Верное решение (СИ) - Лучанинов Александр Сергеевич

— Дай бог… Но без проводов мы тебя не отпустим, ты не думай. Сегодня после смены прямиком на седьмой этаж. Слышал, Никсон? — Гершман нажатием кнопки вернул тому способность вещать.

— Что, опять? — жалобно простонал Ленни. — Я же так на новую печень влечу. Ну вы чего?

— А ты без повода поменьше квась.

***

Остаток рабочей смены прошел без приключений. Тит с Гершманом, как и было задумано, пролетелись по всем этажам «Флорентины», открыли все закрытые двери и проверили все помещения. Никсон тем временем хорошенько занялся инженерным отсеком. Запитав из аварийного источника систему вентиляции, он еще раз прогнал ее на предмет программных ошибок, после чего произвел сброс давления в трубах. Затем, тоже самое он проделал и с топливной системой. Обе оказались пусты, что пошло в плюс команде зачистки. В остальном круизный лайнер повел себя так же хорошо. Несмотря на сильные повреждения, вызванные пожаром, он в целом совсем не походил на корабль призрак. Титу он больше напомнил опрятную и вежливую девушку, которая по чистой случайности попала в беду и переживала сейчас не самые лучшие времена.

Через шесть часов работы к «Флорентине» подтянулись баржи и основные силы демонтажного полигона «Кориолиса». Они (в том числе и седьмая бригада Гершмана) незамедлительно принялись без особых предисловий курочить электронику в рубке пилотов, снимать с креплений баллистические камеры, разбирать игровые автоматы в бывшем казино, выносить кухонную утварь, которой, к слову, было невероятно много. Десятки людей летали по коридорам, по которым после них не пролетит больше никто, и выдирали нутро у лайнера, который больше никогда не отправится в круиз. Просто стая чаек и кит, выкинутый на берег штормом.

***

Для седьмой бригады, как для подготовительной группы, смена закончилась ровно в шесть часов вечера по станционному времени. Троица вернулась к станции и прошла через шлюз. Титу пришлось задержаться у дежурного потому как вместе со скафандром ему нужно было сдать и найденную ногу. По правилам, обнаруженные демонтажниками особо ценные предметы учитывались в документах на принятие судна, после чего ими занимался отдел «Найдем-вернем» в лице добросовестной пожилой дамы с искусственными глазами, чье имя Тит благополучно забыл за ненадобностью. Вполне вероятно, что владелец протеза входил в список тех восьмидесяти двух бедолаг, что погибли при пожаре, ведь каюта 1073 была хорошенько прожарена, но это Тита не волновало. Присваивать себе чужие вещи было совсем не в его привычках.

Вернувшись в раздевалку последним, Тит обнаружил, что там никого не было. Скорее всего Гершман отправился к начальству, сообщать об уходе своего подчиненного, а Ленни… О его передвижениях Титу не было известно никогда. Уж слишком хаотичным тот был, слишком непредсказуемым. Таких мать Тита всегда называла баламутами и советовала держаться от них подальше. Проведя три года в постоянных вахтах на «Кориолисе», он стал понимать, почему. Конечно, Ленни сложно было назвать плохим человеком, но из-за своей врожденной неспособности продумывать последствия собственных действий наперед, он вечно попадал в какие-то передряги. И его недавний развод был тому прямым доказательством.

Спокойно, не торопясь, Тит стянул с себя поддевку скафандра и повесил ее в шкафчик. «А ведь это в последний раз, — подумалось вдруг ему. — Больше никакой дешевой синтетики. Ну ее к черту… — он почесал подмышку. — И больше никакой чесотки. Может, я и буду скучать по Гершману с Ленни, может иногда и стану вспоминать истории из жизни на станции, но эту проклятую поддевку первой сотру из памяти. А еще лучше, выясню, кто ее производитель и заставлю его носить эту дрянь круглые сутки. Хотя лучше сразу завод сжечь. Одной промасленной тряпкой и спичкой спасу тысячи судеб».

Из раздевалки Тит отправился прямиком в душ. Залетев в тесную кабинку, он протер ладонью конец дыхательной трубки, затем вставил его в рот, зажмурился и наощупь нажал на кнопку подачи воды. Из множества отверстий в стенах и потолке под большим напором вырвались струи водяной пыли, тут же наполнив кабинку мелкой взвесью, похожей на пар. Конечно, на «Кориолисе» имелись и более продвинутые системы гигиены, но корпорация-владелец решила, что для нужд обычных демонтажников сгодятся и старые версии.

Закончив с душем, Тит оделся, забрал из своего шкафчика личные вещи, которых у него было совсем немного, и отправился в каюту-общежитие. За три года ему так и не довелось обзавестись собственной жилплощадью, да и не очень-то хотелось. Все это время он прекрасно понимал, что рано или поздно сменит род деятельности. Зачем в таком случае пускать корни в земле, от которой не ждешь ничего хорошего? Тем более, на родном Марсе Тит с детства привык жить в спартанских условиях и его вполне устраивало койко-место в общежитии, бесплатно выделяемое всем вахтовикам на станции. В общежитии люди уважали друг друга, никто не зарился на чужое добро, не разводил ссор по пустякам. Все прекрасно понимали, что варятся в одном котле и если начнутся какие-то проблемы, то они начнутся у всех и сразу.

«Кориолис», несмотря на свой почетный возраст считался довольно современной станцией. По крайней мере в Солнечной системе. Снаружи он представлял собой несуразное нагромождение различных блоков и конструкций, общей идеей напоминавшее скопление торговых палаток на китайском стихийном рынке. Из-за частых перепланировок и перестроек «Кориолис» так и не обзавелся единым стилем, что в общем-то никак не мешало ему выполнять свои функции. А их у станции было в избытке. Кроме уже упомянутого полигона для демонтажа космических кораблей, она так же предоставляла услуги ремонта всех видов и сложностей, таможенные услуги, являлась одним из перевалочных пунктов для дальних перелетов и многое, многое другое.

Внутри же «Кориолис» по большей части выглядел минималистично, просто и без изысков. Управление старалось следить за чистотой самых людных узлов и этажей, своевременно заменяло износившиеся модули и в целом являлось хорошим примером для подражания.

Переместившись из раздевалки на три этажа ниже Тит оказался в жилом отсеке низшего класса. Именно здесь располагались каюты-общежития вахтовиков, занимавших базовые должности на станции. Ремонтники, уборщики, демонтажники, грузчики, все они жили здесь, в длинных боксах, расходившихся в четыре стороны от основной шахты-коридора.

Сейчас большинство работяг находились на своих служебных постах и отсек выглядел пустынным, почти заброшенным. Тишину нарушали лишь мерное шипение вентиляции и доносившаяся из торгового лотка этажом выше реклама фасоли быстрого приготовления.

Тит пролетел по главному коридору и свернул в каюту-общежите, где долгих три года коротал свободное от работы время. Все помещение по сути являлось длинным прямоугольным боксом, вдоль стен которого были развешаны чехлы для человеков. В конце бокса располагалось место для приема пищи с парой микроволновок, столиком и холодильной камерой. Вахтовики «кухней» почти никогда не пользовались, предпочитая перекусывать в забегаловках, заботливо установленных по пути к рабочим станциям.

Подлетев к своей койке, Тит снял с плеча вещмешок и закрепил его на прикроватных карабинах. За время, проведенное на «Кориолисе», он изо всех сил старался не прирастать к месту, чтобы в случае чего быть готовым в любой момент сорваться с него. И получилось у него это на ура. По существу, он уже сейчас был готов к отбытию, ведь кроме этого самого вещмешка с одеждой, да гигиенических принадлежностей, хранившихся в небольшом ящичке возле койки, у него не было ровным счетом ничего. «Человеку нужен только гибкий ум и твердая рука, а остальное — пыль под ногами» — так частенько говаривал дед Тита, и сейчас он с ним был как никогда согласен.

Тишину каюты-общежития нарушил телефонный звонок.

— Алло, Тит? — связь на «Кориолисе» была организована качественно, но несмотря на это, голос Гершмана все равно звучал трескуче и резко. Всему виной было искусственное легкое.