Бриллиант Хакера - Петр Северцев

СПЕЦИАЛЬНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ: МОРГ НА СОВЕТСКОЙ.

Веселенькая перспектива. Однако против электронного начальства не попрешь.

А пока я буду курсировать между моргом и университетом, пусть оно озадачится.

Для того, чтобы проникнуть в сеть банка «Аркадия» мне понадобилось чуть больше двух часов. Вернее, не мне, а Приятелю. Зачем самому возиться с дешифровкой и взламывать пароли, когда железо сделает это гораздо эффективнее и качественнее?

Припоминая точные формулировки статьи 272 уголовного кодекса Российской Федерации, предусматривающей наказание за неправомерный доступ к охраняемой законом компьютерной информации, я решил, что власти просто-напросто валят с больной головы на здоровую. Если вы хотите нечто держать в секрете, то извольте получше заботиться о безопасности вашей информации. А то получается, что вы вешаете на свой сейф замок для почтового ящика, а потом рвете на себе волосы. Как-то нелогично.

Меня, разумеется, интересовали не способы перекачки на свой личный счет энного колличества миллиардов деревянных или зеленых, а наличие в списках клиентов банка фамилии Рукосуева.

Но пока Приятель хакал пассворды глобальной защиты, я понял, что буквально валюсь с ног от усталости. Решив, что конкретные личности могут подождать и до утра, я завалился спать.

Перед завтраком я убедился, что взлом прошел успешно и остались уже совсем какие-то хлипкие засовы по видам вкладов. Запустив поиск на фамилию Рукосуев, я отправился на лекцию по эстетике.

К десяти утра мой «жигуль» стоял возле универа. Небольшой городок, в котором размещались учебные корпуса, переживал не лучшие времена в своей многолетней истории. Замусоренность территории плюс обветшавшие фасады зданий, плюс осенний ветер и мелкая дождевая морось навевали меланхолическое настроение у студентов и не способствовали активной учебе.

Это утверждение оказалось верным и для Кати. В холле одиннадцатого корпуса я пробежался по расписанию и выяснил, что в данный момент моя новая знакомая должна внимательно слушать лекцию по эстетике, но когда я поднялся на этаж и сквозь стеклянную дверь обозрел десяток скучающих студентов, внимающих такому же вялому лектору, то Кати среди них не обнаружил.

В задумчивости почесывая затылок, я спускался по лестнице, теряясь в догадках – где мне искать злостную прогульщицу. Но Катерина неожиданно нашлась сама. Девушка смирно сидела на деревянной скамеечке с торца здания и курила, уставясь в серое осеннее небо. Судя по количеству бычков, усеивавших окрестности, курс экологии на этом факультете не читался.

Я поздоровался и подсел рядом с ней. Катя ничуть не удвилась моему неожиданному появлению. Стряхнув столбик пепла с очередной сигареты, она потуже закуталась в теплую кофту и посмотрела на часы.

– Еще двадцать минут, – сказал я, вынимая сигарету и прикуривая.

– В каком смысле? – Катя с недовольством посмотрела на меня.

Очевидно, я нарушил ее уединение и помешал предаваться романтическому настроению. Осень, грусть, любовь и молодость. Любимый коктейль в определенном возрасте. Пьянит сильнее любого вина.

– Двдцать минут осталось до конца лекции, – пояснил я. – С эстетикой, как я понимаю, все и так окей? Не будет сложностей с зачетом?

Катерина отрицательно покачала головой и отвернулась, предпочтя моей физиономии разводы на потрескавшейся штукатурке здания.

– Завидую вашей уверенности. Почему вы не сказали мне вчера про Рому?

– Честно? Лень было языком ворочать, – вяло отозвалась Катя и хмыкнула. – Да и с какой стати стала бы я говорить вам про Рому, если моя старуха даже в милицию не заявляла об исчезновении?

Я благоразумно промолчал, давая ей возможность высказаться: Катерина вдруг оживилась, когда я заговорил с ней про Рому Егорычева. Отрешенная задумчивость мигом слетела с нее, как легкий сухой лист с дерева под порывом шквального ветра.

– Дерьма такого поискать... – раздраженно проговорила она, глубоко затягиваясь и с силой затушив окурок о спинку скамейки. – Сами посудите, зачем такого муравья земля носит? Вечно от кого-то прячется, скрывается, займет денег и в бега... Ладно бы суммы были серьезные, а то такая ерунда, что и говорить смешно... Раз заявился какой-то алкаш, которому Ромка уже месяц десятку был должен. Так он требовал в пересчете с процентами. Наросло аж до одиннадцати тысяч, б...

– А фото его у вас имеется? – спросил я. – Может, в каком альбоме?

– Да он сроду не фотографировался. Зачем? – удивилась Катя. – Разве что на паспорт.

– Ну...

– А паспорт он, понятно, с собой взял, дома его во всяком случае нет. Но эту рожу и без фото легко узнать – ростом мне по плечо и четыре зуба спереди железные. Ох...й красавец, – фыркнула Катя.

Романтический флер окончательно развеялся и теперь передо мной было та самая девушка, с которой я разговаривал вчера – деловая, бесцеремонная, циничная и... и все же прекрасная.

– Это уж как природа постарается, – философски заметил я. – Павлин, вот к примеру, тоже птица красивая. Правда, голосом Бог обделил...

Я был удостоен немеделенного настороженного взгляда. Любопытство пополам с угрозой.

– Это вы к чему клоните, начальник? – новая сигарета, вынутая из пачки «More», уперлась мне в грудь, словно пистолетный ствол.

Ага, голубушка, что-то тут не так. Почему это тебя так задело мое упоминание про павлина? Голову даю на отсечение – ты решила, что речь идет о твоем хахале. У меня сработало подсознание и я выпалил эту фразу как бы между прочим, но уже сейчас до меня дошло, что я вспомнил имя того человека в «линкольне» – Павел.

– В деле, которым мне поручила заниматься Ида Яковлевна, слишком много умолчаний, – пояснил я, отстраняя ее руку и вынимая зажигалку.

Щелкнув кремнем, я выдавил из китайской прозрачной чиркалки флейм, но Катя и не подумала воспользоваться предложенной услугой.

– Пропадает ценное украшение, – продолжал я развивать свою мысль. – Вам на него плевать, вас больше интересует кассета с уроками голландского. Мадам Французова, кстати, не обмолвилась о пропаже магнитофона. Ваш родственник Рома ведет довольно растрепанный образ жизни, и может иметь отношение к пропаже. Но ни вы, ни Ида Яковлевна даже не заикаетесь о его существовании. Мне приходится наводить справки по своим каналам...

– По каким таким каналам? – недоверчиво спросила Катерина.

– Я посетил Мамыкиных, – коротко ответил я. Не рассказывать же ей, в конце концов, про Приятеля. – Далее. Этот ваш знакомый...

– А вот это уже мое личное дело, – сразу завелась Катерина, и нечего вам ко мне в постель заглядывать. Мне уже, между прочим...

– Не сомневаюсь в вашем совершеннолетии. Равно как и в вашем праве располагать собственным телом по своему усмотрению, – заверил я ее.

Катя даже не нашлась, что мне ответить, только тихо выматериалсь.

– Ну что, будем жить дружно или залезем в бутылку и закупоримся изнутри? – поинтересовался я, подзадоривая девушку.

– Павлик тут не при чем, можете не сомневаться, – с ходу заявила Катя. – Глупо было бы его подозревать. Да если он захочет, то купит для меня сто таких побрякушек! А мне бабкиного ничего не надо, пошла она в жопу со своим барахлом!

«Как все-таки непочтительна эта нынешняя молодежь, – с грустью думал я, наблюдая за Катей. – Ангельская мордашка и дьявольский язычок».

Девушка тем временем продолжала распаляться все больше и больше.

– Я! Да я до восемнадцати лет в обносках ходила, лишний кусман сахара у этой... этой твари клянчила! – почти кричала Катя. – Пенсию за родителей погибших – и ту старуха себе забирала! Пирожные безе, бл..., видите ли, ей кушать хотелось к чаю!

Дальше последовал заковыристый мат, перемежающийся плевками под ноги.

– Я сплю, бл... и вижу, как уезжаю из ее е... квартиры на х... Мне Павлик хату оформит уже через неделю, и ну ее в п..., вашу Иду Яковлевну, Ромочку, его шалаву и все проблемы этой семейки.

– Шалаву? – наконец-то выудил я из ее брани заинтересовавшее меня словечко. – То есть, вы хотите сказать, что у Ромы была девушка?

– Девушка? – искренне возмутилась Катя. – Рыжая грымза с химией из сберкассы, что напротив нашего дома. Девушка...

Она с презрением хмыкнула и, одернув шерстяную юбку, встала со скамейки.

– Все, – сказала она, снова взглянув на часы. – Лекция уже началась. По вашей милости, я опоздала. Ну и хрен с ней.

Сделав несколько шагов, Катя обернулась ко мне и помахала на прощание рукой:

– Удачной охоты, Шерлок Холмс. Надоели мне твои расспросы. Найдешь кассету – звякни. А до этого времени мне тебя видеть неинтересно. Бывай.

И, поправив на плече белую сумочку с желтой окантовкой, Катя решительно зашагала по палым осенним листьям к выходу из сквера.

Я неторопливо последовал ее примеру и, сев в свой «жигуль» доехал до дома Французовой. У меня было большое желание заглянуть на огонек к Иде Яковлевне и сказать ей пару ласковых невзирая на возраст и пиетет перед ее славным прошлым, но я сдержался и решил нанести визит в местный филиал Сбербанка.