Сильнодействующее лекарство - Артур Хейли

– Ну, входите! – Терпение Овертона иссякло. – Да скорее же!

Эндрю вошел в палату. И замер на месте. Глаза его широко раскрылись.

– Зря вы со мной не поспорили, доктор Джордан, – раздался из-за плеча голос дежурного врача. – Ни за что бы не поверил, не будь я сам тому свидетель.

– Мне и самому трудно в это поверить, – тихо ответил Эндрю. С кровати, слегка приподнявшись, ему улыбалась Мери Роуэ. Она была в полном сознании и даже надела синюю кружевную ночную рубашку. И хотя улыбка была слабой, да и чувствовала себя Мери явно неважно, это было таким контрастом по сравнению с ее критическим состоянием ночью, что казалось настоящим чудом. В руках у Мери была пластмассовая чашка: она пила воду. Желтоватый оттенок кожи, еще такой темный вчера, сегодня был значительно светлее. Как только Эндрю вошел в палату, муж Мери вскочил на ноги. Руки его протянулись к Эндрю, на лице сияла широкая улыбка.

– Как я вам благодарен, доктор! Огромное спасибо! – И когда Эндрю пожимал ему руку, кадык на горле у Джона Роуэ, как и раньше, запрыгал вверх-вниз.

– Благослови вас Бог, доктор, – тихо, с молитвенной страстью добавила со своей койки Мери.

Теперь наступила очередь дежурного врача-практиканта.

Овертон тискал руку Эндрю, приговаривая: «Поздравляю, поздравляю!» И при этом, что было вовсе не типично для него, добавил «сэр».

Эндрю был искренне поражен, увидев, как на глаза грубоватого техасца навернулись слезы.

Тут в палату влетела миссис Ладлоу – старшая медсестра по этажу. Обычно сдержанно-деловитая, сейчас она словно излучала сияние.

– Вся больница уже знает, доктор Джордан. Все только о вас и говорят.

– Да постойте же, – сказал Эндрю. – Все дело в новом лекарстве, лотромицине. Мне его привезли. И я тут…

– Для всех нас, – ответила медсестра, – вы герой. Будь я на вашем месте, отказываться бы не стала.

– Я велел провести анализ крови, – сообщил Эндрю практикант. – Результат показал, что уровень аммиака почти нормализовался. И билирубин не поднимается, так что дальнейшее лечение проблем не составит, – «Просто невероятно!» – добавил Овертон, на этот раз про себя.

– Я рад за вас, Мери, – сказал Эндрю, и тут его осенило:

– Кто-нибудь видел эту девушку – агента из «Фелдинг-Рот»? Мисс Дегрей?

– Она была здесь чуть раньше, – ответила медсестра Ладлоу. – Может быть, пошла в перевязочную.

– Извините, – сказал Эндрю и вышел в коридор. Селия Дегрей ждала его там. Она успела переодеться после вчерашней ночи. На лице девушки играла мягкая улыбка.

Пока они рассматривали друг друга, Эндрю почувствовал возникшую между ними неловкость.

– Вам куда больше к лицу сухие волосы, – сказал Эндрю.

– Да и вы не такой злой и колючий, как вчера. Наступила пауза.

– Вы уже слышали? – наконец прервал молчание Эндрю.

– Да.

– Они все, – Эндрю кивнул в сторону палаты Мери, – благодарили меня. Но благодарить-то мы должны вас.

– Лечащий врач – вы, – с улыбкой ответила девушка. И тут словно стена между ними рухнула: они и смеялись, и плакали одновременно. А в следующую секунду, к своему великому удивлению, Эндрю заключил ее в объятия и расцеловал…

Месяц спустя, в присутствии нескольких близких друзей и родственников, доктор Эндрю Джордан и Селия Дегрей поженились. Свадьба была скромной.

На борту самолета «Пан-Америкэн», следовавшего рейсом 206 в Нью-Йорк, были свежие номера газеты «Нью-Йорк тайме».

– Вроде бы, пока мы были в свадебном путешествии, ничего особенно в мире не произошло, – заметила Селия, перелистывая страницы газеты.

Эндрю тоже взял газету, но вскоре отложил ее.

Им предстояло лететь четыре часа. Вскоре после того как их самолет – винтовая машина ДС-76 – взлетел, им подали обед. Покончив с едой, Эндрю напомнил жене:

– Ты говорила, что хотела меня о чем-то спросить. Кажется, это касалось торговых агентов фармацевтических компаний.

– Да, хотела. – Селия Джордан поудобнее расположилась в кресле и взяла Эндрю за руку. – Но для начала давай вернемся к разговору, состоявшемуся между нами в тот день, когда твоя больная поправилась благодаря лотромицину. Ты мне тогда сказал, что готов изменить свое отношение к фармацевтическим компаниям в лучшую сторону, а я еще заметила, что не следует особенно с этим торопиться. Что в нашем деле есть много такого, что я надеюсь изменить. Помнишь?

– Разве такое забудешь? – со смехом ответил Эндрю. – Мельчайшие подробности того дня навсегда запечатлелись в моей памяти.

– Отлично! А теперь позволь мне кое-что дополнить. Бросив взгляд на жену, Эндрю в который уже раз залюбовался ею – сколько интеллекта и энергии сосредоточено в этом хрупком, изящном существе! И еще он подумал: в предстоящей жизни ему придется постоянно тренировать память и быть в курсе всех событий, чтобы как-то быть на ее уровне. Сосредоточившись, он стал слушать Селию.

– В 1957 году, – начала свой рассказ Селия, – фармацевтическая промышленность по-прежнему находилась на крайне низком уровне, почти в таком же состоянии, как в дни своего зарождения.

А все началось, причем действительно не так давно, с продажи змеиного яда на сельских ярмарках, с чудодейственных снадобий плодородия и таблеток «против всех болезней» – от мигрени и до рака. Торговцы, предлагавшие весь этот товар, не вникали в суть того, что они продавали и рекламировали. У них была одна цель – прибыль. И ради нее они готовы были наобещать вам что угодно.

– Зачастую, – продолжала рассказывать Селия, – подобные патентованные снадобья и народные средства изготавливались и продавались членами одной семьи. Выходцами из таких семей были и владельцы первых аптек. Шли годы, а их потомки продолжали семейную традицию. Они создавали фирмы по выпуску лекарств, которые со временем превращались в крупные, солидные компании, использовавшие достижения науки. И конечно же, грубые приемы торговли постепенно уступили место более респектабельным методам. Но порой все-таки недостаточно респектабельным. И одной из причин этого было то, что семейный контроль сохранялся и вместе с ним сохранялась и вошедшая в плоть и кровь традиция рыночной торговли и зазывал с их змеиным ядом.

– Но ведь теперь-то, – заметил Эндрю, – семьи, которые контролируют крупные фармацевтические компании, можно пересчитать по пальцам.

– Их не много, но члены некоторых таких семей-основателей контролируют крупные пакеты акций. А вот что действительно сохранилось, хотя компаниями и управляют платные менеджеры, – это устаревшие методы торговли, никак не отвечающие этическим требованиям сегодняшнего дня. И проявляются они в основном в поведении отдельных коммивояжеров, рекламных агентов. Как ты знаешь, – продолжала свой рассказ Селия, – некоторые такие агенты готовы на все, вплоть до откровенного вранья, лишь бы уговорить врачей выписывать лекарства, которые они для своей фирмы рекламируют. И хотя фармацевтические компании официально открещиваются от подобной практики, их руководству известно, что она продолжается.

– Действительно, – подхватил Эндрю, – ведь существует еще проблема рекламы, которой фармацевтические компании сопровождают выпуск своей продукции. Она буквально потоком низвергается на головы врачей, но при этом в ней не содержится того, что им знать необходимо: точных сведений о побочных эффектах лекарств, включая опасные последствия. Все дело в том, что, когда ты по горло занят, когда тебя ждут больные и голова полна тысячью разных проблем, трудно поверить, что какой-то коммивояжер, а может быть, и сама компания преднамеренно вводят тебя в заблуждение.

– И тем не менее это случается, – сказала Селия. – А потом об этом помалкивают, словно ничего не произошло. Уж я-то знаю, поскольку сама пыталась поднять этот вопрос у нас в «Фелдинг-Рот».

– Так в чем же заключается твой план?

– Прежде всего – составить статистическую сводку. Такую, чтобы никто не мог спорить против фактов. А потом, в нужное время, я ее пущу в ход. – Селия продолжала развивать свою мысль:

– Эндрю, я больше не приду к тебе с рекламой новых лекарств: придет какой-нибудь другой агент, которому будет поручено уговаривать тебя и доктора Таунсенда. Такова политика компании «Фелдинг-Рот». Но каждый раз, когда к тебе заявится агент по рекламе, будь то мужчина или женщина – из нашей компании или какой-нибудь другой, – и ты почувствуешь, что тебя вводят в заблуждение, не дают сведений о побочных эффектах или других необходимых данных, я прошу тебя – составь соответствующую записку для меня. Среди моих клиентов есть врачи, оказывающие мне такую услугу, в Небраске, да и в самом Нью-Джерси. Эти люди верят мне, а моя папка день ото дня становится толще.

– Ты начинаешь серьезную игру. – Эндрю тихонько присвистнул. – И притом весьма рискованную.

– Кто-то должен рисковать, если это идет на пользу дела. И кроме того, я не боюсь.