня больше нечем. Я не на исповеди. Ты мало похож на человека, перед которым мне хочется упасть на колени и покаяться в своих прегрешениях, – перечисляю я, старательно стряхивая с его пиджака несуществующую пылинку. – С другой стороны, именно ты внес первую лепту в мой опыт в подобных вопросах…

Его дыхание настолько тяжелое, что шевелит мои волосы на макушке. Но когда я делаю паузу, оно обрывается, словно он боится, что из-за гула гостей меня не услышит.

Не доводя его до кислородного голодания и себя до проблем – не уверена, что первую помощь умеет оказывать кто-то, кроме меня, продолжаю с улыбкой:

- Я уже довольно давно сделала так, чтобы костяшки моих пальцев были видны.

После чего еще раз, но уже куда медленней, чтобы это заметил и он, провожу пальцами по его пиджаку и решаю, что с пылинкой покончено.

Как и с душевными разговорами.

Хочу отойти, затеряться среди гостей, но не успеваю.

- Алиса! – зовет меня мама.

Бросив взгляд в ее сторону, замечаю рядом с ней и Федором Ивановичем незнакомого мужчину.