Валлия (СИ) - Лебедева Василина

– Макс, ты чего? – сглотнул и посмотрел на меня ошарашено, – Ну, сказал бы просто, я не дебил и так бы понял.

– Алексей, – тот поморщился. Я прекрасно знал, что своё полное имя он недолюбливал, – Нужно отдавать себе отчёт за каждое произнесённое слово и понимать, что несешь за это ответственность. Мне уже порядком надоели твои подростковые промахи.

– Ну и что такого я сказал? – он возмущённо на меня посмотрел.

– Хорошо. Объясни своё негативное к ней отношение.

Алекс настороженно покосился на меня:

– При условии, что не будешь опять меня впечатывать в кресло, – на что я поднял руки ладонями вверх, призывая его продолжить.

– Во-первых, внешний вид: она же выглядит, как пугало, – я согласно кивнул, – во-вторых: меня смущает её наследственность.

Я удивлённо приподнял брови:

– Ты считаешь, что если её мать была проституткой, то этого следует ожидать и от дочери?

– Ну-у,… не думаю, что здесь она будет пользоваться спросом. С её-то внешностью, – хмыкнул Алекс, но увидев мой помрачневший взгляд, осёкся и продолжил: – но поведение может быть соответствующим.

– Ещё причины?

– Запах, – он поморщился: – ты даже не представляешь, как от неё разит! – выразительно посмотрел на меня, – Этого мало?

– Нет. Есть ещё причины? – он отрицательно мотнул головой. – В шкафу, – я качнул головой влево, указывая Алексу направление, – в третьем ящике, возьми досье на неё.

– Давно доставили? – он порылся, доставая тоненькую папку.

– Два дня назад.

– Да уж, насыщенной её жизнь не назовёшь, – удивлённо помахал двумя листами, уселся обратно в кресло, просматривая текст.

Просматривать особо было нечего: Янтарская Валерия Айдаровна, двадцать четыре года. Родилась в стае Серебряных, указание матери, отца. В возрасте четырёх с половиной лет покинула с матерью территорию стаи.

Далее перечислялись наименования городов и посёлков, где они жили. Причём периодичность переездов не систематизировалось, но смена адресов варьировалась от двух месяцев до двух лет, географичность определялась северными широтами страны. До девятнадцати лет жила с матерью, которая обеспечивала дочь, занимаясь проституцией. Получила полное среднее образование, после чего уехала в Петрозаводск. Снимала квартиру, работала в офисе мебельной компании, заочно обучалась в медицинском колледже. Обучение не закончено, осталась защита диплома.

Данные о постоянных и периодических связях с противоположным полом отсутствуют. Вот и все сведения.

Дочитав, Алекс поднял на меня взгляд:

– Ну и что это меняет?

– Давай начнём с первого, что там у тебя было? Внешность? – он хмуро кивнул, уже ожидая, что все его доводы разобью в пух и прах, – Повторю твои слова: выглядит как пугало. А ты не задумывался – почему? Учитывая природу женщин – желание выглядеть наиболее привлекательно?

– Скорей всего – вкус напрочь отсутствует.

– Дело здесь не во вкусе – это маскировка, – Алекс недоверчиво хмыкнул, – Посуди сам – нелепая причёска, которая её не украшает, а наоборот отталкивает. Отсутствие макияжа, одежда соответствующая, не подчеркивает фигуру – взгляду не за что зацепиться, блёклая, скучная. Представь себе, что увидел её в толпе, ты бы её запомнил?

– Это вряд ли.

– С первым разобрались, что там ты дальше говорил?

– Про мать проститутку, – сказал он уже без энтузиазма, я на это только мысленно усмехнулся.

– Да, значит мать. Мне вот интересно, с чего ты сделал столь поспешные выводы, она дала для этого повод?

– Пока нет, но это на данный момент ничего не меняет.

– Алексей, а теперь давай обратимся к твоему родителю. И я сейчас не про твою мать – скромную, достойную женщину говорю.

– Ну и причём тут мой отец?

– Да всё при том же. Ты сейчас утверждаешь – гены влияют даже на такой сложный аспект, как человеческое поведение и свои выводы относительно Валлии сделал на этом основании. Вот и я тебя хочу сравнить с твоим отцом. С его сексуальными потребностями нужно было не волком-оборотнем родиться, а как минимум кроликом.

Алекс бросил на меня злой взгляд, что ж правду про себя слушать неприятно, и я продолжил:

– Но ты нормальный, здоровый, без всяких отклонений мужик. И что-то я не заметил такой агрессивной сексуальной активности, как наблюдалась у твоего отца.

– Как заумно закрутил, – Алекс бросил на меня ещё один злой взгляд, – Самому не тошно? То, что он кобелиной последней был, так это каждой шавке в стае известно, – взгляд его потух и сам он сдулся как воздушный шарик, – Ладно, с этим я тоже согласен. Каюсь, был не прав. Блин, но, Макс, от неё реально воняет! Сегодня я даже поесть не мог. Какого чёрта ты посадил её рядом со мной?

– Здесь ты тоже преувеличиваешь. Согласен, запах у неё странный, но…

– Странный? – Алекс, перебивая меня, вскочил с кресла, – Да у меня было такое ощущение, что я подпаленную покрышку моего джипа жую, – прошёлся нервно по кабинету и упал обратно в кресло, – Я даже запаха еды не чувствовал. Слушай, давай я на ужине с Алинкой или Виолой сяду? А то долго я так не протяну.

– Что действие зелья ещё не прошло? – я с усмешкой наблюдал за его метаниями.

Две недели назад он сам вызвался испытать на себе действие экспериментального настоя Марты по усилению обоняния. Но такой реакции не ожидал никто. В особенности сам Алекс. Первую неделю он вообще мог жить только в лесу, поскольку все бытовые запахи вызывали у него головокружения и приступы рвоты. Сейчас уже, он ощущал лишь отголоски этого усиления.

Я же чувствовал запах Валлии немного иначе. Да, присутствовало нечто похожее на запах жжёной резины, но сквозь него я уловил нотки свежести, какой-то луговой травы, проскальзывал ещё какой-то запах, но уловить его, даже я не смог.

– Вот теперь, вспомни также, что ты прочитал в досье, и подведи итог, – я выжидающе на него посмотрел.

– Итог, ну ладно. Учитывая её внешность и то, что она с матерью переезжала с места на место, про артефакт они знают. Скорей всего – он находится у кого-то из них. И они знают о том, что за ними охотятся, поэтому такая своеобразная маскировка внешности, как ты выразился, оправдана. Только как вписать во всё это её запах, я не знаю, – развёл он руками.

– Это как раз не сложно – это артефакт оборотней и охотиться за ним, будут соответственно они же. Я на девяносто процентов уверен, что столь специфический запах обычными людьми не чувствуется. Это тоже маскировка. Причём, очень эффективная. Вот перед твоим визитом, Валлия сидела в этом же кресле, что и ты.

Алекс повёл носом, втягивая воздух:

– Но я ничего не чувствую, – он удивлённо посмотрел на меня.

– Вот видишь, а если бы здесь была Алина или кто-то из других оборотней запах бы сохранился. Я, если честно, тоже запаха уже не ощущаю.

– Интересно! Слушай, если это маскировка, то в результате чего?

– Скорей всего – она употребляет какой-либо настой. Но я в этом естественно не уверен. В общем, хотелось бы видеть твоё вежливое отношение к нашей гостье. Я надеюсь – понятно всё объяснил?

– Да понятно, понятно. И что, какой дальнейший план действий? Ты про смерть матери ей сказал?

– Тебе нужна истерика? – я скептически приподнял бровь. Алекс мотнул головой. – Вот и у меня нет желания выслушивать причитания и подтирать сопли.

– А когда ты ей собираешься сказать?

– Алекс, ей пока необходимо за что-то зацепится здесь. Сказать сейчас, что её мать убили, я не могу. Сложно даже предположить её реакцию. Может она мотанёт отсюда, когда не будем этого ожидать или замкнётся… вариантов множество. И все они с одним исходом – об артефакте от неё мы ничего не узнаем. А вот когда в круг её доверия войдёт кто-нибудь из стаи, тогда уже можно будет и информировать, причём правильным способом.

– Хм. Это вроде того, если не скажет об артефакте, то и она под раздачу попадёт?

– Мыслишь не совсем правильно. Если у нас нет информации, то и защиту строить тяжелее, не зная в каком направлении работать. Необходимо внушить ей мысль, что это приоритетная задача – найти артефакт или вспомнить всё, что ей известно. Найдётся артефакт – проблема решена, угрозы жизни нет. Так, здесь разобрались. Ты сейчас давай, мотай на Западный. Мне доложили – там гости залётные шастают. Выясни, кто такие и разберись что там с поставками коньяка, почему сорвали сроки.