Соперницы - Кэтрин Куксон

— Ты слишком переживаешь, — резкий голос Гарри напугал ее, — твоя голова забита мыслями только о ребенке, а стоит подумать и о себе, и вот что я тебе скажу. Насколько я знаю людей — она пробьется, и возьмет от жизни все. Глухая или нет, Барбара сможет добиться своего, даже совсем крошкой она уже была такой. Во всяком случае, внешность поможет ей устроиться, если только она малость пополнеет. И вообще, мы можем поговорить об этом позже, а сейчас давай решим, что делать с Фейервезер? Она взяла на себя право приказать девчонке покупать рабочую одежду. Когда это мои слуги сами покупали себе одежду?

— Она, скорее всего, хотела завести новые правила, чтобы сэкономить. Вы же не скрывали тот факт, что на домашние нужды тратится слишком много денег.

— Ну, это я просто так, чтобы слуги не распускались. Меня часто нет дома, вот я и не хочу, чтобы обманывали Тильду... Так что будем делать?

— А что вы хотите?

— Уволить ее.

— Тогда увольняйте.

— Но ты же ее выбрала.

— Я прочитала ее рекомендации. И посоветовала выбрать ее, потому что она оказалась лучшей из десяти претенденток. Я до сих пор считаю, что она хорошая домоправительница. Но, может быть...

— Что может быть?

— Буду так же откровенна, как вы, мистер Беншем. Может быть, не для этого дома.

— Что ты имеешь в виду?

— То, что говорю. Она привыкла распоряжаться совсем в других домах, руководить слугами иного типа.

— Чем тебе не нравятся слуги?

— Что касается работы, здесь все в порядке, а вот манеры многих из них оставляют желать лучшего.

— Ты имеешь в виду тех, что я привез из Манчестера?

— Да, именно их.

— Ну что ж, это мой дом, и я хочу, чтобы в нем все было по-моему. Слишком много вокруг чопорности.

Мисс Бригмор промолчала. Хозяин, поджав губы и не сводя с нее тяжелого взгляда, произнес:

— Ну давай, скажи что-нибудь. Отчего ты не говорила, что все здесь не так, как было раньше? Ты же на самом деле так думаешь, вот и скажи. Как другие говорят: «Эти Беншемы уж слишком просты. Никогда не выезжают на охоту, даже не имеют охотничьих собак». Ведь такие идут разговоры, да?

— Я не знаю, мистер Беншем, кто что говорит. Мои обязанности не простираются дальше детской.

И снова наступила тишина, пока Гарри не прервал ее, мрачно заявив:

— Как же, как же, не остается никаких сил после того, как походишь туда-сюда от леди-фермерши, которая живет за холмами, к парочке Ферье. Они словно из стекла сделаны, верно? Такие огромные стеклянные вазы. И якшаются только с большими шишками, водят компанию с Перси и им подобными, так мне сказали. Знаешь, у меня ведь есть свои шпионы, которые докладывают мне обо всем, что происходит в округе. Не то чтобы меня это очень интересовало, но порой хочется посмеяться над ними.

— И как?

— Что ты имеешь в виду?

— Вы сидите и смеетесь?

Гарри Беншем молча взглянул на нее, и произнес:

— Знаешь, иногда ты так меня доводишь, что взял бы и шлепнул тебя по губам.

Мисс Бригмор вскочила, застыв на месте. Хозяин тоже поднялся. Крупные капли пота выступили на его лбу, он медленно стер их указательным пальцем, осторожно обошел вокруг стола и остановился рядом с ней. Севшим голосом он проговорил:

— Прости, пожалуйста, это вырвалось нечаянно. Ты столько сделала для меня и Тильды, а я взял и ляпнул такое. Не знаю, что со мной случилось. Правда, правда. Дело в том... — Он снова поднял руку ко лбу, пригладил волосы. — Ты слишком чопорная, словно тебя накрахмалили. Конечно, ты многому научила Тильду, помогла ей пережить трудные времена, и нельзя сказать, чтобы и я не узнавал от тебя временами кое-что новое, но ты никогда не становишься проще. За все это время ты могла бы уже стать членом семьи, как старый друг, но ты осталась мисс Бригмор. Дети зовут тебя Бриджи, но знаешь, как называют тебя слуги? «Генеральшей»... Уф! — Беншем почесал голову, резко развернувшись, прошел через комнату к камину, оперся о каминную полку и продолжал: — Вот я тут рассуждаю о всякой ерунде, что творится в доме, хотя должен бы поспешить на фабрику. Как ты думаешь, почему Вилли здесь в такое время? — Повернувшись, он взглянул на гувернантку, но поскольку она не отводила взгляда от окна, обратился к ее спине: — Забастовки. Вилли узнал, что чертовы агитаторы Пирсона планируют забастовку. На моей фабрике! После всего, что я для них сделал — сократил рабочий день на полчаса, и на час для тех, кому меньше двенадцати лет. После шести вечера на моей фабрике нет ни одного ребенка. Добавил шиллинг каждому к Рождеству, выдаю хлеб и уголь заболевшим. А они вынашивают мысли о забастовке. Но Вилли уверен, что все это дело рук Теда Пирсона и его банды. Ладно, я отправляюсь туда и напомню им, что случилось в прошлый раз, когда остановились ткацкие станки. Ты слушаешь меня? — мягко спросил Гарри. — Ну, без обид?

Секунду она молчала, а когда заговорила, то это была прежняя мисс Бригмор.

— Я такая, какая есть, мистер Беншем. Если я раздражаю вас, то могу посоветовать отказаться от моих услуг. — Произнося это, она понимала, что если он воспользуется советом, то ее ждут большие несчастья. Но интуиция подсказывала ей, что этого не произойдет. Так и случилось.

— Отказаться от твоих услуг? Ты что, женщина, спятила? Как ты считаешь, мы тут без тебя обойдемся? Да если бы я только подумал об этом, Тильда бы с меня шкуру спустила. Она о тебе такого мнения... Тильда. Вот еще о чем я хотел тебя попросить. Пригляди за ней повнимательнее те несколько дней, что меня не будет. У нее боли...

— Боли?

— Да, здесь. — Гарри Беншем расстегнул сюртук и положил руку на свой худой живот. — Я говорил ей, что надо бы обратиться к врачу, но ты же знаешь — иногда она легка на подъем, а иногда упрется, как осел, с места не сдвинешь. Она боится врачей. Ты поговори с ней, спроси, что у нее за боли. А то она мне ничего толком не говорит — болит, и всё. И у меня терпения не хватает, ты же знаешь, я привык переть напролом. Да уж, — засмеялся он, — в этом мы с тобой похожи, я такой, какой есть. Никто не знает Гарри Беншема лучше, чем сам Гарри Беншем, быть может, кроме, — тут он понизил голос, — Тильды. Я ведь тебе рассказывал, что в детстве мы жили по соседству. А потом отец заставил меня уехать, и мы много лет не встречались. Пока я не увидел ее у станка, но тогда я был женат. Да. — Беншем отвернулся и, посмотрев на огонь, повторил: — Я был женат на фабрике. — Резко повернувшись, он взглянул на мисс Бригмор. — Забавно, но все эти годы Тильда ждала меня. Странные существа, бабы, ох, странные... Ну вот, опять я разболтался. — Мистер Беншем снова заговорил своим обычным голосом. Глядя на гувернантку, он быстро застегнул сюртук. — Никак не могу понять, почему каждый раз, как ты приходишь, я начинаю трепаться. Я не болтун, и что самое забавное, ты это совсем не поощряешь. Ведь так?

Улыбка так преобразила его лицо, что мисс Бригмор, как бывало и раньше, увидела не грубого, невежественного и наглого фабриканта, а человека доброго и справедливого, несмотря на все его недостатки. Человека, которого, должно быть, и знала Тильда много лет тому назад.

Беншем тем временем заканчивал разговор.

— Я не могу даже заставить тебя улыбнуться, с детьми же ты постоянно хохочешь. Что тебя так смешит? — И словно отбросив свой вопрос, сказал: — Пора идти. Сделаешь, о чем я просил? Поговоришь с ней?

— Хорошо, — согласилась мисс Бригмор.

— Спасибо, я побежал.

— До свидания, мистер Беншем.

После того, как он вышел из комнаты, мисс Бригмор почти упала в ближайшее кресло. Ну что за человек! Она закрыла глаза и снова повторила про себя: что за человек! Просто невозможный! Она никогда не встречала никого похожего на него ...Посмел сказать, что шлепнул бы ее по губам! Она должна была бы сейчас не сидеть здесь, а приказывать Барбаре собирать свои книги и все принадлежности, чтобы никогда больше не возвращаться в этот дом. Шлепнуть по губам — ужас! Кошмар! Гувернантка глубоко вздохнула и решила, что надо быть справедливой. Быть может, ее манеры оскорбили его? Должно быть, так, потому что он разговаривал с ней в том же тоне, что и со своей женой. В самом начале своего пребывания в этом доме мисс Бригмор была шокирована тем, как хозяин обращался с миссис Беншем, — словно она — служанка. Ужас! Он... удивительный человек. Нет, это слово к нему не подходит. Тогда какое же?

Она поднялась с кресла, проверила, не расстегнулась ли пуговица на корсаже, пригладила платье и медленно вышла из комнаты. Поднявшись по лестнице, постучала в двери спальни миссис Беншем. Матильда Беншем полусидела в кровати. На ней была байковая ярко-розовая ночная рубашка с большим воротником, отделанным белым кружевом. Рукава, заканчивающиеся крупными оборками, были также украшены кружевами, и их белизна резко контрастировала с серым цветом лица и руками, испещренными красными прожилками.