Отшельник. Жизнь в школе Белого братства в Гималаях - Неустановленный автор

Сэн, очевидно вновь прочитав мои мысли, сразу взял быка за рога:

– Тебе не о чем беспокоиться. Когда я был в Бомбее, я все уладил. Кроме того, на почте я забрал письмо, адресованное тебе. Думаю, что то, что написано в нем, устранит одно их твоих главных сомнений.

Сказав это, Сэн передал мне письмо из Германии, которое, видно, долго пролежало на главном почтамте Бомбея. Я открыл письмо. В нем сообщалось о кончине моей сестры.

– Ну, тогда мне остается лишь уладить свои мелкие личные дела – например, сказать в банке, чтобы там не беспокоились, если от меня долго не будет вестей, и еще несколько мелочей.

– Я уже сделал это, – скромно заметил Сэн, будто прося извинения за свой самовольный поступок. – Ради этого я ездил в Бомбей.

– Да, но…

– Понимаю, – улыбнулся Сэн, – ты хочешь знать, как это я сумел все это предусмотреть. Это просто. Ты созрел для дальнейшего развития. Я знал, что ты вскоре сам почувствуешь потребность удалиться от мира.

– Да, но я ведь мог изменить свои планы? Что, например, мешает мне сейчас изменить свои взгляды и намерения?

– Ничто, – опять улыбнулся Сэн. – Но, даже если ты сейчас изменишь свои намерения, то этим дело не закончится, и вскоре ты снова вернешься к своему теперешнему решению. Не забывай: что созрело, то созрело. Ты, конечно, можешь перегородить русло ручья, несущегося с гор в долину, на время задержав его бег, но ты не можешь пресечь живого течения самого ручья. Либо перед преградой, которую ты ему поставил, ручей разольется огромным озером, которое, как только достаточно наполнится, безжалостно смоет твою преграду, или ручей будет искать какой-то иной выход. То же самое и с тобой. Твое внутреннее развитие достигло точки, в которой поток действительно еще можно на какое-то время задержать – так, например, если ты сейчас изменишь свои намерения. Но ты должен знать, что сила потока начнет искать какой-то иной выход. И тогда все может принять совсем не такой благоприятный оборот, как сейчас, когда вследствие твоей зрелости все идет естественным путем, и твое развитие в направлении дальнейшего углубления твоего сознания пойдет спокойно, что гарантирует полный успех. Но поступай, как знаешь. Воля каждого человека свободна, и никто не имеет права ее ограничивать.

После краткой паузы я ответил:

– Ты прав, Сэн, все логично. Я готов к учебе и даже должен тебе признаться, что я не только не сержусь на тебя за твои самостоятельные действия, а благодарен тебе: ведь то, что только что казалось мне препятствием, само собой куда-то ушло. Я готов пойти с тобой, подчиниться твоему водительству, если ты этого хочешь и считаешь правильным.

Тут с моим другом произошла странная перемена. Его лицо воссияло почти неземным светом. Сэн сказал:

– Благодарю тебя, благодарю от всего сердца. Ты даже не знаешь, какую услугу ты оказал мне своим решением. Ты был последним препятствием для моего дальнейшего духовного продвижения. В силу определенного стечения обстоятельств, которые тебе пока еще покажутся непонятными, я должен был сначала тебя наставить на путь совершенства. До этого мое духовное продвижение было невозможно. При этом мне не разрешалось каким-либо образом принуждать тебя к тем или иным решениям. Единственное, что мне оставалось, это стать твоим слугой и прилежно исполнять свои обязанности. И теперь это принесло мне свободу. Необходимо только твое согласие на обучение, и все препятствия к твоему поступлению в школу по овладению «мастерством» святых людей большого Белого Братства будут устранены.

Я добровольно дал это согласие. Лионель, в молчании дослушав нашу беседу, подошел ко мне и, пожав мне руку, сказал:

– Теперь ты действительно мой брат. Хочу поздравить тебя с тем, что своим руководителем ты выбрал Сэна. Он был и моим наставником. Правда, я еще не прошел всех испытаний, то есть еще не достиг полного мастерства, но собираюсь в будущем наверстать упущенное, в будущем, когда ты, может быть, продвинешься гораздо дальше, чем я теперь.

– Но уже не на этой Земле, дорогой Лионель, – прервал его Сэн. – Через несколько лет ты погибнешь, выполняя миссию на благо своего отечества, твоего отечества, которое будет вести войну с отечеством нашего друга. Нас эта вражда между двумя странами разделить, конечно, не сможет, потому что мы слишком хорошо знаем, что такого рода вражда – всегда явление преходящее, вызванное либо политиками и их дипломатией, либо царящими в данный момент экономическими и прочими условиями.

Лионель протянул мне руку:

– Будь, что будет; с этой минуты мы действительно духовные братья! Если я тебя никогда больше не увижу на этой Земле, тогда встретимся где-то еще. Мы связаны друг с другом дружбой, которую теперь ничто не в силах разорвать.

Много лет спустя Лионель находился на борту линейного крейсера, который во время Первой мировой войны должен был доставить британского главнокомандующего лорда Кичнера в одну из стран с дипломатической миссией. Линейный крейсер был торпедирован, и Лионель погиб вместе с лордом Кичнером и всем экипажем корабля.

А пока для меня начинался новый отрезок жизни, сделавший из меня совсем другого человека, полностью изменивший меня. Учеба была нелегкой – пожалуй, не всякий был бы в состоянии одолеть ее. И, действительно, некоторые мужчины и женщины, начав курс обучения, не выдерживали и бросали его. Подавляющее большинство таких людей воспринимало преподаваемые знания и навыки, как бы вдыхая их, по вдохновению или интуитивно. Они чувствовали, что их кто-то ведет, но точно не знали, что с ними происходило. Лишь немногим, в том числе и мне, довелось учиться непосредственно у Мастера Z и находиться в его обществе. Такое предпочтение оказывается только тем, у кого в силу их эволюции и прежнего образа жизни здесь и в других мирах существует определенная гарантия того, что они, в конце концов, все же достигнут своей цели. А если нет, то у них останется такая сильная жажда познания, что они уже никогда не покинут место обучения. Если же подобное все же случится, и кто-то из недоучившихся, вернувшись в мир, ради бахвальства станет рассказывать о своей учебе, то любопытные слушатели все равно мало что поймут, потому что описания недоучки будут столь фрагментарны, что никто никогда не найдет этого места обучения. А если случайно кто-то из любопытства приблизится к этому месту, он или они будут отвлечены от их цели какими-то событиями или обстоятельствами.

После упомянутой беседы между Сэном, Лионелем и мной прошло уже несколько дней, а мы не предпринимали ничего, что указывало бы на то, что мы планируем нечто необычное. Короче говоря, мы никак не готовились к посещению школы святых людей. Слово «святой» употребляется здесь потому, что местные жители именно так называли членов Белого Братства. Мы просто не делали ничего, и казалось, будто мы вообще не собираемся что-либо предпринять в этом направлении.

Восхождение к школе «Посвященных» в высокогорье Гималаев

Несколько недель спустя Сэн вошел в мою просто обставленную комнату, где я, удобно разлегшись на своем ложе, читал. К тому времени моя рана почти совсем затянулась. Сэн попросил разрешения представить мне своего доброго друга. Я ответил утвердительно, и Сэн тут же вернулся в сопровождении индийца, который произвел на меня прекрасное впечатление. У него был открытый, приветливый взгляд, одежда его была очень простой, но чистой, а его голос был вкрадчивым. Короче говоря, этот человек с первого взгляда внушал доверие.

− Это мой друг Латах, − сказал Сэн, представив вошедшего. − У него для вас послание от Мастера Z.

Я тотчас вскочил и – весь обратившись в слух – попросил курьера передать мне послание Мастера Z.

– Если ты готов, сагиб ты должен последовать за мной туда, где Мастер Z будет находиться еще долгое время. Только возьми с собой теплые вещи, потому что нам придется переваливать через высокие горные хребты, где ночью очень холодно.

– Но ведь ты, дорогой Латах, – ответил я с улыбкой, – похоже, совсем не боишься холода, потому что одет довольно легко.

Улыбнувшись в ответ, Латах ответил:

– Сагиб, когда ты пробудешь в наших училищах, расположенных в высокогорных долинах, столько же, сколько я, ты станешь таким же закаленным. Мне холод не страшен, ведь я научился усилием воли окружать себя аурой, сквозь которую холод проникнуть не может; в ней я чувствую себя довольно уютно при любом морозе. Но ты еще не развил в себе такие способности к концентрации воли и должен взять теплые вещи, чтобы не навредить здоровью.

Мы начали готовиться к путешествию, что отняло не очень много времени, так как Сэн, похоже, ожидал чего-то подобного: все было приготовлено, и уже через два дня после прибытия Латаха мы были готовы к путешествию.

Лионель попрощался с нами накануне нашего отправления. С чувством пожав мне руку, он уверенно произнес: