Драконоборец империи - Андрей Буревой

Однако это было ещё не всё… Кривящий тонкие губы, Клив неожиданно обратился за подтверждением того, что я уже неоднократно пытался до него донести:

— Так, значит, я не прав? И ты, без дураков, настоящий жених младшей ди Мэнс?

— Именно так, — подтвердил я.

— А докажи! — тут же вскинулся граф. И, мерзенько так заулыбавшись, открыто подначил меня: — Докажи нам не на словах, а на деле, что это так! Что ты полноправный спутник жизни Чёрной Розы Империи, имеющий на неё определённое влияние, а не её ручной пёсик на строгом поводке!

— И каким же это образом, кроме битья чьих-то наглых рож, я, по-вашему, должен доказывать столь очевидный факт? — с неприкрытым сарказмом осведомился я, уже с немалым трудом удерживаясь от мордобоя. Страсть ведь как хочется и за пёсика поквитаться, и за звучащие сомнения в моём благородном слове…

— Да очень простым, — заверил меня ди Браен. Да проникновенным тоном сообщил: — В качестве убедительного доказательства тебе достаточно будет привести свою невесту сегодня после бала по адресу — улица Шёлковая, сорок четыре… — И с торжеством провозгласил: — А если не сможешь, то ты просто пустобрёх!

И вся их компашка грохнула со смеху… Я же лишь недоумённо нахмурился, будучи не в силах понять, в чём же тут сокрыт подвох.

— Да не переживай, Стайни, нужное место ты отыщешь легко! Это в юго-восточном квартале! — счёл ещё нужным сквозь торжествующий смех успокоить меня Клив, похоже неправильно истолковавший выражение моего лица.

А белобрысый маг добавил, давясь хохотом:

— Ага, а если и заплутаешь, так спросишь у любого прохожего бордель крошки Жужу — тебе всякий покажет!

«Всех убью — один останусь!» — разъярённо подумал я, чувствуя, что медленно зверею. Медленно, но неотвратимо. По мере осознания того, что мне было предложено сделать…

— Так что оправдание, что нужного места ты не нашёл, не прокатит! — моментально и ещё кто-то из этой компашки счёл нужным присоединиться к веселью и ввернуть своё глумливое дополнение.

— Ага! — радостно поддержал это замечание выслуживающийся перед хозяином лизоблюд — маг. — Не прокатит!

Этому графскому прихвостню первому и прилетело…

— Н-на! — выдохнул я, выплёскивая с мощным ударом правой в челюсть белобрысому всю ту ярость, что охватила меня.

Врезал уроду так, что его при этом аж крутануло на пол оборота вокруг собственной оси! И он, нелепо раскинув руки, грохнулся на мраморный пол. Где и замер неподвижно, лицом вниз.

А мой кулак меж тем уже летел в следующую мерзкую рожу… Прямо в чьё-то лоснящееся розовое рыло, буквально напрашивающееся на то, чтоб его своротили! Ибо хватит, поговорили! Пришла пора за свои слова отвечать!

— Бом-м! — издала негромкий характерный звон голубоватая льдинка, внезапно выросшая на пути моего кулака, в непосредственной близости от носа графа Канупэ и Ралленберри. А мою руку до самого плеча пронзило болью…

— Да ты чего, Стайни?.. — на диво удачно разыграл непонимание причин вспышки моего гнева Клив, укрывшийся от справедливого возмездия за мерцающей пеленой защиты, являющейся одной из разновидностей кинетического щита. После чего, выдержав крохотную паузу, поспешил заверить меня: — Да ты не думай, мы ж без обману! Мы тебе даже заплатим! — И подтверждение своих слов сорвал с пояса замшевый кошель и бросил его мне. — Вот держи!

Тут-то у меня и сорвало окончательно крышу… Взгляд мне начал застить знакомый багровый туман, а душу захлестнула жажда жестокого убийства… Всех этих ничтожных человечишек!

— Ар-р… — утробно взрыкнул я, и шагнув вперёд, к моментально побледневшему и отшатнувшемуся ничтожеству.

Но нанести мощный, сокрушающий удар не успел. Длиннорукий Ральф дотянулся до своего дружка чуть раньше и успел выдернуть его прямо у меня из-под носа. А затем преградил мне путь парой графских прихлебателей — бесцеремонно толкнув их вперёд.

Только это меня не остановило… Задержало — да, но лишь на пару кратких мгновений. Которые я потратил на то, чтоб сделать шаг вперёд и пробить стоящему на моём пути крепышу с головы в переносицу. И зарядить с кулака в грудину второму заступнику… Отчего того буквально сдуло с места — унесло в толпу скопившихся у места захватывающих событий зевак, сбив нескольких из них с ног и проделав, таким образом, немалую просеку в их рядах.

Расчистив себе путь, я зло осклабился. Демонстративно-медленно сжал кулаки и двинулся вперёд. Не обходя тела поверженных ранее врагов, а ступая прямо по ним…

Услышав мерзкий хруст человеческих костей, ломающихся под моими ногами, граф явственно сбледнул с лица. И попятился назад… Отчего оскал на моём лице стал ещё шире и злобней.

А виконт Жалье не струсил — попытался остановить кровожадное чудовище, твёрдо намеренное прикончить с особой жестокостью его дружка-приятеля. Дорогу мне заступил… Безумно храбрый и непомерно наивный человечишка… Которого от скорой гибели спасло только неожиданное появление в центре событий нового действующего лица — Карла. Мой благородный спутник видимо счёл, что обязан мне помочь и взять одного из двух оставшихся врагов на себя… И сцепился с Ральфом.

На что я только равнодушно пожал плечами, да продолжил наступать на пятящегося графа… И в три шага настигнув его, с каким-то непередаваемым умилением подумал:

«Музыка льётся со всех сторон, в центре зала неотразимые дамы в танце кружатся… И на этом чарующем фоне тихо-тихо льётся алая кровь, растекаясь ручьями по белому мрамору пола… да нет-нет — раздаётся последний человеческий вздох… Красота!»

— Бом-м! — издал негромкий гулкий звон окутавший графа кинетический щит.

И руку мне опять пронзило болью… Что неимоверно, непередаваемо взъярило меня… До такой степени, что я практически утратил способность здраво рассуждать. И продолжил со всё увеличивающейся силой наносить удары кулаком в области морды лица графа. Не достигая своей цели, но продолжая предпринимать всё новые попытки… Хотя для того чтобы обойти кинетическую защиту следовало бы наоборот уменьшить силу и скорость удара…

— Бом-м! Бом-м! — всё сильней звенел окружающий Клива щит, и всё шире расползалась-разрасталась возникающая в месте удара голубоватая льдинка, не успевая истаивать… А я продолжал, зло оскалившись, наседать на пятящегося врага… Постоянно ускользающего от меня из-за того, что его защита уже не справлялась в полном объёме с компенсацией ударной энергии… и частично передавала её дальше… Отталкивая этого трусливого гадёныша и придавая его движению прочь дополнительное ускорение… Отчего Клив так смешно ногами мельтешил, ступая ими чуть ли не по воздуху…

Но я всё не отставал… Скользящий шаг вперёд — удар, шаг вперёд — удар…

Впрочем, это бегство с преследованием продолжалось совсем недолго — от силы несколько секунд, так как вскоре мой противник упёрся спиной в стену. И хотя он продолжал загребать ногами, пытаясь отодвинуться ещё дальше от меня, ничего у него не получалось… Только скользили бессильно по натёртому мраморному полу его лакированные туфли… Очень крепкая, видать, попалась стена! И так просто спиной её не проломить… Хотя белый как полотно Клив максимум усилий для этого прилагал… Страстно мечтая убраться куда подальше от меня.

— Бом! Бом! Бом! — продолжал издавать негромкий гулкий звон кинетический щит, в который, раз за разом, через неуловимо короткие промежутки времени, врезался мой кулак.

И, ярясь на непрошибаемую голубоватую льдину, что полностью скрыла за собой ненавистную рожу Клива, я всё наращивал силу ударов. Обрушивая их на щит с равномерной монотонностью и беспощадной мощью какого-то механического молота… Из тех, что дробят огромные каменные глыбы в мелкую щебёнку для подсыпки дорог…

— Бом-м-м! — не выдержав сокрушительного удара, разбилась, разлетелась искрящимися осколками льдина кинетического щита. Одновременно с этим громко хрустнул, рассыпался крупный алмаз в золотой броши, небрежно приколотой к вороту камзола графа. И на этом фоне, да за непрекращающейся развесёлой музыкой, практически затерялось совсем негромкое, но весьма увесистое: — Бух!

Со стены и потолка посыпалась штукатурка… Засыпав меня едва ли не с головы до ног. А человеческое тело, лишившееся лопнувшей как гнилая тыква головы, постояло немного, орошая всё вокруг фонтанчиками крови, и медленно сползло вниз… Оставив за собой на белой стене смазанную полосу ярко-алого цвета…

Я злорадно улыбнулся. И тряхнув головой, чтоб избавиться от насыпавшейся на шляпу штукатурки, аккуратно высвободил из небольшого углубления, выбитого в кирпичной кладке стены, свой кулак. Небрежно взмахнул рукой, стряхивая с неё капли крови и приставшие кусочки плоти человечишки. И с сожалением цокнул языком — мало того, что лопнул по шву обшлаг правого рукава камзола, слишком маленького для моей лапищи, так ещё тонкая лайковая перчатка не выдержала такого издевательства и вся клочьями расползлась… Обнажив крупную перламутровую чешую, покрывающую мою кисть вместо привычной кожи… Но лучше б я не дёргал языком, ибо чуть не изрезал его о жуткий частокол хищно заострившихся зубов!