Сильнодействующее лекарство - Артур Хейли

– Есть тут один момент, – сказала Селия, – который не может не вызывать беспокойства. Я имею в виду предложение включать в апробационный список акушеров. Ведь в таком случае препарат будут принимать беременные женщины, а беременность не лучшее время для экспериментов.

Ее раздраженно перебил доктор Лорд:

– Это не относится к данному случаю, талидомид широко используется в Европе и на других континентах. Среди потребителей лекарства были и беременные.

– Тем не менее, – спокойно заметил Сэм Хауторн, – к словам миссис Джордан стоит прислушаться.

– Возникает следующий вопрос, – продолжала Селия. – Какого рода люди наиболее подвержены бессоннице, а соответственно больше других нуждаются в снотворном? Опираясь на свой опыт коммивояжера – а мне приходилось посещать больницы, различные лечебные заведения, встречаться с врачами, – должна сказать следующее: это прежде всего пожилые люди, страдающие гериатрическими заболеваниями.

Ей удалось завладеть вниманием присутствующих. В ответ на последнее замечание несколько человек за столом согласно закивали. Но только не Лорд. Директор по науке сидел с каменным лицом.

– Итак, – продолжала Селия, – я бы предложила провести апробацию талидомида в одном-двух домах для престарелых. И если вы согласитесь с моим мнением, я могу назвать такие заведения – одно в Линкольне, штат Небраска, другое в нашем штате, неподалеку от Плейнфилда. В обоих заведениях медицинское обслуживание на хорошем уровне, сведения будут самые надежные. Я знакома с их главными врачами и буду рада встретиться с ними вновь.

Когда Селия кончила говорить, за столом воцарилось неопределенное молчание. Его нарушил Эли Кэмпердаун. Президент «Фелдинг-Рот» казался удивленным.

– Не знаю, что думают по этому поводу остальные, но, по-моему, предложение, которое только что высказала миссис Джордан, весьма разумное.

Почуяв, куда подул ветер, все остальные согласно закивали. Лишь доктор Лорд не проронил ни слова. Селия безошибочно почувствовала неприязнь, возникшую между ней и директором по науке: их отношения останутся такими и в будущем.

Вскоре было решено, что Селия завтра же созвонится со своими знакомыми в домах для престарелых, и, если они дадут свое согласие, научно-исследовательский отдел приступит к апробации лекарства.

Как только совещание закончилось, Селия первой встала из-за стола. Ей улыбались и пожимали руку.

Примерно через неделю Селия узнала от Сэма Хауторна, что испытания действия талидомида в обоих домах для престарелых будут вскоре проведены. Казалось, на этом недавний инцидент исчерпан.

Их первенец родился, как любил повторять Эндрю своим коллегам в больнице, «согласно графику Селии».

Все произошло в августе 1958 года, через девять месяцев и одну неделю после их свадьбы. На свет появилась здоровая девочка весом в семь с половиной фунтов. Новорожденная отличалась спокойным характером, почти не плакала. Назвали ее Лизой…

Еще во время беременности Селия приняла твердое решение относительно процедуры родов, что сразу же вызвало стычку с акушером, доктором Полом Китингом, коллегой Эндрю по больнице «Сент-Беде». Китинг, суетливый, слегка напыщенный мужчина средних лет, однажды заявил Эндрю:

– У вашей жены прямо-таки невыносимый характер.

– Я вас понимаю, – сочувственно кивнул Эндрю, – но жизнь от этого становится только интереснее. И вот что поразительно: то, что непереносимо для других, становится возможным для Селии.

Дня за два до этого Селия сказала Китингу:

– Я изучила, как происходят роды в естественных условиях, и приступила к соответствующим упражнениям.

В ответ на снисходительную улыбку акушера она заявила:

– Я хочу играть активную роль в процессе рождения ребенка и до конца ощутить момент появления его на свет. А это значит – никаких обезболивающих средств. И никакого хирургического вмешательства.

Улыбка на лице Китинга сменилась скептической миной.

– Моя дорогая миссис Джордан, подобные решения способен принимать лишь акушер во время родов.

– Я против, – тихо, но твердо ответила Селия. – Если я с вами соглашусь, то, вероятнее всего, потеряю контроль над ситуацией в трудный для меня момент.

– Ну а если возникнут осложнения?

– Тогда совсем другое дело. Если такое случится, вам, конечно, придется применить все ваше умение и поступать сообразно обстановке. Но потом вам придется дать мне и Эндрю исчерпывающие объяснения и доказать, что на то были веские основания.

Вскоре по взаимному согласию Селия сменила акушера и стала пациенткой доктора Юниса Нэшмена. Он был старше доктора Китинга, но мыслил более прогрессивно, так что у них с Селией установилось взаимопонимание по многим вопросам.

Сразу же после появления на свет Лизы Юнис Нэшмен признался Эндрю:

– Ваша жена – замечательная женщина. Были минуты, когда ей приходилось испытывать сильную боль, и я ее спрашивал, не изменила ли она свое решение относительно анестезии.

– Ну и что же она? – поинтересовался Эндрю, который первоначально хотел присутствовать при родах, но в последнюю минуту был вынужден отправиться по срочному вызову в больницу.

– Она стояла на своем, только все просила: «Пожалуйста, пусть кто-нибудь держит меня покрепче», – рассказывал доктор Нэшмен. – Так что одна из сестер обхватила обеими руками вашу жену и утешала ее. Собственно, большего не требовалось. А потом, когда родилась ваша дочь, мы не забрали ребенка, как это обычно бывает, а оставили девочку лежать рядом с Селией, и обе они были такими спокойными, просто прелесть.

Верная своему слову, Селия уволилась с работы на год, чтобы полностью посвятить себя Лизе. Она также использовала это время на дальнейшее устройство их дома в Конвент-Стейшн, который стал именно таким, каким она хотела его сделать.

– До чего же я люблю наше жилище, – заметил как-то сияющий от счастья Эндрю.

Все это время Селия не теряла связи с компанией «Фелдинг-Рот». Сэм Хауторн, продвинувшийся на место помощника управляющего по коммерции на национальном уровне, обещал Селии работу, как только она сможет приступить к делам.

Это был удачный год для компании «Фелдинг-Рот инкорпорейтед». Через несколько месяцев, вслед за широкой волной публикаций, живописующих применение доктором Эндрю Джорданом лотромицина, Управление пищевых продуктов и лекарственных средств одобрило препарат и выдало разрешение на его массовое производство. Лотромицин сразу же завоевал успех и признание во всем мире и стал одним из самых выгодных лекарств за всю историю существования компании «Фелдинг-Рот».

Участие Селии в удачной судьбе лотромицина подействовало и на руководство компании: там благосклонно отнеслись к намерению Сэма Хауторна восстановить ее на работе.

Начавшийся 1959 год не сулил компании каких-либо особенных перемен.

Но одно событие привлекло внимание Селии: в декабре началась серия слушании в сенаторской подкомиссии, возглавляемой сенатором Эстесом Кефовером. Этот сенатор-демократ от штата Теннесси, метивший на президентское кресло, во время предыдущих слушаний по вопросам преступности сумел привлечь к себе широкое внимание. Он был намерен добиваться того же и далее. На этот раз предметом разбирательств в сенате стала фармацевтическая промышленность.

Большинство руководителей отрасли были склонны рассматривать Кефовера как досадную помеху, но не более того. Большого ущерба от него не ожидали: отрасль располагала сильным лобби в Вашингтоне. Селия, однако, придерживалась иного мнения, но призналась в этом лишь Эндрю.

Наконец под Новый год она снова вышла на работу, на прежнее место агента по рекламе и сбыту в Нью-Джерси. Через знакомых в клинике «Сент-Беде» Селия нашла пожилую медсестру-пенсионерку, которая приходила к ним домой каждый день и присматривала за Лизой. В свойственной ей манере Селия решила устроить испытание: она отправилась с Эндрю в загородную поездку, оставив все дела на пожилую помощницу. Эксперимент прошел успешно.

Время от времени к ним приезжала мать Селии Милдред. Она с готовностью бралась помогать, радовалась знакомству с внучкой, особенно когда няня отсутствовала.

У Милдред и Эндрю сложились отличные отношения, а Селия со временем еще больше сблизилась с матерью. Одна из причин, видимо, заключалась в том, что младшая сестра Селии Дженет была далеко – в Арабских Эмиратах. Там в нефтедобывающей компании работал ее муж-геолог.

Таким образом, Селия и Эндрю вновь получили возможность с головой погрузиться каждый в свою работу.

Служебные дела Селии продвигались успешно. Однажды в феврале 1960 года, когда она из своего округа приехала в штаб-квартиру «Фелдинг-Рот» для оформления очередной сделки, ее пригласил к себе в кабинет Сэм Хауторн. Сэм сердечно приветствовал Селию – он явно был в приподнятом настроении. Судя по всему, его новая работа на посту вице-президента по коммерции на национальном уровне не особенно его изматывает, подумала Селия и решила: хороший признак. Это внушало оптимизм и в связи с ее собственными далеко идущими планами. Волосы на голове Сэма, правда, значительно поредели. Через год, к своему сорокалетию, он, наверное, совсем облысеет. Впрочем, это не особенно портит его наружность.