Взметайся, разум мой, в небесны дали - Геннадий Владимирович Тараненко

водицей,

Пытаемся себя утешить хоть на миг.

И исчезают в белизне зарницы,

И распускается внутри души цветник.

Кто мы?

Кто мы? Песчинки в царстве хаоса и бреда.

Нас ветер с поля поднимает и несёт,

А мы цепляемся зубами за соседа.

Дай Бог, он в этом бардаке не подведёт.

Мы думаем, что в жизни есть какой-то смысл.

В восторге строим наши замки из песка,

Ища в бессмыслице хоть крошечную мысль,

Авось нас вывезет в миру на дурака.

В слегка помятом временем седом костюме,

Мы превращаемся в истории в ничто.

Замуровав себя поодиночке в трюме,

Мы в высь несёмся от земного шапито.

И сидя там, играя в домино с Всевышним,

Под стук костяшек вспоминаем о былом.

Неужто здесь, внизу, любой из нас был лишним,

Большим бесформенным никчёмным веществом?

А я люблю Россию!

А я люблю, люблю душой Россию!

Какой-то скрытый смысл её полей,

Дороги, дураков, драматургию,

Святую веру у простых людей.

И святости напившись до отвала

И горлопаня песни в темноте,

Под звон церковного с вином бокала

Россия исполняет фуэте.

Накинув на историю удавку,

Она её ведёт под образа.

Своей абсурдностью плюя на Кафку,

Из логики рождает чудеса.

Умом Россию не понять. Ну что же,

Коли, трави и в злобе режь меня.

Но места нет на всей земле дороже!

Ведь, чёрт возьми, Россия — это я!

Вершиной смысла упоясь…

Вершиной смысла упоясь,

Дотронувшись до края неба,

С судьбой отшельника смирясь,

Я принял Божий постриг слепо.

Сомнений яд мне не давал

Волхвам открыть пошире душу.

Пытаясь выбраться в астрал,

Я логику бросал на сушу.

И обезвоженная тварь,

Мечтаний строгая убийца,

Клала виденья на алтарь,

Плюя мне в самые глазницы.

Мне от неё какой есть прок?

Узреть хочу я Божьи планы

И как взаправдашний пророк

Писать библейские романы.

Мы цепи вяжем…

Мы цепи вяжем на границах мироздания,

Пытаясь для себя найти сакральный смысл.

В тумане жизни своего существования

Зажав в тисках судьбы единственную мысль.

Кто я в цепи, подарок Бога иль никчёмность?

Оракул времени иль временная гладь?

Держу на привязи свою я неуёмность,

Дабы другие не смогли её понять.

Шифруюсь, чтобы в шифре скрыть для всех печали

О тех мирах, которых нет для большинства.

Разбрасывая по стихам с трудом детали,

Я нарушаю все законы естества.

Но, будучи от абсолюта плоть от плоти,

По венам разгоняю с ярким чувством кровь.

Закованный в цепях, парю я в звездолёте,

Неся внутри него сомненья и любовь.

Разрушивший не плачет по обломкам…

Разрушивший не плачет по обломкам,

А тихо стонет, глядя в пустоту.

Он бродит по подвалам диким волком,

Жалея, что не понял красоту.

А как понять, когда дерьмо повсюду?

Дерьмом измазан даже Божий рай.

И люди, предаваясь всуе блуду,

Уже перевалили через край.

Кого спасать, по ком петь панихиду?

Кому подать последнюю деньгу?

Воздвигнув на обломках пирамиду,

Перевернуть у ближних всё в Мозгу.

Но мы не те, кто изменяет веру

Простым и скучным росчерком пера.

Мы скопом все взберёмся на галеру

И будем плыть, друг дружку матеря.

Молясь однажды, погрузившись в свет…

Молясь однажды, погрузившись в свет,

Увидел я, в углу как воздух сжался.

И, наполняясь смыслом, силуэт

Из Нави в Явь воочию рождался.

Детали внешности он отвергал

И семицветьем не тревожил личность.

Он утешенья в плоскости искал,

Храня в себе скупую символичность.

Цинично пряча в простоте секрет,

Лишь намекая на полёт фантазий,

На белом фоне чёрный силуэт

Никак не мог нащупать с миром связи.

Разорванностью в сладость упоясь,

Условность ставя впереди телеги,

Он вёз арбу печали, норовясь

Достичь идей от Альфы до Омеги.

Но час пробил, и пелена сползла,

Настал и мой черёд постичь фатальность.

Присев на край печального крыла,

Решил я сбросить всю свою сакральность…

Я окунул в таинственность сюжет,

Читатели мои, не зубоскальте.

Возникший в ореоле силуэт

Моей был тенью на седом асфальте.

Открыв врата пошире для сомнений…

Открыв врата пошире для сомнений,

Постичь желая Пушкина секрет,

Я погружаюсь в зыбкость отражений,

Пишу в себе его автопортрет.

Начало и конец соединяя,

Свернув идеи все в одну спираль.

Дотронувшись до дуба, размышляя,

Ищу в строках поэта я Грааль.

Ловлю душой в потоке слов движенье,

И леший мне сегодня не указ.

Получено от Бога дозволенье

Услышать ненароком тайный Сказ.

Вне времени, пространства и устоев