Посторонним вход воспрещён - Борис Борисович Батыршин

К счастью, практикантка из неведомого города Алексина не следила за собой, полноты и в помине нет. И глаза вполне можно сделать карими, с помощью контактных линз. Уложить такую же прическу – вообще не проблема. Вот только носик…

Девушки немедленно принялись обсуждать, как сделать Алису, похожей на Елену Евгеньевну Коробову.

А виновник неразберихи сидел, исполненный глубоких сомнений.

– Я же не собираюсь ему побег устраивать, – убеждала парня Алиса, – мне бы с ним только поговорить, и всё!

– Да пойми ты, он же под следствием! Ему даже с родней свидания запрещены, если с кем и встречается, то лишь с адвокатом. А ты – журналистка. Засыплешься – мне точно трындец. Да и тебе мало не покажется!

– А ты-то тут при чём? – удивилась девушка, – Мало ли где я этот пропуск могла найти?

– Его же мне отдали, чтобы сдать! А мы с тобой знакомы, поймают – это сразу всплывёт.

– Не поймают, Олежик, миленький! Ну, пожалуйста!

И чем сильнее отнекивался её старый друг, тем больше Алисе хотелось проникнуть в неприступные «Серпы». А когда чего-то очень хочется…

– Давай так, – сказал наконец парень, – я завтра уточню, до какого числа у этой группы практика. Вроде бы, должна скоро заканчиваться. Вот ты в последний день и появишься!

– А вот, смотри, на пропуске дата окончания действия. – Алиса подсунула приятелю прямоугольничек. – Как раз завтра!

– Да? Вот чёрт… Ты ведь вообще на неё не похожа, не успеешь замаскироваться!

– А мне и не надо быть на неё похожей. Мне надо быть похожей на фотографию.

– А если паспорт спросят?

– Ну, не ношу я с собой паспорт! А студенческий дома забыла. В крайнем случае – не пропустят и всё, ничего страшного. Разревусь и уйду, может, ещё и утешать будут, сжалятся…

И Олег сдался. Алиса – это вам не сырный шарик!

Июль 2015-го года

День, прожитый не зря.

Проходная осталась позади. А вот и Олежик: ждет, нервно постукивая ногой:

– Ты прям, везучая, честное слово! Как раз сегодня клиенту назначена предварительная экспертиза. Тесты всякие, я не в курсе…. Фокус в том, на экспертизе будут присутствовать две группы практикантов, так что студенты каждой из групп решат, что ты – из другой. Быстро чеши туда, сейчас как раз начнётся инструктаж. Только молчи, ясно? А то, ляпнешь что-нибудь…

Инструктаж. Проверка пропусков, по спискам. Суровые постовые. Решетки. Белый кабинет. Практиканты молча сидят у стенки, бледные от серьёзности происходящего. Врачиха вручает клиенту листочки: просит то ли нарисовать что-то, то ли выбрать из предложенных вариантов.

Клиент, широкоплечий молодой бугай, подчиняется докторше с недоумённо-страдальческим видом. Ему куда интереснее молодые практикантки – вон, как шарит сальными глазками по девицам! Когда взгляд его встречается с Алисиным, девушка слегка улыбается и подмигивает.

Парень замирает, принимается старательно чиркать огрызком карандаша в докторшиных листках. Помнится, Олежик говорил, что пациентам здесь нарочно дают такие вот коротыши – чтобы, не дай бог, не ткнули карандашом в глаз себе или собеседнику.

Подследственный снова покосился на Алису. Та попыталась придать взгляду заговоршицкий вид – выразительно так, с намёком. «Клиент» уставился в свой рисунок, лоб пошёл морщинами, даже, вроде, вспотел. Загадка? Ну, думай, дорогой, думай, тебе это не повредит.

– Вы не поняли задание? – заботливо поинтересовалась докторша.

– Это… ага. Да, типа, повторить можно?

И что делать дальше? Как здесь с ним поговорить? А никак. Надо ждать.

И вдруг Андрей (так, оказывается, зовут подэкспертного) нагло заявляет:

– Слышь, мне бы покурить – положено, да? Можно прям тут? Так сигарету подкинь, мне свои в камере держать не позволяют.

Докторша озадачилась – «прямо тут», понятное дело, нельзя. Ткнула пальце в звонок; явился конвоир, непреклонного вида товарищ в форме, и увёл «пациента» на перекур. Практиканты зашевелились, начались вопросы. Тётка отвечает. Какие у неё глаза холодные, бр-р-р!

– Да, курящим у нас сигареты выдают один раз в час. Потому что нельзя им иметь ни спичек, ни зажигалок, сами понимаете, что за контингент…

А голос жёсткий, равнодушный. Видимо, у них тут от такого контингента все чувства атрофируются.

Вернувшись, Андрей снова принялся уныло карябать коротышкой-карандашом. Потом смял листок, отшвырнул, и решительно заявил, что у него ничего не выходит. Докторша терпеливо подсунула новый; тягомотина с тестами продолжалась ещё с четверть часа, после чего клиента увели. Перед тем как выйти из комнаты, Андрей швырнул в урну последний смятый листок, многозначительно зыркнув на Алису.

Докторша разложила на столе рисунки и прочие листочки с ответами подэкспертного и пустилась в объяснения. Практиканты сгрудились у стола, а Алиса тем временем, улучив минутку, выудила из урны листок. Уф, как руки дрожат, даже, вроде, вспотела…

Из комнаты она вышла последней. Группу практикантов провели сквозь всё здание. Алиса, воровато, оглянувшись, шмыгнула за угол – так, как было обозначено на добытом листке. Коряво набросанный план со стрелочками и надпись – «третье окно».

Вот оно – с решеткой, забрано изнутри крашеным железным листом. И что дальше?

– Слышь, коза, ты кто? – шепот из-за железного листа.

Сердце ухнуло в пятки. Но виду девушка не подала – повернулась спиной к окошку и принялась копаться в сумке.

– Я – корреспондент, случайно узнала о вашей истории. Вот мне и стало интересно.

– Ну, ещё бы! – пауза, – Мне уже терять нечего, так что заглохни и слушай. Времени ваще нет. В любой момент сюда войти могут, и тогда – всё, приехали, поезд дальше не идёт. Короче, дело в следующем: есть фраер один, журналист, может историк – я, в натуре, не в курсах. Семёнов Олег Николаевич. У него сынок, Иван, старшеклассник. А дружбан этого Семёнова – врач, по фамилии Каретников. В седьмой градской больнице работает, бывший эмчеэсник. Короче, захочешь – найдёшь. Так вот, компашка эта отыскала портал, в натуре, как в книжках фантастических, чтобы ходить в прошлое. В позапрошлый век, при царе ещё. Ну и, понятное дело, принялись там гешефты крутить, бабло стричь – а чё теряться?

Мы вышли на них через Ольгу Смольскую – есть такая баба, с первого меда, у ней ещё братан, Роман, дембель из десантуры. Там какие-то дела с этим порталом не срослись, эта овца как-то узнала и хахалю своему, Геннадий его зовут, стуканула. А он по части политики круче всех, отвечаю! Я его ещё по школе знаю, вместе в одном классе…

Расклад, короче, такой: к этому порталу нужен типа ключик, шарик такой, чёрненький. От древних бус. Гендос через Ольгу эти шарики раздобыл и сразу и просёк, чё дальше делать. А он крутой знаток всяких там дел насчёт революции: в натуре, всё волокёт, в теме по самые гланды… знаешь как его ребята слушают? Да если бы он лет на сто пораньше родился – он бы точно у этих, с революцией, центровым был!

Я это