Амея - Лиза Хок

Вечер шел своим чередом. Уложив собаку в дальний угол дома, мы пошли в сарай помогать доить коров. Благо, о происшедшем никому не хотелось вспоминать, так что вопросов никто не задавал, и как так получилось, что ураган прошел невероятно быстро, а точнее – развеялся перед нашим домом, мы так и не поняли. Управились с хлопотами не раньше полуночи, когда луна уже давно взошла, и ночь звала ко сну. Не успели добраться до постели, как всех тут же сморил сон. Я под собой даже простынь не поправила и за ночь нацепляла на себя кучу соломы. Сновидений не было и ночь, как мне показалось, пролетела быстрее обычного.

Следующее утро принесло в наши края нежданную радость. Открыв глаза, я огляделась вокруг, но, не заметив ни одного солнечного лучика в доме, смутилась и тут же села, выглядывая в окно. Небо было затянуто серыми, низкими тучами. Моросил мелкий дождь, застлав окружающий мир серебристой пеленой. Земля вокруг исходила испариной, изголодавшись по прохладе. Над лесом стоял непроглядный туман. Трава переливалась росой, смешанной с мелкой моросью. А с юга надвигались тяжелые черные тучи, предвещавшие приход настоящего ливня, которого здесь ждали с мольбами и трепетом.

Вскочив на ноги, я распихала все еще спящего Нелта. Он внимательно смотрел на меня, пытаясь понять причину моей счастливой улыбки, которая не так уж часто появлялась на моем лице.

– Ну же, – не выдержала я, – посмотри в окно!

Он отвел от меня взгляд и уставился на улицу, через мгновение на его лице появилась еще более счастливая улыбка.

– Ух ты!!! Дождь! – ликующе прогремел мальчик.

– Пойдем! – я схватила его за руку, и мы побежали на улицу.

Мы выбежали во двор и, расставив руки в стороны, начали кружиться. Я пыталась запомнить каждое мгновение этого чудесного дня – дождя в этом году явно больше не будет, и упускать такой момент было нельзя. Работу, конечно, никто не отменял, но сегодня я получала от нее удовольствие. На то был и еще один повод радоваться – папа вышел с нами в поле. Как и обещала Кисэра, ему стало намного легче. Меня даже не раздражала насквозь промокшая и прилипшая к телу одежда. Сегодня мы работали почти без перерыва, солнце в зените мы и не заметили, тяжелые серые тучи надежно защищали нас от жары, так что управились мы намного быстрее обычного. И вот, когда мы уже все закончили на поле и собрались ехать в деревню, небо разразилось настоящим ливнем, в короткое время вылив на нас целое море воды. Мы не пытались спрятаться, наоборот – решили не торопиться и остались в поле подольше. Появился легкий ветерок и у меня даже выскочили мурашки на коже. Замерзнуть летом – это чудо.

– Наконец-то дождались, – весело пропел папа.

– Да, сейчас это такая редкость, – согласилась мама.

– Почему – сейчас? – с интересом спросила я.

– Ну, Амея, – с улыбкой сказал папа, – когда мы были в твоем возрасте, дожди не были редкостью, даже наоборот – бывало очень дождливое лето, и мы не могли дождаться солнца.

– Правда? – широко раскрыв глаза, удивилась я.

– Ага. Все начало меняться уже после твоего рождения. Коли память не подводит, именно в год твоего рождения впервые была такая длинная зима… Да, Милата? – он повернулся к маме, ожидая подтверждения своих слов.

Лицо мамы меня насторожило – улыбка исчезла, и мне показалось, что она вот-вот заплачет. Трудно было сказать наверняка, дождь лил, как из ведра, и различить слезы было трудно, но я была уверена, что мама чем-то очень расстроена.

– Милата, ну, ты помнишь? – не унимался папа.

– Да… да, так и было, – подтвердила, наконец, мама.

Нелт, стоявший рядом, тоже заметил перемены. Ничего не сказав, он молча ткнул меня локтем в бок. Я пожала плечами, отвечая на его немой вопрос. Мы не хотели портить такой день, поэтому решили не расспрашивать ни о чем.

– Ладно, поехали, – поторопил отец, и мы начали собираться.

– Да, надо еще много сделать, – согласилась мама, пытаясь улыбнуться. Вышло не очень убедительно. Но мы с Нелтом сделали вид, что ничего не заметили, а папа похоже и правда не заметил.

Папа у нас вообще мало что замечал вокруг. Он был сильным и выносливым, но в чужие души никогда не лез. Был убежден, что мы делаем нужное дело, и помогать королю – наш священный долг. Он никогда ни на что не жаловался и не рассказывал, что чувствует в те или иные мгновения. Мы не видели его уставшим или раздраженным – всегда в хорошем настроении, всегда готов работать. Он практически никогда не болел и мы были искренне рады этому. Они с мамой хорошо подходят друг другу. Она не любила, когда к ней пристают с расспросами, особенно о ней самой, а папа никогда не приставал.

Внешне отец походил на бабушку. Красивое, открытое лицо, густые светлые слегка вьющиеся волосы и как у бабушки – великолепная осанка. Если бы не его изрядно поношенная одежда, можно было бы его принять за члена королевской семьи… или даже за самого короля.

Мама такой статью не обладала. Она, конечно, была очень изящная, точеную фигурку не могли скрыть даже мешковатые тряпки, звавшиеся одеждой. Очень гладкие, почти черные волосы и зеленые глаза. Но рядом с папой «королем» она скорее походила на кроткую «служанку», чем на «королеву».

Думая о своих родителях, я молча ехала в телеге, подставив дождю лицо. Сегодня телегой управлял отец, и я могла отдохнуть. День закончился так же хорошо, как и начался. К вечеру дождь прекратился, но солнце все еще было спрятано за низкими серыми облаками. Мы все успели вовремя, мирно переждали ураган в подвале. Отвезли с Нелтом молоко, и даже одежда почти полностью высохла к тому моменту, как мы решили лечь спать.

На следующий день снова светило солнце, стояла жара, и абсолютно ничего не напоминало о вчерашнем дожде. Даже капли росы сегодня испарились быстрее обычного. Яркое, палящее солнце и не собиралось сдавать своих позиций.

Дни хоть и тянулись медленно, но настойчиво приближали окончание лета и начало долгожданной осени. Вся деревня замерла в ожидании скорой ярмарки.

Горанд приходил в себя после неудачного урагана и на мой день рождения встал на лапы. Правда, только на три, так как одна все еще была перемотана, и палки не позволяли полностью поставить ее на землю. Но он поднялся впервые за две недели и уже почти не хрипел, как раньше.

В свой день рождения я могла не работать, но это был последний день лета, и папа решил, что было бы неплохо покосить еще разок, так как последняя трава как раз успеет высохнуть до зимы. Я не хотела сидеть и смотреть на работающую семью, поэтому тоже присоединилась к ним. Мы решили остановиться на одной телеге и после обеда отдохнуть.

Бабушка пыталась приготовить что-то вкусное – вчера она выменяла кувшин молока на большую курицу, и сегодня решила закатить пир. Когда все было готово, она достала из сундука большой кусок белоснежной ткани, который мама в прошлом году заготовила – хотела сделать из него покрывало. Выбеленный лен, как ей казалось, придаст праздничный вид дому, если застелить им большую кровать. Но время шло, а покрывало продолжало пылиться в комоде, потому что мама была уверена, что, как только она его расстелет, мы с Нелтом обязательно его тут же испачкаем, и она хранила ткань для особого случая, который так и не наступал.

Не заметив намерений бабушки, мама усадила меня на скамью за столом и стала расплетать мне волосы, чтобы расчесать их как следует. Летом мы делали это не очень часто, так как на это не хватало времени, так что сейчас она пыталась распутать мои колтуны. Но, как только она увидела бабушку с покрывалом в руках, гребень с шумом упал на пол.

– Что Вы делаете? – испуганно воскликнула мама.

– А ты как думаешь? Хочу это использовать, – словно не замечая маминого недовольства, заявила бабушка, рукой разглаживая залежавшуюся ткань.

– Но я берегу его для особого случая, – возмутилась мама.

– Ежели подумать, Милата, – спокойно начала Инария, – так оно у тебя лежит, пылится да стареет без дела, – тихо произнесла бабушка, продолжая разглаживать складки.

Мама промолчала. Она подняла гребень и с задумчивым видом обошла вокруг меня, потом подошла к бабушке, потрогала ткань в ее руках, словно прощаясь, и, вернувшись ко мне, продолжила расчесывать мои волосы.

Между тем бабушка, довольная своей маленькой победой, вскочила на табурет у окна и стала прикреплять ткань над окном, впихивая края покрывала в узенькие щели между бревнами.

– Бабушка, расскажи мне еще раз, что я должна сделать завтра, – попросила я. Очень хотелось отвлечься и не кричать от боли, пока мама с трудом разрывала пряди моей косы.

– Амея, ты что, действительно собралась завтра гадать?! – неодобрительно сказала мама и больно потянула за волосы. Надеюсь, не специально.

– Ой-ой! – не выдержала я.

– Прости, – искренне ответила мама. Значит, не специально.

– Милата, отчего ты против? – пришла мне на помощь бабушка, не слезая со стула и продолжая бороться с неподатливой тканью.