Странные игры - Джейн Кренц

– Как мило с твоей стороны оказать мне моральную поддержку.

– Я и оказываю. Ставлю все, что имею, на тебя, и только на тебя. – У него вырвался непочтительный смешок. – Никто так лихо не командует потоками позитивной энергии, как ты, они прямо-таки пляшут под твою дудку.

– Твой искрометный юмор неуместен. Если ты, лично ты, в грош не ставишь идею психологии в дизайне, это еще не значит, что все, кому она по душе, – болваны и ослы!

– Да ты что! – воскликнул Итан с миной человека, оскорбленного в лучших чувствах. – Мне бы в голову не пришло так думать о тех, кто жить не может без позитивной энергии и готов щедро заплатить за то, чтобы ему ее притянули!

– Тогда кто же они, по-твоему?

– Потенциальные клиенты.

– Это правильно, – смягчилась Зоя.

– Учусь на прошлых ошибках. – Итан посерьезнел. – Скажи, ты в самом деле хотела бы взяться за дом этой Табиты Пайн? Как всякий гуру, она, конечно, считает себя последней инстанцией. У нее уже все схвачено, твое мнение просто не будет приниматься в расчет.

– А я как раз предпочитаю клиентов, которые знают, чего хотят Столкновение мнений – хороший катализатор. Иногда полезно увидеть все с иной точки зрения. И потом, с трудными клиентами учишься дипломатии.

– Да? К примеру, я знаю, чего хочу, когда речь идет о Найтвиндсе, но ты и не думаешь принимать это в расчет. Что-то не припомню с твоей стороны ни малейшего намека на дипломатию. Мы только и делаем, что препираемся.

Зоя вспомнила последнюю их жаркую дискуссию насчет Найтвиндса. Обветшалый особняк, да еще выкрашенный в ярко-розовый цвет, – голливудская пародия на виллу откуда-нибудь с побережья Средиземного моря. Итану дом доспался только потому, что ни один риэлтор в городе не сумел толкнуть его даже за самую низкую цену.

– Дорогой мой, – сказала она сладким голосом, который приберегала для несговорчивых, – ты даже не представляешь, сколько с тобой требуется дипломатии. Ты самый трудный из моих клиентов.

– Вот как?

– Да-да, и, если бы я пошла у тебя на поводу, в доме не нашлось бы ничего более занимательного, чем белые стены и пухлый, как пончик, диван в каждом помещении.

– Уж можно подумать!

– А разве нет?

– Конечно, нет. – В глазах Итана заплясали веселые огоньки. – К примеру, зачем мне пухлый диван в туалете?

– Мало ли зачем… Может, захочется прилечь тут же, на месте.

– Вообще-то интересная мысль. – Он сдвинул брови, как бы всерьез обдумывая. – Раз уж пошел такой разговор я сейчас!

– Перестань!

– Я только хотел прикинуть, втиснется ли.

– Поверь мне на слово, что нет.

– Ладно, верю.

Итан вернулся к ужину. Покончив с карри и салатом, он заметно посветлел лицом. Зоя решила, что и настроение у него улучшилось. Однако ее сверхчувствительная натура, как радар, ловила какие-то темные отголоски на задворках его сознания. Что бы с ним ни происходило, это касалось не только того, какой несчастливый оборот приняло дело Декстера Морроу.

Проходя мимо ванной, она услышала за дверью приглушенный шум электробритвы Немного раньше это был шум душа Остановившись посреди коридора, Зоя некоторое время прислушивалась, размышляя, что лучше предпринять в сложившейся ситуации.

Наконец решение было принято, она потуже затянула пояс халата, отворила дверь и ступила во влажную духоту ванной Итан, в полотенце вокруг бедер, стоял у зеркала, и Зоя ощутила могучую потребность провести ладонями по рельефным мышцам его спины.

Хотя в запотевшем зеркале едва можно было разглядеть отражение, Зоя угадала во взгляде те же темные, мрачные оттенки, что недавно и в мыслях Итана. Сердце у нее упало.

– Тебе совсем не обязательно бриться на ночь теперь, когда мы муж и жена, – заметила она самым легким тоном, на какой была способна.

Потрясающе. Какое по счету напоминание? Кажется, четвертое. Если все дело в подсознании, чего оно, черт возьми, добивается?

– Знаю, – ответил Итан, выключил бритву и с подчеркнутой аккуратностью положил на место.

От самого этого жеста температура в тесном помещении словно подскочила градуса на три, как если бы они вдруг переместились в тропики с атмосферой чувственных, знойных ночей, получалось, что, взявшись за ручку двери, Зоя сделала верный ход Вот только как все повернется с непредсказуемым настроением Итана?

Однако отступать было поздно – он уже шагнул к ней сквозь тепло и влагу. Итан двигался легко, грациозно, как и подобает хищнику с янтарными глазами, и был полон едва прирученной энергии.

Первым делом он взял ее лицо в ладони, погрузив пальцы в волосы. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, потом губы слились, и сдержанное нетерпение Итана передалось Зое.

Как все его поцелуи, этот был повелительный, требовательный, как раз такой, от которого простое ощущение собственного тела стремительно перерастало в жгучую потребность, каждая клеточка оживала, тянулась навстречу и, может быть, даже источала сияние И это было именно то, чего Итан хотел, – нет, в чем он остро нуждался.

Пояс упал на пол, халат скользнул вниз по плечам, за ним последовала сорочка. Обнаженная, Зоя прильнула к мужу, и он прижал ее к себе так крепко, что занялось дыхание Возбуждение нахлынуло волной, и в ответ, с невнятным возгласом удовольствия, она обвила его шею руками так, что ногти впились в тугую плоть на плечах.

Каким-то образом в процессе этого полотенце исчезло. К бедру теперь прижималось тяжелое, твердое и горячее, но вопреки вздымающейся волне страсти в глубине души словно тревожно бились крылья плененной бабочки. Тревога упорствовала.

Что-то было не так.

Вместе с одеждой Зоя с радостью избавилась бы от сверхчувствительности. Увы, это было не в ее власти. Ей удалось разговорить Итана, и вместе с вкусным ужином это помогло поднять ему настроение, но ненадолго. То, что его снедало, вернулось с прежней силой, и вот теперь, сознательно или нет, он пытался это выбросить, выплеснуть сексуальной энергией.

Такое уже случалось в эти последние странные дни – порой они оказывались в постели как будто лишь потому, что Итан боялся остаться наедине с собой. Как это он сказал за ужином? Секс – лучший способ снять стресс?

Что за темное пламя бушует в его душе в такие минуты? Насколько оно опасно? Возможно, слово «опасный» вообще не подходит. По крайней мере она не чувствует угрозы лично для себя. Да и не мог бы Итан причинить ей боль Но как печально, что секс для него служит противоядием тому, что разъедает душу. И что еще печальнее – это ненадолго. Какой бы мощный оргазм ни ждал в конце этих пылких объятий, он не излечит болезнь, а лишь принесет забвение и короткое облегчение.