Подкидыш для хулигана - Гауф Юлия

– Итак, рассказывайте! Зачем вы выкрали дочь погибшего Власова Станислава Николаевича?

– Я не крал! – возмутился Горин.

– Не крали? Хм, а у нас иная информация, – нахмурился инспектор из опеки. – В больнице есть записи о вашем посещении покойного Власова. Затем вы выехали к нему на квартиру, и забрали ребенка. Наш коллега приехал, когда девочки уже не было там. Зачем она вам?

– Марьяна – дочь друга, я обещал о ней позаботиться. Это вам она зачем? Я справлюсь гораздо лучше. Меня Марьяна знает, любит меня. И деньги у меня есть, смогу вырастить. А в детдоме что ей дадут – дешевые вещи, деревянные игрушки и невкусную еду?

Я тяжело вздохнула, и покачала головой. А хотелось подойти, и отвесить этому выпендрежнику подзатыльник. Может, он дело говорит, и гордость у человека имеется. Но мажор, видимо, редко сталкивался с адептами великой и ужасной госмашины. А я сталкивалась, и знаю: нужно улыбаться, кивать, лебезить, и всячески их умасливать. Как бы это все ни претило.

– Про деревянные игрушки знания устаревшие, – холодно отрезал инспектор. – На каждого ребенка в месяц государство выделяет пятьдесят две тысячи рублей в месяц, к сведению. Пятиразовое питание, поездки в лагерь, концерты и конкурсы… вы изучите информацию, прежде чем бросаться подобными словами.

– Все равно, со мной Марьяне будет лучше, – набычился Горин.

– Лучше? – инспектор наморщил лоб, и склонился над столом, оперевшись на локти. – А вы уверены? Если да, то ответьте на пару вопросов.

– Спрашивайте, – нагло кивнул Горин.

Мы с Дианой переглянулись, и она усмехнулась. Видит, что Горин все портит, и радуется этому.

«Не станет она ему помогать, – поняла я. – Сейчас мажор настроит против себя опеку, Марьяну заберут, и Диана наврет, что ее отец ничего не смог сделать»

– Почему вы не явились в опеку с полным пакетом документов, и не оформили все как следует?

– Сегодня как раз собирался, да не успел. Вы меня опередили.

– Понятно. Какой у вас уровень дохода? – поинтересовался инспектор. – Официальный уровень, я имею в виду. Зарплата.

Ой, все. Мажор и зарплата звучит также нелепо, как сантехник и трезвость. Сейчас Горин начнет заливать про своего богатого папочку, и я окончательно в нем разочаруюсь.

– Я только устроился на работу, с понедельника выхожу. – вдруг смутился Горин. – Шестьдесят три тысячи – оклад. Справку с работы предоставлю.

– Ты на работу устроился? – ахнула Диана, и наморщила нос: – Фу, шестьдесят три тысячи? Ты дворником устроился, милый? Герман Андреевич ведь в Форбс, зачем тебе эти копейки?

Ничего себе копейки! Копейки – это зарплата на моей первой работе, когда я в аптеках полы мыла. Вот там реальные гроши были, и то мне в радость были.

– Сисадмином я устроился, – через зубы проговорил Горин.

– Так, следующий вопрос: вы планируете брать опеку над ребенком, или удочерение?

– Удочерение, конечно, – кивнул Леша.

– А вы знаете, через что вам придется пройти? – инспектор, кажется, подумал, что мажор дурью от скуки мается. – Вам нужно будет собрать множество документов, пройти медкомиссию и курсы подготовки. Вас будут проверять – условия проживания, характеристики с работы и учебы. Проверки будут доскональными и изматывающими. Вы готовы к этому?

Тут даже я бы задумалась. Помедлила бы хоть пол минуты. Удочерение – это не на пару месяцев или лет, это даже не до совершеннолетия. Это навсегда! Ответственность за другого человека и перед людьми, и перед законом. И перед самим собой. Но мажор ответил, не раздумывая, чем немало меня удивил:

– Я готов. Читал обо всем, что меня ждет. Даже с адвокатом советовался, так что не стоит меня пугать – пуганный уже.

– Хорошо, – кивнул инспектор, и я огляделась – остальные из опеки тихо беседовали с женщиной-полицейским, и что-то записывали. – Вот только приоритет дается либо родственникам, либо полным семьям, скажу вам без утайки.

– Но я – друг отца Марьяны, – возмутился Горин. – Приоритет у меня!

– Друг, названный брат, хоть кто – это не имеет значения. Нам важны родственные связи. Либо полные семьи, где есть мать, которая будет заниматься воспитанием, и отец, который будет обеспечивать ребенка. Сомневаюсь, что вы сможете сами воспитать девочку. Не прокормить, обуть и одеть, а именно воспитать, – терпеливо пояснил инспектор, и я не смогла с ним не согласиться.

Так и представила Марьяну через пару лет – ругающуюся, как сапожник, одевающуюся как мальчишка, и играющую в рпг двоечницу. Это если Диана ее раньше не угробит. Рыжая будто из сказки явилась, и она в этой сказке – мачеха, которая может отправить ребенка зимой за подснежниками.

– Вообще-то, у Марьяны будет мать. Я жениться собрался, – сказал мажор, и замолчал.

Перевел взгляд на Диану, принявшую ангельский вид, и глядящую на него, как кот из Шрека. А потом посмотрел на надутую меня. А я и правда надулась, ведь сейчас меня банально пошлют куда подальше, будто мне мало проблем было от Горина. А теперь вдобавок еще унизит.

– Да, – вступила в беседу полицейская, – Молодой человек утверждает, что эта девушка, – она указала на меня, – его будущая жена.

– Это так? Вы подали заявление?

– Еще нет, – тихо произнесла я, ожидая, что Горин меня поправит.

Что не я его невеста, а Диана. А я так, развлечение. Наврет, что наши объяснения не так поняли, и я мимокрокодил. Или университетская фанатка этой мажористой звезды.

Но Горин не сказал вообще ничего.

Зато Диана вскочила со стула:

– Вообще-то, невеста Алекса – я, а не эта дура! Вы посмотрите на нее, и на меня, и вопросы отпадут! Ну очевидно же!

– Так, – нахмурился инспектор, – у вас две невесты? Вы в курсе, что многоженство у нас запрещено? Мы отдаем детей только в традиционные семьи, и разврат не приветствуем.

– Диана, – мажор покачал головой, и отвернулся от возмущенной рыжей, а затем обратился к инспектору: – Это моя… бывшая.

– Мы же договорились! Невеста – я, а не она, – Диана от злости махнула рукой, и сбила гору документов, лежащих на углу стола. – Ты же ясно дал понять…

– Заткнись уже, – прошипел Леша.

Хм, кажется, мне пора вступить в беседу. Горин, конечно, сейчас не объявил во всеуслышанье, что его невеста – я. Но и про Диану сказал, что она – бывшая. И эта бывшая, кажется, намеревается выцарапать глаза тому, кого она бывшим считать отказывается.

– Послушайте, я его невеста, – улыбнулась я инспектору. – Мы поженимся очень скоро, на днях заявление подадим. Обещаю, девочку мы воспитаем хорошо. Мы позаботимся о Марьяне. Кстати, одно время я подрабатывала няней, и прекрасно обращаюсь с детьми. Вы не смотрите на наш возраст: Леша на работу устроился, я занимаюсь репетиторством, языки преподаю. Профессия денежная, Марьяна не будет ни в чем нуждаться. Просто позвольте нам пока оставить ее у себя, и постепенно мы оформим все нужные…

– Ах ты тварь! Ты! – визгливо выкрикнула Диана. – Ты что о себе возомнила? Да, мы с Лешей поссорились, вот он и хочет меня позлить. А тут ты нарисовалась. Невеста, пфф, ну смешно же. Еще вчера у Леши не было никакой невесты, а сегодня вдруг появилась? Фиг тебе, ясно? Не отдам!

Детский сад какой-то. Вот ведь избалованная дура!

Я покачала головой, не решаясь вступать в скандал при полиции и инспекторе, который, кажется, готов позволить нам оставить Марьяну у себя. Что бы там Горин не думал о Диане, но я сама для себя решила – я этим мажорам мучить девочку не позволю!

– Значит, так, – рявкнул инспектор, вдруг разозлившись, хотя еще минуту назад был благосклонно настроен, – это цирк какой-то! Вы, Горин, разберитесь в своих невестах сначала, а потом уже детей заводите. Ребенку в такой обстановке оставаться небезопасно, и девочку мы забираем.

Он встал и, не обращая внимание на наши с Гориным уговоры, вышел из кабинета, поманив за собой своих коллег.

***

– Твою мать! – Горин со злостью врезал кулаком по двери участка.

Лучше бы головой побился.