Мотыльки - Ольга Дмитриевна Павлова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В предрассветной темени было ни пса не разглядеть, через колючие заросли продираться приходилось ощупью. Он сам еще не решил, куда стоит бежать, но это сейчас не главное, важнее всего убраться подальше от предгорий, а там видно будет! Сигнал тревожного рога донесся до Жаворонка, когда он уже успел отойти на добрые пару аттов[2]. Спокойно, спокойно… Главное не останавливаться! Впрочем, это как раз начинало становиться проблемой: переставлять одеревеневшие ноги было все сложней, в висках истерично бился пульс.
Он уже всерьез подумывал остановиться и передохнуть, все-таки не так велика вероятность, что эти ублюдки верно взяли его след, но спустя некоторое время в отдалении прозвучали собачий лай и конское ржание. Ах ты ж демон! Видимо, к его поискам присоединился отряд патруля. Еще и собак где-то взяли, уроды! Небесные горы, вот за что такая немилость?.. Если всадники, да с толковыми псами, то все – крышка.
Взял себя в руки, сориентировался, и паника схлынула. Верное он выбрал направление, несмотря на темень и усталость, не иначе Тиол вывела! И как сразу не сообразил? Совсем он отупел, видать, с такими-то новостями. Отсюда же до Орбеса рукой подать! И проход как раз неподалеку. Надсмотрщики, патруль… Да хоть личная гвардия ненавистного регента! Если успеть добраться до границы, то никто из них за беглецом не сунется. Это здесь они – закон, а в орбесской степи местные лучники перещелкают их на раз. Рика они, правда, тоже непременно прикончат, если он им попадется, в Орбесе чужаков с некоторых пор не любят, но он-то уж как-нибудь сможет проскочить незамеченным. Сколько раз он это проделывал – и ничего!
Понимая, что до заветного спасения еще нужно добраться, преступник ускорил шаг, потом и вовсе перешел на бег. Приближающийся собачий вой способствовал. Бритвенно острое чувство опасности, полоснув по нервам, заставило боль и слабость отступить, некоторое время он протянет, главное, чтобы его хватило. Тоненькая полоска восхода высветила гряду поросших терновником холмов, на первый взгляд, совершенно сплошную, через такую перебираться долго, и шуму наделаешь… Но Рика-то этим не провести, он знал, где можно просочиться! Местные авантюристы звали узенький проход между холмами «мышиной калиткой» и нередко ею пользовались. Не для всех, правда, это хорошо заканчивалось, но сейчас выбирать не приходится. Ну что ж… Не оставьте, небесные владыки!
Эрид, командир шестого отряда столичной стражи. Эверран, столица
Эрид вздрогнул, случайно потревожив болтавшуюся на перевязи руку, но вторую ладонь так и не разжал. Не смог. Смотрел на собственные одеревеневшие пальцы, стиснутые на плоской золотой пластине, и ни беса не мог с собой поделать: второй раз в жизни ему было по-настоящему страшно.
Вот ведь как… Человек, о чьей смелости, граничащей с откровенным безрассудством, в отряде ходят легенды, стоял как дурак и вздохнуть не мог от сковавшего тело ужаса. Эрида упрекали в разном и, как правило, вполне заслуженно – в сквернословии, тяге к женщинам, выпивке, риску… Но никто и никогда не обвинял командира шестого отряда столичной стражи в трусости. Может, зря?..
Страшно. Совсем, как в тот день, когда двенадцать лет назад солдат гвардии Феникса под командованием госпожи Ри'Эльверго отстаивал проход к эверранской столице. Легендарное сражение в Тавском ущелье, которое невозможно было выиграть и нельзя – никак нельзя, демон побери! – было проигрывать. Нет, пока звенела сталь, пока летели на землю мертвые горцы, которых оказалось раза в три больше, чем эверранских солдат, страха не было и в помине. Он пришел после, когда атака захлебнулась… Эверран взял свою победу – невероятную и безумную, но вестник в разодранной котте[3] прискакавший на взмыленном коне, замер у входа в шатер. Стоял и молчал, не смея заговорить, и тогда Эриду впервые стало по-настоящему страшно. Хотелось, чтобы гонец никогда не решился открыть рот, чтобы можно было продолжать верить. Но тяжелые, как свинец, слова прозвучали, безвозвратно расколов жизнь на две такие неравные части.
До этой черты у них было все. Рядом – друзья, за спиной – страна, за которую не жалко отдать жизнь, а впереди – король, за которым можно было идти хоть в пекло. Сколько всего было! С ними, не с кем-нибудь. Теперь и не верится. Тогда, в Тавском ущелье, Эрид узнал, что столица взята, убит Сивер Аритен, а война проиграна. Это как стоять часовым, дожидаясь рассвета, и вдруг узнать, что его не будет. И ты бессилен, проклятье, насколько же ты оказываешься бессилен! Ты не мертв, не связан, даже меч при тебе… Но что толку?! Как ни бейся, ничего уже не вернуть, ничего не исправить. Эрид непременно рехнулся бы от этого всепоглощающего чувства…
А потом пошли слухи, будто кто-то из сыновей Сивера остался жив, и Эрид этим слухам поверил. Не потому, что доказательства были хоть сколь-нибудь убедительными, какие, ко всем бесам, доказательства?! Тела не нашли? А что, что, раздери их демоны, там вообще можно было найти?! Горящие печати, знамения… а кто их видел? Нет, байка о выжившем принце возникла бы в любом случае: людям нужно было во что-то верить, вот и все. Бывший гвардеец исключением не стал, он тоже верил. А потом на развалинах империи возник Орден.
Пластина продолжала нагреваться, вот-вот обожжет кожу. Нужно разжать пальцы, нужно прочесть слова, выведенные красивым, летящим почерком, навсегда врезавшимся в память. Но все боги Небесных гор… Как легко сказать и как невыразимо трудно осуществить сказанное!
Эта демонова побрякушка молчала последние несколько лет! То, что спустя такой срок Орден все-таки счел нужным выйти на связь, могло говорить только о двух вещах. Скорее всего, надежды больше нет, хранитель Ордена признал это, и его, Эрида, наконец отпускают. Если так, стражник уже не обязан будет смотреть в ненавистные рожи и замирать навытяжку при виде подонков. Можно прийти в королевский замок, швырнуть на знакомые до одури плиты медный командирский значок и
