Петербурженка - Татьяна Соловьева

Подружки Милы, когда видели ее с сестрой – «певицей» обычно завидовали ей. Девочкам хотелось иметь такую же талантливую и преданную сестру.

В лагере Милу приняли в пионеры. Это событие не оставило особых следов, так как произошло очень быстро, без особой торжественной обстановки, как само собой разумеющееся. И хотя к нему готовились заранее, оно не запомнилось. Происходило это следующим образом: на заранее оговоренном вечернем построении на линейке, стоявшая на трибуне старшая пионервожатая назвала несколько фамилий ребят из младшего отряда. Среди них была и Мила. Приказав всем, кого она выделила, выйти на два шага вперед из строя, пионервожатая подошла к ним и вместе с председателем совета дружины повязала им галстуки. После этого присутствующие зааплодировали, а старшая пионервожатая, поздравив их, пафосно сообщила всем, что теперь они стали пионерами и должны быть достойными членами этой организации. А потому они обязаны соблюдать все правила и обязанности, записанные в уставе пионерской организации, и с честью нести звание пионера. Тамара, состоявшая в старшем отряде, тоже присутствовала на линейке. После того как линейка закончилась, она с улыбкой подошла к сестре и, передразнивая пионервожатую, указывая на себя, повторила, что теперь Мила обязана слушаться старших, быть исполнительной и послушной, так она стала пионеркой. Поправив галстук новоявленного «члена пионерской организации», Тамара взяла ее за руку, и они, обнявшись, пошли гулять.

Хотя отец навещал их в лагере постоянно, Тамара почему-то особенно часто летом, на отдыхе, замыкалась в себе. Возможно потому, что появлялось свободное время на раздумья. Мила знала, что в эти минуты ее сестра вспоминала мать, их совместные, ставшие теперь из-за запрета выезда за границу по-настоящему сказочными поездки в другие страны. Младшая сестра росла полной противоположностью Тамары. Мила меньше помнила прошлое, и то состояние старшей сестры, в которое она иногда впадала, было для Милы не совсем понятным. Веселый нрав младшей сестры позволял ей быстро забывать неприятности и переключаться на другие, более интересные для нее события. А их в лагере было немало. Миле в лагере дали прозвище «арбуз на колесах», так как в отличие от сестры она была довольно упитанной девочкой. Но она никогда не обижалась на это прозвище: в лагере прозвища получали многие и далеко не столь безобидные, как у нее. В их отряде были девочки, которых называли крысой, гнидой, валенком. Прозвища в лагере были обычным делом. Их давали не только по внешности, но и по разным поводам. Так, одну девочку назвали сапогом за то, что однажды она спросонья надела разные сапоги, – один свой, а другой соседки. Болтушкой дразнили девочку, которая почти не закрывала рот. Таким обидным прозвищем как крыса прозвали девочку за торчащие вперед зубы, а гнидой девочку назвали за худобу и занудный характер.

Миле нравились веселые компании, что дети ходили строем купаться и что, стараясь чеканить шаг, они всю дорогу распевали веселые песни. Некоторые из песен напоминали считалки. Когда пионервожатая в такт шагам громко произносила: «Кто шагает дружно в ряд?», пионеры ей отвечали: «Пионерский наш отряд». На такой же громкий вопрос вожатой: «Кто шагает дружно в ногу?», ребята отвечали: «Пионерам дай дорогу». Одной из самых любимых песен в ее отряде была песенка про Уверлея, который неудачно сходил искупаться. Эта глупая песенка нравилась всем. С особым чувством, громко и выразительно ребята исполняли последний куплет:

Пошел купаться УверлейОставив дома ДоротеюИ взяв лишь пару пузырейС собою плавать не умея.К ногам приделав пузыриОн окунулся с головою,Но голова, тяжеле ног,Она осталась под водою.Жена, не зная про беду,Сама купаться захотела,Но ноги милого в пруду,Она, узнав, окаменела.Прошло сто лет, и пруд зарос,И заросли к нему аллеиИ лишь торчала пара ногИ остов бедной Доротеи.Мораль вся сводится к тому:Не нужно было УверлеюХодить купаться одному,Оставив дома Доротею.

Заложенное еще мамой стремление к порядку давало о себе знать: младшей сестре нравилось утреннее и вечернее построение на линейку, песни у костра, походы, совместные купания в озере и многие другие лагерные мероприятия, наполненные смехом, шутками и веселыми приключениями. Иногда у костра Мила сама пыталась петь про «гвоздики алые, багрянордяные», которая девушка дарила любимому парню. Ей казалось, что у нее получается, но ребята лишь смеялись над ее исполнением, невольно сравнивая ее голос с голосом сестры.

После того, как Тамара окончила школу, и ей предстояло готовиться к поступлению в консерваторию, в пионерский лагерь стала ездить одна Мила. Она, погруженная в лагерные дела, не очень страдала от одиночества, тем более что старшая сестра с отцом навещали ее каждое воскресенье.

Мила хотя и повзрослела, но не перестала любить танцы, которые вожатые устраивали по вечерам под гармошку. И тут она была на высоте. Когда она выходила в круг, девочки расступались и с любопытством и завистью наблюдали за ее нестандартными движениями. Некоторые даже пытались повторять ее па, но у них получалось совсем иначе. Частенько после ее импровизированных танцев ей аплодировали и просили станцевать еще. Мила никогда не отказывалась. Она легко откликалась на шутки, смех, от души смеялась над остроумными анекдотами. Ее интересовало буквально все. Иногда по ночам, когда вожатые и воспитатели ее отряда уже спали, Мила с подружками тайком выбиралась из дачи. Ночью все вокруг вказалось таинственным и загадочным. Девочки не без страха ловили, как им казалось, светлячков. Но наутро эти светящиеся в ночи огоньки оказывались простыми гнилушками. Днем девочки ловили бабочек, кузнечиков, стрекоз, ящериц. Иногда отпускали их, а иногда составляли коллекции и увозили домой. В один из дней Миле сказочно повезло. Она поймала двух больших кузнечиков, которых дети называли саранчой. Найдя стеклянную банку, она посадила их в нее и положила им травку и водичку. Засыпая, она мечтала, как привезет их домой и будет наблюдать за жизнью этих зеленых попрыгунчиков. Утром в банке саранчи не оказалось. Они выпрыгнули из места своего заточения и куда-то скрылись. Все девочки их искали, обшарили все углы и кровати, но насекомых так и не нашли. Кто-то высказал предположение, что больших кузнечиков ночью выбросила воспитательница…

Конец ознакомительного фрагмента.