Схватка - Александр Ольбик

— Где это было напечатано? — спросил Воробьев.

— В желтой газете «Скандалы», но не в этом дело…А какое отношение эта В.Л. имеет к тебе, Вахитов?

Вахитов, опустив голову, молчал. Голощеков слегка тронул его локтем.

— Не стесняйся, все, что скажешь, останется между нами…Врачебная тайна…

— Тайна полишинеля… Это Вика Лобанова. В прошлом году она вместе со своим директором приезжала ко мне за тем же, что и вы. Надо было кое-что переправить в Швейцарию. После этого я несколько раз заглядывал в «Пиковую даму»…

— Завязался роман, что ли?

— Можно и так сказать.

Воробьев обдумывал как бы не вспугнуть Вахитова и подгрестись к разговору о Фуре и Полозе. А он уже и сам начал разогреваться.

— Обычная история, с прекрасной увертюрой… Дважды я ее брал с собой в Женеву. Дарил подарки и все шло к тому, чтобы сходить с ней в ЗАГС. Она разведена, я тоже свободен. Но когда появились эти отморозки, все пошло кувырком. Сначала к ней пристал Полоз, потом этот мерзавец Фура. Грязный подонок…Всего не расскажешь, это целая история, — он тяжело вздохнул и начал, наконец, прикуривать сигарету. — Я ее умолял образумиться…обычная ревность, обещал золотые горы, потом начал грозить, словом, на какие только ухищрения не шел.

— Значит, подруга оказалась слаба на передок, — констатировал Воробьев.

— Это и еще страх…Однажды я под видом болезни не полетел в рейс, хотя ей сказал, что отправляюсь как обычно в Женеву. В ту же ночь, под утро, я нагрянул к ней домой. Своими ключами открыл дверь, а когда вошел, почувствовал специфические ароматы…Прошел в спальню, смотрю, а там идет битва половых гигантов. Они меня тоже заметили, однако в голову не взяли и, мне назло, продолжали заниматься сексом. Она визжит, как недорезанная свинка, а он ее по всякому кувыркает…

— Кто — он?

— Полоз!

— Действительно, история, хуже не придумаешь, — сказал Голощеков.

— Но это еще не все…Потом они, как ни в чем не бывало, сели завтракать. Я хотел уйти, но этот длинный гад меня не отпустил, заставил вместе с ними распивать коньяк. А выпив, я устроил им мыльную оперу, полез драться, но Полоз, скотина, меня вырубил. Стыдно вспоминать…

— Стыд не дым, — сказал Воробьев. — И чем все это закончилось?

— Он предложил сделку: я ему указываю богатый объект и Полоз, как только выкачает из него бабки, отваливает за границу. Я сначала думал, что он блефует, но потом вижу — черта-с два. Как-то я зашел в «Пиковую даму», где опять встретил Полоза и его шестерку Фуру. Оба они ишачили на Расколова…Это абсолютно гнилой тип…Сначала прозрачно, а потом в открытую стали угрожать — мол, если не выполню их условия, они мне устроят петлю…И Фура продемонстрировал стальной тросик…

— И ты, как телок, пошел у них на поводу?

— А вы бы не пошли? Я пытался отговориться: дескать, нет у меня на примете богатых людей, а они мне в лоб — не ври, мол, знаем, каким бизнесом занимаешься…Полоз несколько раз возвращался к этой теме, но когда Фура изна…трахнул Вику, я сдался. Кое-какой информацией с ними поделился. Дальше так жить я уже не мог…

Не успел Вахитов закончить предложение, как Воробьев, обернувшись, наотмашь ударил его по лицу.

— Это тебе за наших ребят, а это…

— Стоп! — Голощеков едва успел подставить руку и следующий удар ушел в сторону. — Подожди, Вадик, это мы еще успеем сделать и не один раз.

У бортинженера из разбитого носа потекла кровь. Он стянул полы плаща, чтобы не запачкать кровью форменную рубашку.

— Как они узнали о дне, когда мы повезем деньги?

— Вы, видно, меня не так поняли… Я не имел в виду вашу фирму и деньги, которые вы должны были мне передать…Я им всего лишь назвал пару фамилий из подпольных миллионеров, между прочим, тоже из уголовной среды. То есть таких же, как они сами — Полоз и Фура… Лишь бы отстали… Но при этом ни слова не было сказано о ваших деньгах. Ни о времени их передачи…Да и не знал я об этом ничего…

— Чем докажешь?

Вахитов пожал плечами.

— Делайте, что считаете нужным…Единственное, что могу сказать: те люди, которые живут в Женеве и перед которыми я обычно отчитываюсь, будут очень на вас сердиться, если со мной что-нибудь произойдет нехорошее…

— Где обитает Полоз? — тихо спросил Голощеков.

— Я однажды пытался их выследить, но у меня кончился бензин. Знаю только со слов Вики — где-то в Хлебниково у них малина…

— Поедешь, Вахит, с нами к Вике, потом — к Полозу.

— Зачем? — у бортинженера страх перекрыл горло. — Справитесь без меня…

— Если хочешь дождаться еще одной весны, не будешь задавать глупых вопросов. Говори адрес Вики и храни тебя боженька от вранья, — Воробьев включил зажигание.

— Минутку, — Голощеков открыл дверцу и вышел из машины. Отошел в сторону и набрал номер Арефьева. Договорились: все свободные охранники выедут в сторону Ховрино и в районе железнодорожного виадука сгруппируются. Голощеков зашифровано напомнил, чтобы люди Арефьева взяли с собой «удочки», то есть оружие…

Глава пятая

Певичку из ночного кафе «Пиковая дама» они взяли еще тепленькой у нее дома. Вытащили из кровати вместе с хилым малым, ударником из оркестра, физиономия которого, словно у клоуна, была измазана яркой губной помадой. Его голенького пристегнули наручниками к радиатору, а певичку, еще пьяную, разморенную поздним сексом, отвели в ванную и инсценировали утопление. Ее держали двое людей Воробьева — им было весело наблюдать за примадонной, у которой форма груди напоминала ананас. Сначала женщина сопротивлялась и даже пыталась кусаться, но в один момент страх парализовал ее волю.

Воробьев и еще трое его людей проводили обыск, в результате которого в центре комнаты выросла пирамида женских шмоток.

В ванную вошел Воробьев и, подцепив двумя пальцами изящный подбородок певицы, спросил:

— Лапочка, где бабки?

Однако ее глаза покрылись пленкой недоумения и страха.

— Фура? — тихо произнес Воробьев и наклонился над женщиной. — Ну что же ты так долго соображаешь?

Она дернула головой, отчего мокрая прядь ее крашеных волос полоснула по воде и несколько капель упали на лицо Воробьева. Это ему не понравилось и он, взяв примадонну за челку, раз за разом окунул с головой в воду. Девица фыркала, захлебисто кашляла, однако быстро поняла, что может навсегда остаться в собственной голубой лагуне. Речь ей давалась нелегко.

— Повтори! — дожимал ее Воробьев. — Фура, говоришь, это Федя Овсяников, Полоз — Трапезников? Красивая, кстати, фамилия…Эффектно будет смотреться на мраморном памятнике…

— Все хорошо, прекрасная маркиза, — сказал Воробьев, — осталось только узнать лежбище Полоза. — Он снова схватил певичку за волосы. — Так, где вы с ним проводили вечера отдыха? В Хлебниково? Это я и без тебя знаю, но там же не одна хата…Колись, милая, до конца…

Через пять секунд все встало на свои места. Они возвратились в комнату и, на всякий случай, поинтересовались у барабанщика: часто ли Полоз с Фурой бывали в кафе «Пиковая дама»? Вот это новость — почти каждую ночь. Причем с толстым прессом долларов и в гроздях «ночных бабочек»…

— Пристегните девку к этому голому придурку, — приказал Воробьев своим людям и, подойдя к телефонной розетке, вырвал ее с корнем. Взяв со стола две пачки презервативов, он бросил их к ногам скованной наручниками пары. — Согревайтесь, чтоб не схватить насморк и, упаси вас боже, высовывать носы из хаты раньше следующего утра…

На двух джипах, в сопровождении темной «девятки», набитой людьми, они подались за город. Сразу за Кольцевой дорогой первая машина, в которой находились Воробьев с Голощековым, чуть не влипла в руки гаишников. Милиция еще жила в системе перехвата и потому нервно и бессистемно тормозила все более или менее, на ее взгляд, подозрительные транспортные средства.

— Я боюсь, чтобы Вахитов не взбрыкнул при виде милиции, — сказал Голощеков, когда им приказали остановиться.

Сидящие позади них Буханец, Рюмка и Заполошный подтянули руки ближе к коленям, чтобы можно было быстрее вытащить стволы. Оружие лежало внизу, у самых ног, прикрытое целлофановыми пакетами. Но милиционер не стал настырничать и ограничился проверкой документов. Водитель Семен, не глядя на него, невозмутимо пускал через форточку колечки дыма, и равнодушно взирал на будку, возле которой стояли еще трое людей в форме.

Когда они оказались за городом, пошел общий треп. Заполошный, глядя за окно, на проносившиеся мимо сельские пейзажи, сказал:

— Такой грибной осени давно не было…Моя насолила целую бадейку белых грибков, только кому их есть…

— А я замочил полбочонка антоновки с клюквой…Зимой да под водочку, — поддержал разговор Рюмка.

— Лишние хлопоты, сейчас на рынке можно черта с рогами купить, — сказал Заполошный. — Меня же устраивает обыкновенная квашенная капуста с отварной картошечкой да со шпиком…Чтобы только плавали шкварки…