Друзья, или Кой-Где-Что-Как? - Юрий Каракозов

– Бросай! Бросай! – заухал Филя, как только девочка оторвалась от земли и пока высота была небольшая.

Он сразу понял, что эта забава может закончиться очень плохо, быстро взлетел выше змея и клювом толкал его сверху, не давая ему подниматься выше. Врун летел рядом с девочкой и кричал ей, чтобы она выпустила хвост, а он-то ее обязательно поймает. Но Синеглазка уже была так напугана, что не понимала происходящего и только звала маму. Что было делать? Никто не знал. Но так долго это продолжаться не могло. Сильный ветер мог еще выше забросить змея, а филину такая высота была уже недосягаема. Здесь бы помог Око, но сокола не было. Что делать? Что делать?!

Помощь пришла вдруг оттуда, откуда ее никто и не ожидал. На выручку выполз Тихоня. Да, да – именно он. Никто не мог даже подумать, что такая маленькая букашка, но в нужный момент примет единственное и только ею выполнимое решение. Он в очередной раз показал себя надежным другом и доказал, что сила каждого заключается не в его мышцах, а в силе его ума.

Паук, цепко держась за перья ворона, плюнул паутиной и прилепил ее к платью Синеглазки.

Врун сразу понял замысел Тихони и закаркал, чтобы она бросила хвост, но все было бесполезно. Сильные порывы ветра очень раскачивали девочку, давая возможность птице приблизиться к ней, чтобы оторвать ее от хвоста. К тому же змей стремительно набирал высоту. Вот уже и ворон не мог поспевать за змеем. Синеглазка все дальше и дальше отдалялась от птиц. Единственная нить, связывающая их, была паутина, которую распускал Тихоня. Однако запасы паутины быстро истощались. Что делать? Что делать?! Каждое упущенное мгновение приближало трагедию. Тогда, паук быстро сполз на одну из ног ворона и обмотал вокруг нее паутину. Затем, также быстро по паутине сбежал на платьице девочки и еще в нескольких местах прикрепил крепкую нить. То, что он сделал в следующее мгновение, никто и не мог бы придумать. Он укусил Синеглазку!! Прямо в руку! И, наверное, сильно. Девочка вскрикнула от неожиданности и выпустила хвост змея. В следующую секунду она уже падала на землю.

К счастью, продолжалось это недолго. Вскоре паутинка натянулась, и Синеглазка повисла на нити. Врун стал медленно снижаться и через некоторое время аккуратно опустил девчурку на землю, приземлившись рядом с ней. Там уже их ждала напуганная кучка пацанов.

– А я не испугалась.., не испугалась.., – повторяла девчурка, однако, глаза ее говорили обратное. – Почему-то болит рука, – сказала она и посмотрела на руку.

Увидев две красные точки от укуса, она вскрикнула.

– Меня кто-то укусил. Кто? Почему? Я ничего не помню. Почему я не разбилась? – недоуменно спрашивала она.

– Это я тебя укусил, прости меня, – тихим голосом прошелестел Тихоня, выбираясь из складок платья. – Я больше не буду, – добавил он и виновато опустил огромные глаза.

– Ой, паук! – испуганно, вскрикнула она, увидев паука, – Пожалуйста, уберите его! Я не люблю их, они противные. Фу!

– Ты неправа. Как раз ему-то ты и обязана жизнью, – ухнул Филя и, повернув голову к пауку, сказал. – Тихоня, ты просто – молодец! Я восторгаюсь тобой! Как ты нашел единственное решение, как скор в действиях? Какой ты тихоня? Ты – герой! Надо в твою честь поставить памятник. Синеглазка, это он пришел на помощь к нам, когда мы уже решили, что все кончено. Паук, а звать его Тихоня, спас тебя. Он был другом вот этого одноглазого, он и его спас однажды. Видимо, у него на роду написано, всегда приходить на помощь. Теперь паук всем нам тоже друг.

От услышанных слов, Тихоня совсем засмущался и попытался вновь скрыться в складках. Синеглазка осторожно протянула руку. Ее дрожащие кончики пальцев прикоснулись к густой шерстке на спинке паука. Паук весь сжался в комочек.

– А он мягкий. Какая нежная шерстка, – сказала девочка, ее пальчики пробежали по спинке. – И совсем не страшно. Спасибо, Тихоня. Мы – друзья! Иди ко мне. Иди!

Она раскрыла ладошку, и паук, смешно перебирая своими мохнатыми лапами, забрался к ней на ладонь. Другая рука Синеглазки гладила его.

– Хорошо то, что хорошо кончается, – мудро прокаркал Врун – Почему ты не отпустила хвост, как тебе объяснял филин.

– Было очень красиво, дядя Ворон, и я залюбовалась, – сказала Синеглазка и посмотрела вверх.

Там, в синеве неба, подгоняемый ветром, летал красивый воздушный змей. Его длинный хвост играл с воздушными потоками, то вздымаясь вверх, то падал вниз и распугивал чаек.

– Ура-а-а-а-а! – дружно закричали все кикиморята.

– Как красиво! «На пять баллов»! – каркнул Врун.

– Дождя долго уже не будет, – вставил филин. – Идет жара, однако. Я это чувствую всеми своими перышками. И еще я скажу вам кикиморята следующее. Как только ваш змей начнет снижаться и упадет на землю, жди перемены погоды и дождя. Змея надо будет спрятать, чтобы не намок. Теперь всем купаться, и идем домой. Нас, наверное, там уже заждались. Да и перекусить не помешает. Не так ли, Врун?

Кикиморята бросились в воду прямо в одежде. Тихоня перебрался к ворону, и птицы купались в песке берега. Вскоре вся веселая и дружная толпа кикиморят уже бежала по тропинке к дому, над ними летели две большие темные птицы, а сзади на большой высоте парил воздушный длиннохвостый змей.

Поднявшись наверх косогора, веселая компания с удивлением увидела, что в усадьбе царит небывалое оживление. Небольшая кучка орущих кикиморят оседлала летающую ступу Бабы-Яги и носилась по грядкам огорода, срывая разную съедобную траву и овощи к праздничному столу. Другая группа человечков безуспешно пыталась поймать прыгающую метлу, которая подметала подворье, подняв пыльное облако. Однако, никакая неразбериха, которая царила в настоящее время около дома кикиморы, не могла помешать радости встречи двух любящих друг друга подруг. Кикимора и Яга, обнявшись, сидели на скамейке под большой яблоней и с любовью наблюдали за веселой суетой.

Ручей

В это время наши друзья под предводительством Водяного продолжала путешествие по лесному ручью. Солнце палило неистово и от дождевых капель, которые совсем недавно в обилии сыпались с густых ветвей елей, не осталось и следа. Поэтому Водяной постоянно садился в самое глубокое место ручья и, зачерпнув широкими ладонями воду, обливал прохладной водой себя и свою небольшую компанию. Наступало краткое веселье и отдых, после которого путешествие продолжалось. Идти становилось все труднее и труднее. Дно ручья устилали крупные камни, берега ручья были завалены поваленными деревьями и гниющими кореньями, среди которых росла калина и бузина, дикая смородина, а ветки кустарника были перевиты хмелем. Легче всего было идти Жаклин; она то плыла в струях на обмелевших участках ручья, то легко прыгала с камня на камень, там, где русло углублялось и течение замедлялось.

Ручей петлял между кустами и опушками. Берег с солнечной стороны часто был усыпан красными сочными и душистыми ягодами земляники, в ароматном манящем воздухе которой вилось множество насекомых, им всем хотелось испробовать сладость ягод. С теневой стороны попадались черничники вперемежку с ещё зелённой брусникой. Путешественники несколько раз замечали прилетающих из соседнего ельника глухарей и тетерёвов – больших любителей этих ягод. Они, не спеша и только по ведомым им приметам, выбирали самую зрелую и сочную ягоду. Лес был полон даров. Осы и шмели тучами вились над зреющим малинником. Вдали на солнечном косогоре лёгким сиреневым облаком виднелись заросли иван-чая.

Ширина и глубина ручья постепенно увеличивалась. Появились небольшие заводи, заросшие жёлтыми кувшинками. В ручье появились первые мальки. В одном месте Кой-Где заметил птицу зимородка, которая неподвижно сидела на нависшей над водой ветке. Вдруг, она стремительно сорвалась с ветки и упала в воду, лишь немного погрузившись в неё. Когда она вернулась обратно на ветку, то уже держала в клюве трепыхающегося малька. От громкого вскрика Кой-Как птичка испугалась, выпустила добычу, и, блеснув на солнце своей серебреной чешуёй, малёк упал в родную стихию и был таков.

Водяной, не привыкший к долгим путешествиям по суше, сбил о камни свои ноги. Все чаще и чаще он задавал один и тот же вопрос Кой-Где:

– Ну, скоро ли мы дойдем? Я уже устал.

Кикиморенок вместе с братьями сидел на широких плечах дядьки и, виновато отведя в сторону глаза, говорил, что вон там, за тем дальним поворотом, они увидят дом Кикиморы. Но они проходили и этот поворот и много других, но ничего не видели кроме густых зарослей леса. Кой-Где ругал себя за то, что поддался настроению Водяного, а не указал на другую дорогу – лесную. Та дорога вела через лес, и хотя была суше, но значительно сокращала путь, и они, наверное, уже вышли бы к дому. Теперь же, пройдя столько по ручью, о возврате не могло быть и речи.