Преданный враг - Александр Белов

«По свидетельствам очевидцев, события развивались следующим образом. Около пяти часов вечера во двор въехал автомобиль известного бизнесмена Александра Белова. Когда Белов и его помощник Филатов направились к подъезду, по ним с трех сторон был открыт огонь из автоматического оружия…»

Опять ничего нового… Вдруг зазвенел телефон. Татьяна Николаевна тяжело поднялась с дивана и сняла трубку.

– Алло… Кать, ну какой же он добрый? Ты же знаешь… Саня тебе звонил? Ну, как? Сердце прихватило, конечно… Ты заедешь? Тогда заскочи в аптеку, купи нитроглицерина, а то у меня кончился… Да не отпускает никак. Ну, давай, Катюш, приезжай, мне стоять тяжело. Пока…

Грудь по-прежнему стягивала изнурительная неотступающая боль. Татьяна Николаевна положила трубку и, осторожно опустившись на диван, с невеселой улыбкой взглянула на фотографию покойного мужа.

– Ну, Николай Иваныч, как там?

Ее глаза медленно наполнились слезами. Тяжко вздохнув, она опустила голову на подушку и затихла…

Светящийся экран отбрасывал колеблющиеся блики на голые кирпичные стены комнаты, звук у телевизора был отключен. В задумчивом оцепенении Оля следила невидящим взглядом за мельтешащими картинками.

Вдруг до ее сознания дошло: на телеэкране – дом ее свекрови. Возле знакомого подъезда стояли машины «скорой», милиции, толпились оперативники и зеваки. Не отрывая глаз от экрана, Оля опустилась на пол рядом с диваном, на котором спал Ваня, и, нашарив пульт, включила звук:

«Филатов был ранен, возможно, что и Белов тоже получил ранения. В результате ожесточенной перестрелки с охраной Белова двое из троих нападавших были убиты на месте. Не дожидаясь прибытия милиции, Белов и Филатов с места происшествия скрылись.

Правоохранительные органы пока воздерживаются от комментариев. В городе и области объявлен план «Перехват». В настоящий момент местонахождение Александра Белова неизвестно…»

Ее виски пронзил разряд острой боли. Прикрыв глаза, Оля подняла пульт и выключила телевизор. Рядом снова закашлял Ванечка. Она поправила на нем ватник и, откинувшись на спинку дивана, в отчаянии накрыла ладонью глаза. Через секунду из-под ее пальцев покатились слезинки…

Игорь Леонидович Введенский ужинал на маленькой, но уютной кухне. На холодильнике переносной телевизор передавал криминальные новости:

«Возможно, это нападение связано с коммерческой деятельностью Белова, возглавляющего небезызвестный фонд «Реставрация». Учитывая влияние Белова в теневых структурах, неудавшееся покушение может серьезно изменить расстановку сил на криминальной карте столицы…»

Поморщившись как от зубной боли, Введенский оторвался от тарелки и попросил жену:

– Маша, ну эти ужасы, переключи.

Его жена послушно переключила телевизор на другой канал.

Там пел какой-то незнакомый певец из новеньких. С умилительной прямотой он раз за разом с чувством выводил: «Братва, не стреляйте друг друга…» Отставив вилку, Введенский с открытым ртом несколько секунд слушал странную песню.

– Маш, ты его чаще смотришь, – растерянно кивнул он на экран. – У нас что, по телевизору теперь только про братву?

– Ну почему? – улыбнулась супруга. – Еще про Чубайса и «Поле чудес»…

Белов полулежал на потертом кожаном диване и напряженно думал. Его занимал лишь один вопрос – кто подослал к его дому убийц?

Для очистки совести он сначала мысленно перебрал всех, с кем у него в последнее время возникали трения, и лишний раз убедился в том, в чем, впрочем, и так не сомневался – ни один из прежних конфликтов не мог вызвать столь серьезных последствий. По всему выходило, что сегодняшнее покушение могло быть связано только с поставками оружия для Чечни.

Проблема была в том, что по этому поводу наехать на него могли с двух разных сторон – и стремящиеся нажиться на торговле оружием «синие», и ФСБ, по каким-то своим высшим соображение ям поддерживающая этот проект. И тем и другим нужны были транзитные каналы Белова. И тем и другим Белов отказал – и вот результат…

Так чьи же люди стреляли в него сегодня – Луки или Введенского?

Чем дольше Белый думал над этим, тем больше склонялся к первому варианту. В Конторе вообще не любили подобных громких акций, а если и устраняли неугодных сами, то делали это чисто, без излишней пальбы. Куда чаще ФСБ в таких случаях предпочитала действовать чужими руками, оставаясь как бы в стороне от примитивных бандитских разборок. Да и не были эти три лоха похожи на специалистов с Лубянки. Макс, конечно, молодчик – вот когда сказалась его спецназовская выучка, – но с профессионалами из Конторы он бы вряд ли справился…

Другое дело, что господин Введенский вполне мог инициировать это покушение – вот это уж как два пальца… Хотя, если как следует подумать, то и это вряд ли. Игорю Леонидовичу совсем ни к чему его смерть. Он, пожалуй, мог пугнуть его, чтоб сделать посговорчивей, но убивать? Нет, навряд ли! А ведь эти ребятки сегодня шмаляли в него всерьез – вон сколько дырок в рубахе Фила наделали!

Получалось, что на него наехал Лука. Неясным оставалось только одно – была ли это его личная инициатива или он действовал по чьей-то наводке. Того же, скажем, Введенского или… Космоса? Космос?! А почему бы и нет? Космос давно болтается без дела, к тому же от лошадиных доз кокса у него запросто могла слегка поехать крыша… Захотелось мальцу самому стать папой, да и Лука, наверное, в уши надул: скинем, мол, Белого – сам всем разруливать станешь…

А может, в этом деле замешан и не только Космос?

Не меняя позы и не поворачивая головы, Белый покосился на Фила.

Тот на корточках сидел перед старым телевизором и щелкал каналами. «Братва, не стреляйте друг друга, вам нечего в жизни делить!» – словно издеваясь над ними, голосил с экрана какой-то парень. Саркастически хмыкнув, Фил повернул переключатель и попал на выпуск новостей:

«Начнется ли в Москве очередная криминальная война? Обрушится ли очередная невероятная карьера? На эти вопросы ответит лишь…»

– Выключи, – подал голос Саша.

Фил ткнул кнопку на панели телевизора – экран, негромко потрещав, потух. Морщась и придерживая раненую руку, Фил встал и перебрался на диван к Белову. Тот молчал, с отсутствующим видом глядя прямо перед собой.

– Слышь, Сань, – легонько толкнул его в бок Фил. – Тут один пацан в Бразилию переехал, в Сан-Паулу. Говорит, ништяк городишко. Спокойно, пальмы там всякие, мулатки-шоколадки…

– И в лесах много-много диких обезьян, да? – задумчиво пробормотал Саша. – А они ка-ак прыгнут! И зубами в горло…

Вдруг Белый приподнялся и повернулся к другу.

– Вот что, Фила… Может, уже сейчас за нами мясники едут… – он кивнул куда-то в сторону входных дверей.

– Ну и что? – не понял тот.

– Я все думаю – ты ж, по сути, не при делах, – пристально глядя в лицо Фила, продолжил Белый. – Зачем тебе-то башку свою подставлять?

– Сань, не зли меня, а? – Фил перебил его сразу, как только сообразил, куда он клонит. – Что это за разговоры, вообще?

– Ладно, Фил, я ж не в обиду. Может соскочишь, правда? – Белов не спускал с него слегка прищуренных глаз. – И проблем никаких не будет?

Лицо у Фила от гнева налилось кровью. Он вскочил с дивана и встал напротив Белова.

– Слушай, бригадир, ты за кого меня держишь?! – закипев, воскликнул он.

– Да ладно, Фил… – попытался успокоить друга Саша. При этом Белый продолжал вглядываться в его лицо, стараясь понять – не наигран ли его гнев?

– Я что, вообще левый пацан?! – продолжал возмущаться Фил. – Или я тебя кидал когда-нибудь?!

– Что ты завелся с полтычка?

– Так ты скажи тогда, что я фуфло! – нависнув над Сашей, бил себя в грудь здоровой рукой Фил.

– Да я ж не про это… – Белый уже пожалел, что затеял эту дурацкую проверку.

– А ты про это скажи! Ты предъяви и скажи, что Валера Филатов фуфло!

– О чем ты говоришь, вообще?! – повысил голос и Саша.

– Нет, ты скажи конкретно, что я фуфло! – кричал Фил с горящими глазами.

Саша встал и коснулся его плеча:

– Сынок, послушай папу…

Хрясь!!! Здоровой правой Фил резко, почти без замаха въехал ему по зубам. Белый рухнул обратно на диван, во рту тут же стало солоно от крови из разбитых губ. Фил склонился к нему и сграбастал его за распущенный галстук.

– Запомни раз и навсегда: никогда не думай и не говори о друзьях плохо, понял?! – тяжело дыша Саше в лицо, внушительно заговорил он. – И на Космоса ты зря катишь. И вообще, я давно заметил – чем круче ты поднимаешься, тем больше в тебе лажи. Ты… Ты подумай об этом, братишка…

Возмущенно сопя, Фил отошел к столу. Белый растерянно провел пальцами по саднящим губам – на них осталась кровь.

– Тьфу, е… Ну надо же! – горько усмехнулся он. – Папу – и по лицу!

Фил взял початую бутылку коньяка «Хэннесси» и сделал могучий глоток.

– Я тебе, между прочим, жизнь сегодня спас… – с неподдельной, по-детски открытой обидой сказал он.