Хунак Кеель - Евгений Петров

– Куда ты так торопишься? – сонным голосом проговорила Марина Витальевна, появившись в комнате сына.

– Понимаешь, ма, – Виктор на мгновение остановился, – мы с ребятами договорились идти в лес, а я проспал.

– Лес – это хорошо, – мечтательно произнесла Марина Витальевна и как-то незаметно исчезла из комнаты.

На кухне послышалось звяканье посуды.

«Ну вот, – недовольно подумал юноша, – в лом было тихо собраться. Теперь разбудил всех».

Он стремительно бросился на кухню.

– Не надо, ма, – ласково сказал он, – я щас сам чего-нибудь перехвачу. А ты иди, отдыхай.

– Ну, хорошо, сам так сам, – мама тяжело вздохнула, – отдохнешь тут…

– Да, чего ты? – Виктор взял ее за руку, – Иди и спокойно отдыхай дальше…

– А ты точно поешь, – в голосе зазвучало подозрение.

– Конечно, – пробубнил Виктор, отрезая себе толстый ломоть белого хлеба…

Когда юноша выскочил из квартиры, было уже полдесятого.

– Я уехал, – крикнул он в сторону комнаты родителей и, прихватив лыжи, бегом бросился вниз по лестнице.

Возле подъезда пустота. Только две узкие полоски лыжни плавно уходили куда-то в сторону леса. «Не дождались, – горько подумал Виктор, – в лом им было несколько минут постоять, а то и зашли бы за мной. Впрочем, кому было надо меня дожидаться, пока я там вздробыгнусь…». Молодой человек моментально нацепил на ноги лыжи и рванулся вослед друзьям. Лыжня призывно тянулась перед ним, слегка позванивая от легкого морозца. Идти было свободно. Снег весело искрился при свете поднимающегося все выше солнца. Щеки приятно холодились от свежего морозца. Хотелось петь, кричать, дышать полной грудью, вдыхая чистый морозный воздух зимнего леса.

Вот и опушка. Со стороны лес казался сказочным. Виктор даже остановился, пораженный этой зимней красотой. Но надо было идти вперед, и он осторожно, стараясь ничем не потревожить эту торжественную красоту, вошел в сверкающий шатер елей. «Эх, сейчас бы краски сюда, – неожиданно даже для себя самого подумал Виктор, – и изобразить все это великолепие на бумаге или холсте! Как передать все чувства, которые охватывают меня? Неужели можно нарисовать вот этого зайца? – он взглянул на занесенный снегом кустик, напоминающий притаившегося зайчонка со сложенными ушками и лапками; даже выставившийся сучек походил на настороженный черный глаз, тревожно озирающий местность, – Или этот дворец Снежной Королевы, – перед Виктором стояла действительно очень живописная группа деревьев: несколько лип, сплетясь кронами, образовали какой-то серебристый полог из покрывавшего их снега. Почти точно в середине этого комплекса стройная елочка своей верхушкой образовала как бы причудливый шпиль сказочного замка. Несколько маленьких миниатюрных елочек-подружек, водивших хоровод вокруг, обрамляли все сооружение резными колоннами. – Как показать всю эту красоту?».

– Классно! – восхищенно протянул Виктор почти в полный голос.

Слова его прозвучали несколько неестественно среди лесной тихой сказки. Словно почувствовав чужеродность слов, стройная тоненькая рябинка вздрогнула и уронила часть своего прекрасного бело-оранжевого наряда.

– Вот ведь незадача, – пробормотал Виктор, – тут и говорить-то опасно.

А лыжня звала все дальше и дальше за собой, маня в заснеженные глубины сказки…

В лесу родилась елочка.В лесу она росла.По всей округе елочкаКрасавицей слыла.Решили подруги, что елочка чудо;Красива, но очень горда.И молодой, могучий кедрСтрадал по ней всегда.Однажды мимо елочкиШел парень молодойНа нем штормовка рваная,На нем рюкзак большой.Он к елке нагнулся, он ей улыбнулся,Он елку королевой назвал.И на прощанье лапу ейМохнатую пожал.С тех пор влюбилась елочкаВ бродягу с рюкзаком.И днем и ночью елочкаВсе думала о нем.Искала, искала, искала, искалаСледы те по тропинкам лесным,Пока зима не скрыла ихВ сугробах снеговыхОднажды ночью темноюТайгу окутал снег.Пришел под нашу елочкуТот самый человек.И возле завала, где елка стояла,Он голову на снег положил.И возле самой елочкиУпал совсем без сил.А елка лапкой шелковойЛаскала все его.А человек под елочкойНе слышал ничего.Ласкала, ласкала, ласкала, ласкала;Забыла про мороз и пургу.А человек под елочкойНавек заснул в снегу…

…Неожиданно земля вырвалась из-под ног Виктора, и он уткнулся носом в колючий снег. Очарование волшебной сказки разбилось о суровую действительность. С трудом, опираясь руками на зыбкий, проваливающийся сугроб, Виктор перевернулся на спину и увидел над собой смеющиеся лица товарищей.

– Вставай! – Володя протянул руку, помогая подняться.

Виктор ухватился за предложенную помощь и рывком вырвался из снега. И тут же его руки словно тисками оказались сжаты крепкими пальцами Володи и Сявки. Виктор посмотрел на обоих друзей. Выражение их лиц заставило его насторожиться.

– Почему ты опоздал? – из-за елочки не спеша показался Александр, привычно почесывая подбородок.

Виктор попытался освободиться, но его отчаянная попытка не увенчалась успехом: пальцы друзей сжались еще сильней.

– Не спеши, – добродушно сказал высокий и крепкий Сявка, – Успеешь еще…

– Итак, почему ты опоздал? – повторил свой вопрос Александр и приставил какую-то вицу к груди Виктора.

Виктор обреченно огляделся… Спасения не видно…

– Ну, – Александр нетерпеливо ткнул вицей в Виктора.

– Понимаете, ребята, – Виктор с деланным смущением опустил голову, – я… просто проспал…

Громкий хохот был ему ответом.

Виктор снова рванулся, но не тут-то было. Его тут же приподняли над землей, и он стремительно влетел в ближайший сугроб.

– Как говорил мой далекий предок – Денис Давыдов, – произнес Володя свою любимую поговорку, – finite la comedia! – и демонстративно отряхнул руки.

Путаясь в лыжах, Виктор выкарабкался из сугроба. И почти сразу он услышал звонкие аплодисменты и какой-то серебристый смех, словно зазвенели праздничные колокольчики. Все четверо резко повернулись в сторону странных звуков.

Напротив стояла раскрасневшаяся с мороза очаровательная девушка и радостно хлопала в ладоши.

– Великолепно, – проговорила она певучим голоском.

Виктор восхищенно смотрел на девушку. Он как-то сразу заметил и ее стройную фигурку, и довольно приятное лицо, и чуть выбившиеся из-под вязаной шапочки локоны светлых волос. Зеленоватые глаза девушки, светящиеся весельем, смотрели прямо и доверчиво.

– Что это вы меня так разглядываете? – снова прозвучал ее завораживающий голосок.

– Да, так, – отчего-то робко ответил за всех Виктор и тут же спросил, – А что, нельзя?

– Почему же нельзя? Правилами не запрещается. Смотрите, если хочется…

– А как тебя зовут, прекрасная фея зимнего леса? – почему-то напыщенно спросил Володя.

– А зачем тебе, доблестный рыцарь, надо знать мое имя? – в тон ему отозвалась девушка и, оттолкнувшись палками, быстро исчезла среди деревьев.

Виктор, как заколдованный, смотрел ей вослед.

– Ты чего? – Александр положил руку на плечо друга, – Ты даже с лица спал.

– Знаешь, Сашка, – обернулся к нему Виктор, – еще немного, и я побегу за ней…

– За чем же дело стало? Давайте догоним ее…

***

– Не спи! Вставай! – прозвучал над ухом голос девушки.

7. Встреча с людьми

Виктор проснулся как от толчка. Утренняя свежесть навевала холодом. Все тело била крупная дрожь, зубы громко стучали. Молодой человек резво поднялся и, перебирая в голове события, произошедшие во сне, растерянно огляделся вокруг, не в состоянии сразу отделить сон от яви и понять, где он находится. И тут Виктор увидел спящего Александра и лежащий у того под головой notebook-машину времени.

– Мы же в Америке, – произнес он, хлопнув по лбу, – в шестнадцатом веке.

Стараясь хоть немного согреться, Виктор сделал несколько резких движений из комплекса утренней гимнастики и снова огляделся. Александр еще спал, свернувшись клубком и сладко посапывая во сне.

– Вставай уже… Хватит дрыхнуть! – потряс друга Виктор.

– Отстань, – отмахнулся Александр, дернул недовольно ногой и постарался плотней завернуться в курточку.

Виктор внимательно посмотрел на него, потом перевел взгляд на свисавшие над другом ветви дерева. В глазах юноши промелькнул лукавый огонек.

– Сейчас ты у меня точно проснешься…

Он подошел ближе и высоко подпрыгнул. Пальцы вцепились в ветви. Дерево слегка качнулось, но этого оказалось вполне достаточно, чтобы сверкающий каскад водяных капель сорвался с листвы и обрушился на Александра. Александр вскочил как ужаленный и недоуменно посмотрел на друга. Виктор, глядя на мокрого, взъерошенного, злого и не совсем проснувшегося Александра, не выдержал и громко расхохотался. С ближайшего дерева стремительно вспорхнула яркая птаха, напуганная непривычным звуком.