Третье лицо - Драгунский Денис Викторович

* * *

Однажды Рома рассказал ей, что в октябре будет большое общее собрание акционеров и что Василий Захарович Санкин, уже третий четырехлетний срок отсидевший первым вице-президентом, уходит на пенсию.

– И что? – спросила Даша.

– Да вот ходит слушок, – сказал Рома, слегка смутившись, – что тут есть некоторый шанс для меня лично… Хотя я не рвусь, конечно…

– Почему это «не рвусь»? – подняла брови Даша. – Ты что, недостоин? Ты что, не потянешь? У тебя что, мало друзей в совете директоров? Если есть шанс, его надо использовать на всю катушку! – Она встала с дивана и обняла Рому. – Я в тебя верю! Вперед!

– Достоин-то достоин, – махнул рукой Рома, – и свои люди есть, можно задействовать… Но есть кто-то подостойнее.

– Ну кто?

– Наш сосед, господин Ханифатов Альберт Рауфович. Первое техническое. Трубы.

– Он что, лучше тебя? – засмеялась Даша.

– Гораздо! – хохотнул в ответ Рома. – Нет, он, конечно, профи высшего сорта и мужик, как говорят, неплохой, незлой и такой, как бы сказать, кооперэйтив. Но не в том дело. Дядя его – главный акционер одной серьезной нефтяной компании. Так что вот.

Даша это прекрасно знала, но сказала:

– Все равно надо бороться. – И повторила: – Я в тебя верю.

– А ты меня не бросишь, если меня не выберут первым вице?

– Дурачок. – Она обняла его еще крепче. – Я так тебя люблю…

* * *

Через три дня Рома улетел в Ереван, а оттуда в Ташкент.

– Выборы-шмыборы, – грустно сказал Алик Ханифатов. – Все говорят, что у меня есть серьезный шанс заменить Василия нашего Захарыча. Первое техуправление – ведь это, по сути, и есть вся наша фирма. Кстати, Захарыч стал первым вице после того, как пять лет оттрубил на трубах. – И поглядел на Дашу, оценила ли она его каламбур.

Даша обняла его правой рукой за шею, поцеловала в щеку и засмеялась.

Правой рукой – потому что она лежала, положив голову на его правое плечо. В комнате был полумрак – тяжелые шторы задвинуты, а так-то было три часа дня.

– Ну, так за чем же дело стало? – спросила она, ласкаясь.

Алик необидно высвободился из ее объятий, чуть отодвинулся.

– У меня серьезный конкурент есть. Твой супруг, ты уж извини.

– Нет, это ты извини! – сказала она. – Он же всего- навсего джи-арщик. Нет, я его, конечно, очень уважаю, – продолжила она, тоже чуть-чуть отодвинувшись, и подумала: «Не хватало еще, чтоб я своего мужа ругала, лежа в постели любовника, это уж точно фу!» И повторила: – Да, милый, он мне ничего плохого не сделал, только хорошее, я его уважаю, но посмотри на вещи реально: джи-ар и Первое техническое. Это несравнимо!

– Не знаю, – сказал Алик. – Я другое знаю. Ты в курсе, кто у мужа твоего двоюродный дедушка? Он же немец, твой муж!

– На одну четвертую, – отозвалась Даша. – Не знаю никакого дедушки.

– Скромный, значит, – сказал Алик. – Это хорошо. Не хвастался? Уважаю. Так вот, его двоюродный дедушка, херр, извини за выражение, Вальтер Гронцман, – директор ЕТЭА при ЕК. Европейской транспортно-энергетической ассоциации при Еврокомиссии. Это сильно повышает шансы твоего супруга.

– Все равно я верю в тебя! – сказала Даша. – Не опускай руки.

– Хорошо, не буду, – согласился Алик. – А вот сделают меня первым вице, ты тогда с ним разведешься и ко мне уйдешь?

– Как ты можешь так рассуждать? – возмутилась Даша. – Кем ты меня считаешь? А ну извинись!

– А если ничего не получится, ты от меня навсегда уйдешь, – словно бы не слыша ее, продолжал Алик. – Но я не умру от тоски. Потому что эти два года, что мы были вместе, это будет негасимый огонь воспоминаний, который согреет мою жизнь до старости и смерти.

Вот ведь как красиво сказал! Даша чуть не расплакалась и бросилась его обнимать. Но он повернулся к ней спиной и прошептал:

– Извини меня, любимая.

* * *

«Как бы ни повернулись дела, – размышляла Даша в тот самый день, когда в загородном отеле шло большое собрание акционеров ЕТЭК, – что бы там ни получилось, это будет наконец какое-то решение. Вернее, возможность решения.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Неважно, кого назначат, а кого нет. Важно, что они наконец станут разными. Один станет победителем, а другой, как ни крути, проигравшим. Лузером, если по-нашему.

Вот тут мне придется выбирать по-настоящему.

Можно уйти к победителю. Уйти от Ромы к Алику. Или, если Рома победит, остаться с победителем и сказать Алику: “Прости, мой милый, но ты сам намекал на такое развитие ситуации”. Это будет жестко и даже цинично, но очень жизненно.

А можно наоборот! Можно остаться с лузером, то есть с собственным мужем. А победителю, то есть Алику, пожелать успехов. Сказать: “Я мужа на бонусы и опционы не меняю. А у тебя еще все в жизни будет, не одни только воспоминания обо мне!” Или сказать Роме, если он победит: “Я рада, что ты с моей моральной помощью достиг таких высот. С твоими бонусами и опционами к тебе сбегутся лучшие женщины – только выбирай! Будь счастлив! А я пойду к доброму скромному человеку, которого люблю уже два года”. Это будет очень романтично и благородно».

* * *

Даша открыла свой макбук, и тут же ей в глаза бросилась новость:

«Завершилось общее собрание акционеров и заседание совета директоров крупнейшей транспортно- энергетической корпорации».

Кликнула. Вывалились ссылки:

«Изменения в составе руководства ЕТЭК».

Сволочи! Достали своим гребаным кликбейтом! Меньше чем в четыре клика не доберешься до сути!

Ну вот, наконец:

«Корреспондент “Ведомостей” сообщает из отеля “Корона-Плаза”: “На собрании акционеров компании ЕТЭК и ее совете директоров принято решение назначить двух первых вице-президентов. Ими стали Роман Гронцман и Альберт Ханифатов”».

* * *

– Блин! – вслух сказала Даша. – Еще четыре года мучиться.

Хороших сценариев нет

кофе, коньяк, конфеты и пристальный взгляд

Катя шла по коридору и вдруг налетела на Сергея Аполлоновича. На самом деле это он налетел на нее – вышел из-за угла нахмуренный, прижимая айфон к уху.

– Совесть у тебя есть? – говорил он своему собеседнику. – Третий час тебе звоню, ты вне доступа, не знаю, что думать, нет, ты скажи, совесть у тебя есть, я тебя спрашиваю?.. Господи! Ну сколько можно! Купи себе второй аккумулятор, как его там, пауэрбанк, вот. Я уже сколько раз говорил… Ладно. Всё. Пока.

Сергей Аполлонович был генеральный продюсер компании «Карамель», а Катя работала редактором. Точнее, помощником редактора.

* * *

– Именно Аполлонович! – повторил он свое редкостное отчество в тот единственный раз, когда она предстала перед его светлыми очами и они пожали друг другу руки. – Но не Аполлинарьевич! – И засмеялся.

Катя тоже засмеялась, хотя не поняла шутки. Потом ей объяснили: Сергей Аполлинарьевич – это знаменитый советский режиссер Герасимов, именем которого назвали ВГИК. Но Катя училась не во ВГИКе, а совсем в другом месте, а сюда пришла, потому что мечтала стать сценаристкой. Она уже раза три проходила курсы и онлайн-мастерские. И даже успела написать две сценарных заявки.

* * *

– Извините, – сказала Катя, влетев в плечо Сергея Аполлоновича.

– Да, да, – сказал он и сощурился, глядя на экран своего айфона.

Катя обогнула его и пошла дальше.

– Постойте, – вдруг окликнул он. Она остановилась, обернулась. – Простите, я забыл…

– Сергей Аполлонович, я Воробьева Екатерина, первая редакция. У Валентины Сергеевны.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Да, да. Екатерина… а по отчеству?

– Просто Катя.

Ну ведь и в самом деле. Ему полтинник с хвостиком – два года назад отмечали, – а ей двадцать семь.

– Катя! – сказал он. – Выручайте. Не в службу, а в дружбу. Вызовите мне такси, если не трудно. Моя машина с обеда в ремонте. Говорят, есть такой, как это, сервис, да? Яндекс. Такси, кажется… – Он протянул ей свой айфон. – Вот тут где-то, наверное, должно быть. У всех есть. Должно же быть и у меня?