На краю всего - Джефф Джайлс

Стэн обливался потом. Его трясло от ярости, и он тер свой ежик, пытаясь успокоиться. Кровь текла по его правой щеке. А по левой размазалась тушь: похоже, он подвел себе бровь. Когда ее смыло потом, Зое стало видно, что на черной брови выделялся мерзкий пучок белых волос.

Стэн залез в кузов, поднял заваленный снегом брезент и вытащил что-то, в темноте напоминавшее кочергу. Он пошел к Джоне и Зое.

Он наставил на них кочергу, словно ружье.

– И где, – прохрипел он, – этот второй… траханый… пес?

Зоя не ответила, но Джона рванулся в дом, что стало ясным ответом. Она бросилась за ним и закрыла задвижку, как только они оказались внутри. Шаги Стэна прогромыхали по ступенькам.

В гостиной Джона придвигал к двери журнальный столик, строя баррикаду. Ее брат умел строить отличные крепости. Ну… ее брат построил множество крепостей.

Уже через пару секунд Стэн начал колотить во входную дверь.

Зоя попыталась вызвать полицию. Связи не было. Сообщение для матери до сих пор не ушло – как самолет, которому так и не разрешили взлет. Она пожалела, что мать не прочитала, что они в безопасности, в тот момент, когда это действительно было правдой.

А в следующий момент Стэн уже отпихнул журнальный столик и ворвался в гостиную, хрипло и часто дыша. Зоя и Джона бросились за диван, чтобы между ними и незваным гостем оказалось хоть что-то. Джона выставил перед собой цветастую диванную подушку, словно она могла послужить ему защитой, и даже в этой ужасной ситуации у Зои при виде этого защемило сердце.

Стэн не обратил на нее внимания: он навис над Джоной.

– Эй, малыш, я тот самый Стэн Мужик, – сказал он. – Где второй пес?

Он ждал ответа, но с таким видом, что было понятно: долго он ждать не намерен.

Спок прятался под ковром, из-под которого торчал только самый кончик хвоста. Не будь Стэн так разъярен, он бы сразу его заметил. Зоя мысленно приказала себе – и Джоне – не смотреть в сторону собаки.

Пока Стэн стоял так, тяжело дыша, она впервые обратила внимание на то, какая у него нелепо большая голова и как неловко она качается на тонкой шее. Он был похож на вялый подсолнух.

– Не смей говорить с моим братом! – потребовала она.

Это была не храбрость. Это было отвращение.

Джона придвинулся к ней. Он больше не притворялся смелым. Уже через мгновение он расплакался так сильно, что у него плечи затряслись.

Зоя убрала упавшие ему на лоб прядки. Она пообещала ему, что все будет хорошо.

– А вот нечего ему такое обещать. – Стэн застонал, и его седая бровь изогнулась, словно гусеница. – Это называется «ложь». Потому что, дьявол меня забери, все не будет хорошо. На самом деле все будет просто отвратительно, если ты не скажешь, где этот чертов пес.

Он раскрутил кочергу, словно дубинку. Ему хотелось, чтобы это выглядело угрожающе, но он чуть не уронил ее себе на ногу.

Джона попытался заговорить. В конце концов ему удалось выдавить из себя сквозь слезы:

– Т-ты что с-сделаешь со Сп-споком?

Стэн хмыкнул.

– Просто искупаю, малыш.

– Не разговаривай с моим братом!

– Я т-тебе не верю. И не з-зови меня малышом. Меня так папа называл.

Это на секунду заставило Стэна заткнуться, но потом он сказал нечто запредельно мерзкое:

– Я знал твоего папу, малыш. Познакомился, когда он был таким же карапузиком, как ты.

– Не смей разговаривать с моим братом!

– Твой старик про меня не вспоминал, малыш? А ведь когда-то мы с ним были побратимами! Но, наверное, он и словом не упомянул о… черт, да о первых двадцати годах своей жизни, скорее всего! Ты ведь почти и не знал, кто он. А потом он погиб в какой-то проклятущей пещере? И никто даже не потрудился пойти и забрать его тело? Что вы за люди такие?

– НЕ СМЕЙ РАЗГОВАРИВАТЬ С МОИМ БРАТОМ, ПСИХОВАННЫЙ УБЛЮДОК!

Наступила тишина: патовая ситуация. Слышен был только ветер.

И тут Спок чихнул.

Стэн развернулся к кочке под ковром и торжествующе ухнул.

– Типично! – бросил он.

Он схватил пса, завернул в ковер и сунул себе под мышку.

– Трусишке пора искупаться, – объявил он, махнув в сторону замерзшего озера. – Надеюсь, он не против холодной воды.

Он постучал острым концом кочерги об пол, словно тростью.

– Не ходи за мной, старшая сестренка, – приказал он Зое, снова мазнув по ней склизким взглядом. – Или пожалеешь.

Как только он ушел, они с Джоной потрясенно плюхнулись на диван. Спустя секунду она обхватила его лицо руками, чтобы убедиться, что он ее слушает.

– Мне надо туда, – сказала она, – чтобы вернуть собак. И мне надо, чтобы ты оставался здесь. Ладно, Джона? Мне нужно, чтобы ты сказал «Ладно». Ты можешь сказать мне «ладно», честно пообещать?

Джона начал вырываться, так что Зое пришлось его отпустить. Тогда он свел брови, словно это учитель велел ему хорошенько подумать.

– Ладно, я н-не выйду из дома, – сказал он.

– Спасибо, – поблагодарила его Зоя.

– Но и тебе нельзя выходить. Этот т-тип дерется н-нечестно, так что мы не будем д-драться. Правда? Ты сама сказала.

– А если я всего на пять минут?

– Нет, Зоя.

– Ладно, а если всего на две?

Она старалась его успокоить, немного поддразнивая, торгуясь, как это всегда делал он сам.

– Нет, Зоя! Ни минутки. Ты мне нужна здесь. – Он замолчал, подыскивая слова. – Даже мне иногда бывает страшно.

Зоя поняла, что, если она выйдет из дома, Джона пойдет за ней, а так рисковать она не могла. Так что она поступила не по-геройски, хоть сама себя и презирала. Она осталась на диване, обнимая брата за плечи и следя, чтобы он даже не смотрел в окно, которое находилось позади них. Отвлечь его оказалось не так трудно, как она боялась. Они отыскали корзинку с вязальными принадлежностями Бетти, и Джона начал штопать дыру на Зоиной шапке. Какое-то время в комнате слышен был только перестук спиц, и только один раз Джона остановился и укоризненно сказал ей:

– Ты плохо следишь за своими вещами!

Зоя тоже старалась не смотреть в окно. Она не стала смотреть, когда услышала, как Стэн идет мимо окна к озеру, скрипя сапогами по снегу, а Спок скулит в ковре. Она не стала смотреть, когда Джона начал тереть глаза и произнес те фразы, которые всегда говорил, когда его организм начинал отключаться из-за переутомления и он уже балансировал на грани сна:

– Я не устал. Просто глаза болят.

Она даже не стала смотреть, когда он уронил спицы и уснул, пристроив голову у нее на коленях.

Однако потом она услышала, как Стэн крошит лед на озере своей кочергой, стараясь пробиться к воде. Тогда она посмотрела.

Он делал во льду дыру, чтобы утопить собак.

На журнальном столике нашелся бинокль. Зоя его схватила. Ночь была черная, беззвездная. Пустая. Мир просто… отключился.

Стэн работал при свете фар своего грузовика. Удерживая Спока, он врубался все глубже и глубже. На мгновение пес сумел вывернуться из рук Стэна, но ему не удалось бежать по льду достаточно быстро. У него разъезжались лапы, он отчаянно скользил – и в итоге Стэн поймал его за загривок и бросил в прорубь.

А потом Стэн сапогом удержал голову Спока подо льдом.

Убедившись в том, что псу не вылезти, он побежал к машине за Ухурой.

В течение следующих нескольких секунд Стэн не мог видеть того, что увидела Зоя.

Он не увидел, как озеро начало светиться: сначала чуть-чуть, а потом (хоть это и было совершенно непонятно) все ярче и ярче, так что в конце концов стало казаться, что воду покрывает не лед, а огонь.

И он не увидел того, кто двинулся к ним с дальнего берега озера, шагая по льду. Движение оставалось совершенно спокойным – да, но по скорости могло поспорить с конским галопом.

Зоя уже стояла у окна, даже не заметив, как встала и подошла к нему. Позднее она поняла, что дело было в окне: именно благодаря ему она смогла наблюдать за происходящим, не считая, что сошла с ума: створка окна не просто отделяла ее от того, что там происходило, но и напоминала экран… а, честно говоря, по телевизору она видела массу безумных вещей.

Она вышла из гостиной. Из дома. Ее словно на поводке тащили.

Стэн захлопнул дверцу грузовика. Ухуру он зажал под мышкой: теперь пришла ее очередь «принять ванну». И он рукой перехватил ей морду. Собака была в ярости, но ничего не могла поделать.

Зоя видела в бинокль лицо Стэна с тот момент, когда он повернулся к озеру и увидел, как оно пылает в темноте – и тогда, когда он заметил мчащую к нему тень, мгновенно переносящуюся на сотни метров.

Стэн пришел в ужас.

Однако почти тут же его лицо снова стало нахальным и мерзким, словно он был уверен, что тупость – это защита от всего что угодно.

– И что это за чертово дерьмо? – вопросил он.

Стэн только договаривал последнее слово, когда темный силуэт оказался рядом с ним. Он бросил Ухуру, чтобы защищаться. Собака кинулась к Зое, стоявшей в темноте, и запрыгнула ей на руки.

Стараясь казаться опасным, Стэн поднял кулаки. Вместо этого вид у него получился нелепым. Он прыгал вокруг незнакомца, словно престарелый боксер.