Красная кнопка - Ольга Митрофанова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Потом подбежала с обеспокоенным лицом Тамара Львовна, кто – то из судей, родители, Полина и Ящеров. Максим Ящеров сумел пробиться через всю толчею взрослых и стоял рядом, глядя, как беспомощно голубые глаза глядят в потолок и из них катятся крупные, как чистая роса слезинки.
У Макса скрутило внутренности в узел, врач трогал ее ногу, вертел, делал ей наверное больно, потому что слезы катились интенсивнее, но Элька продолжала молчать. Максу хотелось надавать врачу по рукам и вообще растолкать всех, чего бесцельно столпились, ее же в больницу надо, у него мама врач – хирург, она поможет. Макс хотел об этом заявить, но Элькин отец взял ее на руки и понес за медиком в какой – то кабинет.
Макс плелся следом, туда же шла Элькина подруга Полина. Пока ждали скорую, родители пошли собирать вещи Эльки, доктор отправился встречать бригаду, Тамара Львовна отправилась смотреть выступления остальных девчонок, а Элька осталась в медкабинете вдвоем с Полиной.
Девчонки сидели на кушетке, крепко обнявшись. Из глаз Эльки продолжали катиться слезы, а Полина ее успокаивала.
– Это все Ящеров виноват, припёрся на соревнования смотреть и сглазил, точно меня сглазил, – причитала Элька между всхлипами.
– Эль, – успокаивала ее Полина, – не говори глупости, – Макс часто на соревнования ходил, это просто стечение обстоятельств, – произнесла мудро.
– Обстоятельства,– всхлипнула Элька, – ну почему они так складываются, что ему все, и отличник он, и в спорте успехи, а я такая неудачница. Сил слушать нет, Максим то, Максим се, противно. Сил терпеть нет, ненавижу, – произнесла так жалобно.
Макс стоял за дверями и смотрел в приоткрытую дверь, Элька была такой маленькой и несчастной, сердце сжималось от жалости. Он бы зашёл, пожалел ее, прижал сильно, чтобы отдать часть своих внутренних сил. Мама так всегда делала, когда они болели с сестрой, Макс знал наверняка, от крепких объятий становится легче, боль отступает. Но зная Элькин характер и услышав ее слова, заходить не стал. Он и не думал, что она чувствует себя неудачницей на фоне него. Да и глупость все это, никакая она не неудачница, у неудачниц таких красивых глаз не бывает.
– Максим, ты чего здесь стоишь? – спросила мама Эли.
Макс замялся на минутку, но не спасовал.
– Вот, хотел узнать, как нога у Эли.
– Зайдешь?
– Нет, я лучше пойду, – повернулся и пошел на выход.
У Эльки был разрыв связок. Наложили гипс на две недели. Учебный год закончился, но Макс позвонил Полине и узнал всю нужную ему информацию про Эльку, включая ее адрес.
Поднялся на шестой этаж в типовой девятиэтажке и позвонил в звонок. Мать Эльки вернулась с работы, он видел. Специально сидел на детской площадке и ждал.
Дверь открыла Ксения Сергеевна.
– Здравствуй, Максим, ты к Эле? – спросила удивлённо.
Максим протянул ей тюбик с кремом.
– Ксения Сергеевна, я мазь принес, она очень хорошо помогает от ушибов, растяжений, два раза в день мазать надо. Возьмите, пожалуйста.
– Спасибо, она дорогая наверное, – произнесла Ксения Сергеевна, глядя на иностранные надписи, – может, давай я тебе деньги отдам?
– Не надо, пусть Эля поправляется и это, вы не говорите, что это я принес, ладно?
Развернулся и понёсся вниз по лестнице.
Ксения Сергеевна удивлённо посмотрела ему вслед.
– Ладно, не скажу,– пожала плечами.
В пятом классе Максим перестал быть отличником, до троек, конечно, не скатился, но иногда делал ошибки, которые мог бы и ни делать. Спортивными успехами тоже старался не хвастаться.
По-прежнему сидел на задней парте, сверля настойчивым взглядом спину Эльки.
Глава 5
– Как сам? – произнес Самвел Алоян, полковник ФСБ и лучший друг Павла Ящерова.
– Нормально все у меня, – слегка улыбнулся Макс, – отец просил?
– Даже если бы не просил, я бы все равно приехал, гостей, которых вы взяли забрать. Так что считай, что я тут по работе.
– Ясно.
– Тебя капитан хвалил.
– Ну, за периметром наблюдать, это уметь надо, – хмыкнул Максим.
– Дело ни в этом, ты в армии как говорится без году неделю, а в группе к тебе уважением прониклись, это дорогого стоит. У вас группа маленькая, специфическая, а в жизни, не каждому знаешь ли можно доверить спину прикрывать.
Посидели несколько минут молча.
– Говори уже, дядя Самвел.
– Я тебе книги привез, чтобы ты читал, отец тебя в наш институт перевел на заочку, на сессию отпустят.
– Нет, – коротко сказал Максим.
– Макс, – начал Самвел.
– Дядь Самвел, – перебил его Макс, – я итак тут как папенькин сынок. Мне поблажек не надо, сам все сделаю.
– Да что ты заладил, сам, сам, – вскочил с лавочки Самвел, раздражаясь, – ты у него один сын и Пашка впахивал всю жизнь для того, чтобы у вас будущее достойное было. А ты уперся.
– Не могу я, – сглатывая подступившую горечь произнес Максим, – не могу про институт даже думать пока.
– Макс, мы не знаем, что у вас там произошло. Раз ты предпочел столице нашей родины вот это вот распрекрасное уединение в горах, то понимаем, что что-то не очень приятное, но ты же юристом с седьмого класса стать хотел. Ты же это общество и историю назубок знаешь. Да ты уголовный кодекс не хуже профессора преподашь, не удивлюсь, что вместо Пушкина можешь конституцию наизусть декларировать. Неужели столько сил на изучение этого всего было напрасным?
– Напрасным, – горько усмехнулся Макс.
Отец для Макса всегда был примером для подражания. Маму любил, их с сестрой. Работал для их благополучия. Спортом занимался. Максим хотел быть таким же. Для себя решил, что пойдет на юридический факультет. Семья одобрила. Историю и общество учил усиленно, по этим предметам других оценок, кроме пятёрок не получал. С учебой у него было вообще все тип топ.
В другом, начались проблемы. То, что он в физическом плане был развит лучше своих сверстников – это понятно. Но постепенно начался сложный период, так называемый переходный возраст. Половое созревание началось не только у него, весь класс превратился из девчонок и мальчишек в девушек и юношей.
Элька ростом сильно не вытянулась, а вот оформляться
