Подсолнушек - Иван Синельников

Очутившись на коне, Лешка стал рассказывать о своих приключениях.

— Я, дяденька, перепельчиков нашел. Стал их кормить жучками, они не едят.

— Еще что нашел?

— Гадюку. Живую. Хотел ее застрелить из пистолета. Она как зашипит!

— Не укусила?

— Нет. Прибежал еж. Он стал драться с гадюкой, а я в ямку захоронился…

Хаджи Мурат заработал ногами веселее. Он прядал ушами, мотал головой и выстукивал копытами о сухую землю.

Лешка, оборвав рассказ, спал. Придерживая его, Сидорчук думал: «Гляди-ка, такой сморчок, а не пропал! Значит, нигде не пропадет и получится из него в конце концов добрый казак!»

Западня

Скучна и однообразна степь в конце лета: трава выгорела и поникла, полевые цветы засохли и потеряли первоначальную свежесть. Не трещат кузнечики, не пересвистываются суслики, изредка пролетит ворона и долго видно, как она, махая крыльями, кружит над курганом. Вот показался пассажирский самолет. Неотступно следуя за ним, перескакивая балки и овраги, словно привязанная к фюзеляжу веревкой, волочится по земле крылатая тень. Скрылся самолет, и опять пусто кругом.

Степка с матерью возвращались из сада. Степка, сняв сандалии, топал босиком. За Степкой увязалась небольшая серая дворняжка Гомчарка. Хвост она держала кверху, одно ухо торчало вровень с хвостом, другое, покалеченное в битвах с уличными собаками, болталось как тряпка.

Гомчарка принадлежала к той породе дворняг, которые по приказу хозяина могут очертя голову ринуться в огонь и воду.

Степка собирался с ней охотиться и выступать в цирке. Для того чтобы она была настоящей цирковой собакой, он научил ее разным штукам: ходить на задних лапах, взбираться на голубятню по лестнице-стремянке и есть ягоды шелковицы. Есть ягоды собака отказывалась. Степка садился на нее верхом, зажимал голову коленями и насильно кормил. Зубы у Гомчарки от ягод стали совсем черными.

Гомчарка время от времени останавливалась, нюхала землю и посматривала на хозяина.

Когда переходили Сухую балку, Гомчарка свернула направо и пошла по узкой тропке. Пройдя несколько метров, она остановилась, вопросительно смотря на Степку. «Что стоишь? — как бы спрашивала она. — Ступай за мной».

Степка подумал: «Может, она напала на лисий след или учуяла зайца?»

— Ма! — обернулся он к матери. — Ты иди. Я тебя догоню!

Степка последовал за Гомчаркой.

Из-за поворота выскочил пассажирский поезд. Он так катил на своих колесах, точно хотел обогнать пролетавший над степью самолет.

Гомчарка привела Степку к заброшенному кирпичному заводу.

Не без робости Степка прошел через заросший репейниками двор и очутился в полутемном сводчатом помещении. Ни рам, ни стекол в нем не сохранилось. Штукатурка с потолка обвалилась, пол устилали битые кирпичи, а сквозь дырявую крышу просвечивало небо. Степка заглянул за перегородку, увидел прорубленную в полу квадратную дыру. Из нее тянуло сыростью и сквозняком.

— Пещера! — шепотом сказал Степка.

Вероятно, здесь когда-то находился склад для хранения имущества. Теперь же было темно и пусто, как на дне высохшего колодца. «Но, кто знает, быть может, там осталось что-нибудь интересное? Был бы здесь Алеша — вдвоем бы они осмотрели пещеру, одному лезть страшно», — так думал Степка.

— Ладно, — сказал он. — Завтра прибежим вдвоем.

…Странная штука — степь! Балки, бугры и со всех сторон небо. Сколько надо топать, чтобы добраться до ее конца? Неведомо, куда шагают на железных ногах мачты силовой линии. Но вот взойдешь на бугор и неожиданно видишь город. На Дону нет другого города краше, чем тот, в котором живет Степан Антонович Ярцев (так величает Степку мать).

Живет Степан Антонович возле водонапорной башни, где останавливаются трамваи и автобусы. Номер дома — двенадцать, квартира — одиннадцать, первая клетка. На втором этаже с матерью и бабушкой живет Степкин дружок — Алеша Маликов. Они учатся в одной школе, в третьем «а». Иногда Степка списывает у Алеши трудные задачи и получает пятерки.

У Маликова тоже есть собака — Зорик. Но он не кормит ее ягодами и не собирается выступать в цирке.

В тот же день друзья встретились на лестничной площадке.

— Я нашел в степи пещеру. Пойдем? — сказал Степка.

— А что в пещере? — поинтересовался Алеша.

— Я в ней не был. Говорят, во время войны там прятались партизаны. Может, добудем автомат или винтовку?

Новость была интересной, но благоразумный Алеша не торопился с ответом:

— Автомат отберет милиция. Вот если бы там был металлолом!

— Наверно, есть и металлолом!

— Тогда сходим отрядом?

— Ну да, — сказал Степка. — Сначала нужно узнать, потом — с отрядом.

Они договорились посмотреть пещеру на другой день.

— Собак возьмем? — спросил Алеша.

— Как же! Они нас стеречь будут!

…Собак пришлось оставить наверху, а самим по веревке спуститься на дно пещеры. Здесь было тихо и пахло погребом. Со всех сторон наступал мрак. Каждый звук, умноженный эхом, гулко отдавался под сводами потолка.

Степка зажег карманный фонарик. Луч света брызнул на груду кирпичей, отразился в разбитой бутылке и уперся в кучу железного хлама.

— Ага! — радостно закричал Алеша. — Сколько тут металла!

— Я же тебе говорил!

Степка увидел узкую дверь, замурованную кирпичами, ткнул в нее пальцем и сказал:

— Это, наверно, подземный ход, куда ушли партизаны.

— Куда ушли? — спросил Алеша.

— На боевое задание!

Шаг за шагом ребята обследовали подземелье, но, кроме железного утиля, не нашли ничего интересного. Один раз им показалось, будто какой-то верзила спрятался за колонну, подглядывает. Но страх оказался напрасным: это была поставленная на-попа железная бочка…

…Собаки охраняли пещеру.

Зорик заглядывал в дыру, Гомчарка, обеспокоенная уходом хозяина, бегала вокруг и скулила. Потом она понюхала веревку — веревка пахла хозяином, — легла рядом с Зориком и от нечего делать принялась трепать веревку своими черными зубами. Дернет, посмотрит и снова дернет. Она грызла и дергала конец веревки, пока не развязался узел. Веревку словно бы потянули снизу. Она выскользнула из железного кольца и упала на дно подземелья…

…Степка продрог и проголодался. Он стоял на дне подвала, держал в руках веревку и смотрел вверх.

— Кто это сделал?

Он видел над головой подгнившие стропила, две собачьих головы и ласточкино гнездо с выглядывающими птенцами.

Никто не ответил на его вопрос. Тогда он обратился к Алеше:

— Как мы теперь вылезем?

Алеша подавленно молчал. Он обещал маме вернуться к обеду и его, наверно, ждут дома.

— Давай поищем лестницу? — предложил он.

— Откуда тут лестница? — мрачно ответил Степка.

Ребята помолчали. Однако не сидеть же сложа руки.

Стали искать длинный шест или доску и не нашли.

Алеша захныкал:

— Меня дома ждут мама и бабушка…

— Да ты не хнычь, — успокаивал его Степка. — Олегу Кошевому, Зое и другим героям было еще труднее.

— Мы-то с тобой не герои.

— Давай разведем костер? — предложил Степка. — Кто-нибудь заметит дым и поможет нам выбраться.

Собрали сухой мусор, зажгли, но костер не разгорался, а только чадил. Дым всполошил летучих мышей. С противным писком они летали под потолком.

— Никогда не знаешь, что тебя ждет, — глубокомысленно сказал Степка. — Если бы я знал, захватил бы лестницу.

Алеша ничего не ответил. Он сидел возле костра, уткнув лицо в колени, о чем-то думал. Он видел себя дома, среди родных.

…Возле окна стоит аквариум с рыбками. На стене, распластав крылья, висит чучело совы. Глаза у нее желтые, с круглыми черными зрачками. Посреди комнаты накрытый стол, и на нем под белой салфеткой остывший ужин. К еде никто не притрагивается. Бабушка, кутая плечи, неотрывно смотрит в окно. Мать нервно прохаживается по комнате.

Так они ждали Алешу к обеду, он не пришел. Теперь ждут к ужину и не знают, что он может погибнуть в этой проклятой яме…

Мальчик чувствует тошноту. По его щекам катятся слезы. Тишина смотрит на него пустыми глазами, как чучело совы над аквариумом. Неужели никто не придет на помощь?..

Черной волчицей заглянула к ребятам ночь. Померкло небо. С потолка просачивается вода: кап… кап… А тут — собаки… Воют в два голоса, точно по мертвым… Ну как тут не плакать?..

— Перестань! — с досадой в голосе прикрикнул Степка. — Москва слезам не верит. Давай еще хорошенько посмотрим…

Алеша притих, но не двинулся с места, только плечи судорожно вздрагивали.

Степке тоже было нелегко. Не раз он тайком вытирал глаза. Под самым потолком противоположной стены он обнаружил заложенное камнями окно. Земля и камни осели, а в узкой щели был виден кусочек звездного неба. Узкая щель была для Степки той ниточкой, которая еще связывала его с внешним миром.