Мистические хроники. Выпуск №1 - Рея Блэр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ей нужно было время, чтобы побыть наедине с собой, чуть успокоиться и капельку протрезветь. Каталина не выносила разговоров, которые так или иначе затрагивали превосходство Поппи над ней. Да, может, Каталине было бы и плевать, если бы не уверенность в обратном. Безусловно, в математике Поппи была чуть сильнее ее, но по остальным предметам Каталина ничуть не отставала от сестры. А на смотре талантов Поппи заняла призовое место лишь потому, что отсосала большей части проголосовавших за нее парней. Интересно, Дерек знает об этом? Каталина в школе не особо любила выделяться, имела несколько верных подруг-сплетниц и свободное время частенько проводила в городской библиотеке, а не на вечеринках старшеклассников.
Обида на мать за ее слова постепенно выветривалась вместе с алкоголем. Каталина давно приняла факт, что Поппи — навсегда останется любимой дочкой папочки и мамочки. Приняла и даже смирилась с ним. И больно теперь бывало все реже и реже.
— Лина?
Каталина перевела глаза с улицы на дверь. В проходе высился старческий, чуть изогнутый силуэт отца.
— Папа, снег пошел, — оповестила с радостью Каталина и вновь взглянула на развернувшуюся за окном сказку.
— Неужели? — в голосе отца тоже скользнул какой-то восторг. Он медленно, шаркая тапками по полу, подошёл к подоконнику. Каталина спустила ноги на пол, чтобы отец смог сесть, возможностью чего он тут же и воспользовался. В последнее время ему очень сильно мешали жить боли в суставах ног, поэтому долго стоять не было сил.
— Действительно, снег, — сквозь седую бороду показалась улыбка. — Помнишь, Лина, когда мы ездили в горы?
— Это когда Поппи подхватила грипп, мама осталась с ней, а мы уехали на все выходные? Ещё бы не помнить. Наверное, это были лучшие выходные в моей жизни.
— Мы катались на лыжах…
— И я на второй же день так полетела, что сломала руку, — весело перебила отца Каталина и шмыгнула носом, смахивая слезу. Откуда она взялась? Что происходит? Почему Каталина плачет?
— Да, — басисто протянул мистер Гринбруст, и медленно уголки его глаз разгладились, а взгляд стал вновь потускневшим и печальным. Будто на время, на доли секунд он вновь превратился в молодого мужчину, который учил свою пятилетнюю дочь стоять на лыжах, строить замки из снега и участвовать в битвах снежками. А потом резко вернулся в эту реальность. Его морщинистая, теплая ладонь легла на щеку Каталины, и девушка посмотрела прямо на папу.
— Не обращай внимания на слова матери, — проговорил мистер Гринбруст. — Не принимай их близко к сердцу. Ни на секунду, Лина, не принимай. Наверное, старушку Энни переклинило после рождения Ника и Люси, — хмыкнул мужчина, большим пальцем утирая побежавшую слезу его дочери. — Ты — наша гордость. Ты всего всегда добивалась сама. Продолжай идти по жизни с поднятой головой, не смотри под ноги. Тебе придется перебраться и через тернии, и через океан. Но ты, моя девочка, у тебя мой характер, а это значит, что ты со всем справишься.
Каталина лишь кивнула. На сердце стало так тепло, что девушке показалось, будто она сидит не у распахнутого окна, а на горячем песке. Она судорожно выдохнула и качнулась в сторону мистера Гринбруста, обхватив его за шею и притянув к себе. Мужчина хрипло рассмеялся — по-доброму, так, как умеют смеяться только папы и только наедине со своими дочерьми.
— Спасибо, пап, — шепнула Каталина и зажмурилась, пытаясь удержать наплыв очередной сентиментальной порции слез.
— А теперь, моя Лина, спустись вниз, — с долей боевого духа проговорил Джордж, — и покажи им всем, чья ты девочка.
Каталина рассмеялась низким грудным голосом. Улыбка — самая широкая и настоящая за последние дни — была подарена отцу.
За стол Каталина села с прямой спиной и таким же прямым, уверенным и трезвым взглядом. Ее отсутствия будто и не заметили. Ник и Люси уже играли под столом, то и дело задевая свою тетю по ноге, но та за ежемесячные посиделки к этому привыкла и никак не реагировала. Позже толчки стали чуть сильнее, и Каталина подумала, что племянники делают это специально, пытаясь добиться хоть какой-то реакции. Прямо как Поппи в детстве.
— Так что ещё чуть-чуть, — Дерек многозначительно потёр ладони и привстал, чтобы наполнить бокалы дам, — и я стану заместителем генерального директора.
— Прекрасная новость, — Поппи расплылась в своей самой милой улыбке, ее тут же поддержала Энни. Джордж лишь благодушно хохотнул и пожал зятю руку.
— А что насчет тебя, Лина? — Поппи взглянула на сестру через стол. — У тебя же сегодня было собеседование?
— Да, в журнал для домохозяек, верно? — поддакнул жене Дерек, и его глаза заискрились в насмешливом прищуре.
— Мама! — завопила Люси из-под стола. — Тетя Лина не хочет с нами играть!
— Господи, Люси, оставь свою тетю в покое, — прошипела Поппи, задрав скатерть и найдя светлые глаза дочери. — Немедленно с Ником идите наверх. Неужели не слышите, что мы разговариваем.
К сожалению, дети Поппи слушались беспрекословно, и спустя минуту они, насупившиеся и сердитые, чересчур громко топали по лестнице на второй этаж. Поппи прикрыла глаза, выдохнула. Интересно, подумала Каталина, как часто за день ей приходится совладать со своими эмоциями и не сдать этих отпрысков в детский дом.
Избежать разговора не получилось. Три пары глаз: Дерека, Поппи и Энни с вопрошающим любопытством смотрели на Каталину, и только отец продолжал уделять внимание особенно жесткому куску курицы.
И Каталина пошла во все тяжкие.
— Меня взяли стажироваться в один журнал, — бодро оповестила она, тут же хватаясь за вилку и нож. — Завтра отправляют в командировку.
— Стажёр и сразу в командировку? — скептически хмыкнул Дерек, а Каталина, разделывая свою часть мяса, с раздражающим скрежетом скребанула по тарелке.
— И куда? — спросила Поппи.
— Брекенридж, Колорадо.
— Это же курорт, да? — озадаченный взгляд Энни переметнулся с Каталины на Дерека. Тот кивнул и с ярко выраженным интересом поддался вперед, сложив руки под подбородком.
— И какой журнал отправляет своего стажёра сразу на горнолыжный курорт? — усмехнулся Дерек.
Каталина сперва решила тупо промолчать и сделать вид, что не расслышала вопроса, но потом все
