Что таится за завесой - Харпер Л. Вудс

– По крайней мере, уйдите подальше от Мистфела. Поблизости ходят патрули стражников, – сказала я, поморщившись от улыбки, которой женщина меня снова одарила.

– И все же ты здесь, хоть и рискуешь быть наказанной за то, что ушла среди ночи. Думаю, ты понимаешь, в отличие от большинства, почему мы здесь, почему должны пренебречь опасностью. Ведь это прекрасно – знать, кто ты есть, и принимать это, несмотря на возможные последствия. Мы приходим сюда, чтобы быть ближе к богам, чтобы чувствовать энергию, исходящую от самой Завесы, – сказала незнакомка, кивнув в сторону границы, отделявшей Нотрек от Альвхейма.

Завеса колыхалась, танцуя в воздухе, пока мы смотрели сквозь просветы между деревьями на мерцающее сияние, что постоянно манило меня, несмотря на таившиеся в нем угрозы.

Ходили слухи, что те, кто прикасался к магии самой Завесы, отдавали ей жизнь, питали поддерживающую ее силу. Нарушать целостность единственного барьера, который защищал нас от фейри Альвхейма, было запрещено. Это считалось самым страшным преступлением против человечества. Но в интересах сохранения Завесы и ее подпитки Верховный жрец каждый год выбирал одного человека, чтобы принести его в жертву на границе у барьера. В благодарность за еще один безопасный год, в последний день сбора осеннего урожая, он поливал кровью землю.

Так они поступили с моим отцом.

– Это неправильно, – сказала я, остановившись у выложенного на земле круга из ветвей и палок.

Я не могла заставить себя уйти, но и ступить в круг, где происходило поклонение, казалось неправильным. Это походило на предательство всего, что вбивали в меня на протяжении жизни, всех добродетелей, которые должны были иметь для меня значение, но никогда особенно не привлекали. И не шло ни в какое сравнение с наблюдением из любопытства за неким ритуалом незнакомцев, на которых я случайно наткнулась в лесу. Если я перешагну эту черту, то стану активным участником действа, которого не понимаю.

– Тебе не следует судить о том, чего ты никогда не пробовала, – сказала женщина, перешагивая через границу и пристально глядя на меня.

Мы все еще держали руки сцепленными, и пока она ждала, наши переплетенные пальцы парили над границей круга.

– И неважно, во что ты веришь сейчас. Нет ничего плохого в том, чтобы попробовать другую веру, которая отличается от вашей. Ты можешь исследовать другие религии без обращения в них. Если к утру ты все еще будешь считать нас язычниками, просто расскажешь Страже Тумана обо всем, что видела, и получишь отпущение греха.

Глубоко вдохнув, я подняла ногу и шагнула в круг, больше не в силах игнорировать притяжение.

У меня возникло чувство, будто я нырнула в воду: все, что находилось за пределами поляны, казалось, исчезло. Женщина подхватила с земли свечу, зажгла ее от своей и протянула мне. В кругу нас терпеливо ждали десять-двенадцать человек. Они расступились, освобождая место для меня.

– Кем он был? – спросила я, разглядывая череп, лежавший на земле в центре.

– Это Джонаб, – ответила женщина. – При жизни он был богом Смены Времен Года. Его убили во время первой войны фейри между дворами Благих и Неблагих, когда Маб сражалась против своего брата Рейгана.

– А откуда у вас его череп? Даже представить не могу, как давно случилась первая война фейри.

– Мы свято храним все наши традиции. Передаем их из поколения в поколение. И этот череп тоже хранили и передавали, – сказала женщина, наконец повернувшись ко мне спиной и начав двигаться вперед, увлекая меня за собой.

Человеческие фигуры, стоявшие на расстоянии шага или двух друг от друга, тоже начали двигаться вокруг черепа, прямо внутри выложенной палками границы. Остальные последовали за мной по протоптанной дорожке, имитирующей круг.

Я сглотнула, поднимая и опуская свечу в руках, как это делали остальные, повторяя движения, о назначении которых не имела понятия, но не могла не повторять. Если уж мне придется страдать целую вечность за участие в запретном ритуале, то надо идти до конца. Я осознавала, что не согласна с верой в Новых богов и что мне чего-то не хватает в их обещаниях.

Минуты постепенно превратились в часы хождения по кругу. Ноги у меня устали задолго до того, как мы остановились. С губ срывались тихие песнопения в унисон с другими участниками ритуала, и я погрузилась в состояние, похожее на сон. Ночное небо над головой слегка изменилось, и только по этому я понимала, сколько прошло времени. Но слова, которые мы произносили… казалось, они были написаны в моей душе, каким-то образом они стали частью меня, но как… этого я не могла постичь.

От смерти к рождению.

От зимы к весне.

Время течет,

И жизнь возрождается

Из пепла и пыли.

Когда все наконец остановились, женщина, за которой я шла, развернулась, поклонилась и вытащила из кармана мантии камень. Она положила его на землю, и остальные последовали ее примеру, образовав еще один круг – из камней. Поставив свечу на камень, женщина полезла в другой карман и протянула камень мне, чтобы я сделала то же самое.

– Если свеча ночью упадет, это значит, что человек не переживет зиму, – сказала незнакомка.

Ее слова заставили меня замереть, и я постаралась прочнее закрепить свою свечу на камне. Я не знала, во что больше верила: в удачу, в пророчество или в Древних богов, но мне хотелось сделать все возможное, чтобы не испытывать судьбу.

Женщина, наблюдавшая, как я вожусь со свечой, тихо усмехнулась. Закончив, я выпрямилась и последовала за группой. Участники ритуала переступили через ветки и палки, образовавшие внешний круг, собрались на краю поляны и, улыбаясь, сели на землю.

– Вы делаете это регулярно? – спросила я, занимая место рядом с женщиной без возраста, пригласившей меня присоединиться.

– Раз в год, – сказала та, грациозно усаживаясь. – Только на Самайн. День, когда мы приветствуем долгую зиму.

– Праздник в честь окончания сбора урожая наступит лишь через два дня, – ответила я, глядя вдаль на небо.

Всего через два дня нам придется смотреть, как Верховный жрец перережет горло очередной выбранной им жертве. Всего через два дня я останусь без работы, потому что наступит зима, и придется искать подработку в деревне, чтобы помочь семье прокормиться.

– Если верить лорду Мистфелу, – сказал один из мужчин, – те, кто поклоняется Новым богам, ненавидят все, что связано с фейри. Вот из-за этой ненависти много веков назад и сдвинули праздник. Но все они не