Американский вампир - Дженнифер Арминтраун

— Ну, подвал сейчас кажется очень уютным. Показывай дорогу.

Неся небольшую сумку, Грэф проклинал свое путешествие налегке. Дело не только в том, что пара джинс и сменная рубашка не протянут вечность, если он и правда застрял тут. Просто у него не было бесконечного запаса крови. Он немного подкрепился официанткой, когда делал вечером остановку. Но вообще-то планировал напиться на вечеринке по случаю Дня Независимости, так что с собой у него был только экстренный запас продовольствия. Нравилась ему эта девушка или нет, но в скором времени он будет вгрызаться в ее горло.

Спустившись за ней по лестнице, он увидел не совсем такой подвал, какой себе представлял. В его понимании, подвал — это место с бильярдным столом и, может, небольшим холодильником, обшитое гипсокартоном или деревянными панелями… И называется оно рабочим кабинетом или семейной комнатой. А то, что он видел сейчас, с голыми каменными стенами и земляным полом, было больше похоже на погреб. Или нору.

— Ты серьёзно собираешься держать меня здесь? — он провел пальцем по паутине, облепившей половицы дома, видневшиеся над головой.

— Я не собираюсь подавать тебе завтрак в постель, если ты на это надеялся, — бросила она через плечо, тщетно пытаясь вытащить что-то из завала никак не связанных между собой вещей, напиханных в углу.

«Это ты так думаешь». Понаблюдав какое-то время за тем, что она делала, все же подошел и отодвинул ее в сторону.

— Очень по-джентльменски с твоей стороны, — возмутилась девушка, вытирая руки о джинсы.

— А я и не называл себя джентльменом, — из-под деталей палатки и рождественских украшений он наконец вытащил армейскую раскладушку с металлической рамой, обтянутой затхлым брезентом, и разложил ее у своих ног, распутав гирлянду. — И здесь я буду спать?

— Здесь или на полу, — под трухлявыми деревянными ступеньками находился стеллаж с пластиковыми ящиками. Она выдвинула один из них, проверила бирку и откинула крышку. — Простыни здесь. Старые, но сойдут.

— Твое гостеприимство просто восхищает, — саркастично заметил Грэф, щелкая складной рамой раскладушки.

— Ой, прости, наверно, я пропустила вывеску "Холидэй Инн"[3] у своей подъездной дороги, — она уперла руки в бока. Она так часто принимала эту позу, что могла бы их и не убирать. — Знаешь, я ведь могу и отменить свое приглашение.

«Хотел бы я на это посмотреть».

— Извини, — это слово слетало с его губ еще реже, чем "пожалуйста", так что на этот раз пришлось крепко стиснуть зубы. — У тебя было пять лет на то, чтобы привыкнуть к этой «ловушке». А у меня — только пять минут.

— У тебя был час. Смирись с этим, — она начала подниматься по скрипящим ступенькам. Каждый ее шаг сопровождался мелким песчаным дождиком. — Это ненадолго. На закате ты начнешь искать другое жилье.

Закрывшаяся в конце лестницы дверь была словно ударом судейского молота, а скрип чего-то тяжелого, перетаскиваемого, чтобы подпереть дверь — звуком прочно запираемой тюремной камеры. Он был приговорен к жизни в подвале с настолько несносной надзирательницей, что даже не хотел ее съесть. Если бы она знала, что этот хрупкий замок не удержит его внутри, стала бы принимать все эти меры предосторожности? Наверно. Люди совершают глупые поступки, чтобы успокоить себя, когда они напуганы. А девушка определенно боялась странного парня в своем подвале.

Если она хотела, чтобы он почувствовал себя пленником, то ей удалось. Грэф решил дождаться своего часа, ведь животные, запертые в клетке, оставались там до поры до времени.

Глава 3

Джесси стояла, все еще упираясь руками в тяжелую деревянную скамейку, сомневаясь достаточно ли этого, чтобы удержать взрослого мужчину внутри. Ее не беспокоило, что он сбежит. Вообще-то, она даже надеялась на это. Вопреки городским слухам, что она была незамужней потаскухой, у нее все же были свои принципы, когда дело касалось плохишей.

Этот парень был одним из них. Вот почему она так волновалась, что он выберется. Он был плохим не в смысле горячий-парень-сплошные-неприятности; у нее было достаточно опыта общения с этим типом мужчин. Он был плохим в смысле всегда-спокойный-серийный-убийца. Было что-то в его глазах. Пустота, заставлявшая похолодеть, когда она смотрела на него. Джесси была почти готова испытать свои шансы с монстром, чем прятаться на заправке с этим парнем. Но осталась, села в его машину на пустынной дороге посреди ночи и даже позволила ему спать в своем доме. Практика показывала, что она и раньше не очень хорошо разбиралась в людях, но этот пример был словно неоновая вывеска с высвечивающимся «ТУПИЦА».

Все же держать его неподалеку не помешает. Он не случайно оказался первым человеком, остановившимся в Пенансе. Ничего не происходит случайно. Возможно она и была жестокой, циничной сукой — нет, она была в этом уверена — но не верила, что он был всего лишь застрявшим здесь туристом. Будь он на ее стороне, и это могло стать как преимуществом, так и огромной ошибкой.

Джесси следила за дверью в подвал все время, пока наполняла водой и ставила на плиту чайник. Скоро взойдет солнце, слишком поздно, чтобы ложиться спать. Она все равно не смогла бы уснуть, когда в ее подвале был незнакомец, который может и заслуживает доверия, а может и нет.

«Зачем тогда ты позволила ему остаться?» Джесси потерла лицо руками, закрыв ими глаза, отгораживаясь от кухни, от всего мира. От выдвижного ящичка с ножами, от сцен многих тщетных попыток уйти из жизни, из Пенанса, прочь от всего. Ведет ли к собственной гибели этот порыв, убедивший ее впустить его?

Не важно, почему она предложила свой подвал, и не важно, почему здесь был этот парень. Важны лишь куры, которых ей нужно покормить, и работа по дому.

Ей приходилось жить, потому что, выбрав «не жить», она не смогла довести это до конца.

Джесси поставила чайник кипятиться, смутно осознавая, что могла бы использовать его в качестве оружия, если незнакомец все-таки выберется из подвала. Зря она об этом подумала. Она вообще зря думает. Раз обратив внимание на этот нюанс, ей пришлось бы оценивать всю сложившуюся ситуацию. Парня в подвале. Причину, по которой он был здесь. То, что прислало его сюда. Город, прошлое, будущее. Все. Джесси все еще жила день за днем лишь потому, что решительно отгородилась от всего и притворилась, что происходит нечто иное.

Она тихонько поднялась по лестнице, представляя пятничный вечер, и встала на цыпочки, чтобы не разбудить родителей, которые когда-то спали за закрытой дверью своей комнаты. Узнай они, что она шаталась где-то всю ночь — выпороли бы в ту же минуту. У нее все же не вышло идеально исполнить этот танец возвращения домой. Джесси зашла в ванную, закрыла за собой дверь и, затаив дыхание, зажгла свет. Хотя едва ли родителей мог разбудить звук от включения ламп или же скрип половиц возле раковины. Она сняла грязную одежду и бросила ее в корзину. Та была почти пуста, потому что мама стирала по пятницам. А не потому, что Джесси осталась одна.