Налог на недвижимость - Керен Певзнер

За стойкой, протянувшейся во всю длину холла, сидел скучавший дежурный. Я подошла поближе.

- Мне нужен следователь Борнштейн.

- Зачем? - коротко спросил он.

- У меня назначена встреча.

Полицейский махнул рукой. Я не удержалась и съязвила:

- Что обозначает ваш жест?

- По коридору направо и до конца.

Я поблагодарила его кивком - если он скуп на слова, мне тоже не нужно ими разбрасываться - и прошла внутрь.

Добравшись до конца длинного унылого коридора, я остановилась перед дверью с табличкой "Старший следователь". Постучавшись, вошла.

- А, Валерия, заходите, присаживайтесь, - Михаэль вышел из-за стола и протянул мне руку. Я села.

- Добрый день, Михаэль. Я заранее прошу прощения, что пришла со своим делом, но кроме вас, мне не к кому обратиться.

- Оставьте, Валерия, я же говорил вам, что всегда буду рад помочь. Так в чем проблема? Вы говорили о двойном гражданстве.

- Да. Моя клиентка попала в неприятную ситуацию, - я коротко пересказала Михаэлю историю Марины Левиной. - Что можно ей посоветовать?

- Прежде всего нанять толкового адвоката, желательно говорящего по-русски, чтобы он вел все переговоры с МВД. Адвокат будет знать, что делать. А когда ваша клиентка докажет, что не приезжала сюда, и та, другая, воспользовалась ее документами, вот тогда нужно подавать на мошенницу в суд.

- Та, которая приехала давно, исчезла в неизвестном направлении.

- Значит, нужно объявить розыск. Но все это после того, как МВД проведет проверку.

- А каким образом это делается? - спросила я.

- Разные есть способы: сличение почерков, фотографий, показания свидетелей, в конце концов - генетическая проверка.

Я задумалась. В принципе, все, что мне нужно будет посоветовать Левиной, я выяснила. Как теперь приступить к тому, что меня действительно тревожит?

Михаэль, по видимому понял мои колебания.

- Я вижу, что вас еще что-то волнует, Валерия, - он поощряюще улыбнулся. - Рассказывайте все до конца.

Я решилась.

- Сегодня ко мне пришла мать моего друга, можно сказать - бывшего друга, - сказала я. - Мы расстались около двух месяцев назад... Так вот, она сказала, что он пропал. Надо ее знать, она не слишком тепло ко мне относится, и то, что она ко мне обратилась, говорит о крайней беде.

- Как ее зовут?

- Элеонора Геллер. А ее сына - Денис. Денис Геллер.

- Геллер, - повторил следователь. - Хорошо. Расскажите о нем чуть подробнее.

- Ему двадцать восемь лет, в Израиле он с десятилетнего возраста. Прекрасно говорит на нескольких языках и работает программистом в Тель-Авиве.

- Вы не допускаете, Валерия, что Денис мог просто уехать, не сказав ничего дома? - поинтересовался Борнштейн.

- Тоже самое я говорила Элеоноре. Но она категорически не согласна. Денис очень любит ее и всегда сообщает о своих планах. И потом - у него есть сотовый телефон, так что он имел возможность связаться.

- А может, он забыл его дома.

- Нет, дома прибора не оказалось.

- Ну, батарейка села. Вы продолжайте, Валерия, я вас внимательно слушаю.

Мне было не очень приятно продолжать - начиналась щекотливая тема, - но словно с размаха бросившись в ледяную воду, я проговорила:

- Несколько месяцев назад Денис познакомился с русской девушкой, Татьяной, - я старалась говорить нейтральным тоном. - Он увлекся ею, и наши отношения стали затухать, пока совсем не прекратились.

Борнштейн неловко кашлянул.

- Где он познакомился с ней? - вежливо спросил он.

- Она приехала в Израиль в составе российской делегации, ее фирма заключила крупный контракт на поставку программного обеспечения для банков с фирмой, в которой работает Денис. Татьяна понравилась моему другу, они стали встречаться. Ко мне Денис стал приходить все реже и реже, пока не прекратил совсем. А четыре дня тому назад он исчез. Домой не звонит, мать волнуется, он оставил только записку.

- Записка у вас?

- Да, - я порылась в сумочке и достала записку - вот она, только она написана по-русски.

- Что тут написано? - спросил Михаэль.

Я перевела текст. Он немного подумал, потом сказал:

- Оставьте ее мне.

Протянув ему записку, я спросила:

- Как вы думаете, Дениса можно найти?

Михаэль усмехнулся с легкой снисходительностью:

- Валерия, мы не в Сибири живем, где можно идти сутками и не найти живой души. У нас страна маленькая, у каждого добропорядочного гражданина имеется номер удостоверения личности. Проверим через пограничников - не вылетел ли ваш приятель за границу, а если он в стране, то все намного упрощается...

Меня приятно удивило знание израильским полицейским российских реалий.

- Надо позвонить его матери, спросить номер, - предложила я.

- Не надо, - остановил меня Михаэль. - Как его точно зовут? - и он застучал по клавишам компьютера, стоявшего перед ним на столе.

- Денис Геллер. Мать - Элеонора, отец - Сергей. Родился в мае 1971 года.

Михаэль продолжал увлеченно щелкать мышкой, перепрыгивая с одной программы на другую.

- Так, - сказал он, оторвавшись от компьютера, - за границу, по крайней мере, легально, Геллер не вылетал. В несчастных случаях за последние четыре дня не опознан, в дорожно-транспортных происшествиях его нет тоже, кредитной карточкой последний раз он пользовался пять дней назад и по сотовому телефону говорил три минуты утром восемнадцатого, то есть третьего дня. Сейчас посмотрю, чей это телефон...

Он нажал на кнопку и принтер в углу застрекотал, выдавая белый язык распечатанной информации.

- И это вы все узнали только по номеру удостоверения личности? - я ахнула. Если у нашей полиции такие мощные компьютеры, то почему преступность до сих пор существует? Я бы потенциальных нарушителей водила бы на экскурсии в полицию и показывала, что можно о них узнать. Может быть они призадумались, прежде чем совершать разные пакости!

- Номер телефона, тель-авивский, - пробормотал Михаэль, вглядываясь в компьютер, - принадлежит гостинице "Дан-Панорама".

Выражение его лица изменилось, он попеременно смотрел то на экран компьютера, то на распечатку. Потом схватился за телефон, стоявший рядом с компьютером.

- Принесите мне данные за восемнадцатое, - коротко бросил он в трубку.

Через несколько секунд на порог появился молоденький полицейский еще с одной распечаткой в руках. Михаэль схватил ее и принялся просматривать ее сверху до низу. Наконец он нашел то, что его интересовало и углубился в чтение. Я сидела не шевелясь. Прошло несколько томительных минут.

Прочитав интересующие его сведения, Михаэль поднял на меня глаза и спросил:

- Как, вы говорили, фамилия девушки, которой увлекся ваш друг?

- Я еще не говорила вам ее, - возразила я, - ее фамилия - Бармина, Татьяна Бармина.

- Понятно, - протянул он, видимо раздумывая продолжать разговор или нет. - Понятно... Мне нужно знать о нем и о Татьяне как можно больше.

- Да объясните мне, что все это значит? - вдруг меня поразила страшная мысль. - Постойте... Он не... он жив? Вы нашли его?

- Его, к сожалению, нет, - холодно ответил Михаэль. - А вот Татьяну нашли. Вчера, в номере гостиницы "Дан Панорама", в Тель-Авиве. Она убита. Задушена.

- Этого не может быть... - прошептала я изумленно и оглянулась на дверь - не слышит ли кто?

- Поэтому я и расспрашивал вас так подробно, Валерия, - сказал Борнштейн и успокаивающе накрыл своей ладонью мою.

У меня просто не было сил. Я откинулась в кресле и не могла ни о чем думать. В голове крутилась какая-то каша из обрывков слов.

- Вы думаете - это Денис? Это он? - я не могла выговорить слово "убил". - Я не верю, что он мог такое сделать, - твердо сказала я. - Я знаю его, он не такой человек.

- Невозможно сказать со стопроцентной точностью. Ваш друг не привлекался к ответственности, поэтому его отпечатков пальцев в полиции нет. Наши работники сняли отпечатки в номере, где была задушена Бармина. И если они совпадут...

- То это будет лишь означать, что Денис был там, - я не дала ему договорить.

Борнштейн поморщился:

- Мы должны найти его, Валерия, - сказал он с нажимом. - Убита гражданка другого государства, человек, который был вместе с ней в последние дни, исчез. Что прикажете делать? Не искать его только на основании вашего заявления, что он не такой, что он хороший и любит маму. Мы все любим маму, но дело каждого, не совершавшего преступления, но знающего что-либо об этом - придти и рассказать полиции все, что он знает, а не позорно бежать.

Я молчала, совершенно оглушенная от свалившегося на меня известия и мне нечего было возразить на совершенно справедливые слова следователя по особо важным делам.

Я поднялась из кресла.

- Спасибо, Михаэль, что согласились принять меня. Я пойду. Мне нужно многое обдумать.

- Держите меня в курсе, Валерия, - он проводил меня до дверей.

Выйдя от него я сразу же позвонила Элеоноре, но ее не было дома. Решив перезвонить ей при первой же возможности, я вернулась домой и взяв Дарью на пляж, долго ходила вдоль кромки воды, пытаясь понять ситуацию. Но так ничего и не поняла.