Месть за нелюбовь - Светлана Алешина

Она поднялась по лестнице на второй этаж, вошла в квартиру и из последних сил добралась до любимого кресла в холле.

Упав в него, Лариса застыла, уставившись в одну точку. На мгновение ей показалось, что она полностью утратила контроль над своим собственным телом и что даже поднять руку или ногу — дело для нее неосуществимое.

Немного погодя шум в коридоре все же заставил ее оторвать взгляд от стены и перевести его на дверь. Это оказался очнувшийся и выбравшийся из автомобиля муж. Он каким-то чудом сумел самостоятельно добраться до квартиры и теперь бухнулся на пол, чтобы развязать шнурки на ботинках.

Благоразумно отпустив ему на это дело полчаса — по пятнадцать минут на каждый ботинок, — Лариса решила сварить себе и Евгению по чашечке кофе. Однако, к ее сожалению, молотого кофе на кухне не оказалось. Пришлось довольствоваться лишь растворимым «Нескафе», присланным знакомым из Испании.

Однако кофе не помог. Лариса и сама не запомнила, когда она успела допить последний глоток, и рухнула на диван. Но спустя некоторое время она вдруг почувствовала, как кто-то немилосердно трясет ее за плечи. С большим трудом, стараясь не потревожить свою тяжелую голову, Лариса приоткрыла чуть-чуть правый глаз, и сквозь сомкнутые ресницы ей удалось рассмотреть две мужские ступни: одну — в синем шелковом носке, другую — в черном ботинке. Она подумала, что зря, учитывая большой опыт участия мужа в массовых и единоличных пьянках, понадеялась, что он сумеет справиться со шнурками сам.

Евгений задал вопрос:

— Тебе не страшно?

— Чего?

— Разве ты не понимаешь? Ведь это ты приносишь людям несчастье. Если бы не ты, Каменская, возможно, сейчас была бы жива. Угораздило же ее пригласить тебя на день рождения!

На удивление Ларисы, Евгений достаточно складно для его состояния произнес этот патетический монолог.

— О господи, у тебя что — белая горячка? Может быть, и в том, что ты уже опять успел так набраться, виновата только я? — оживилась в ответ Лариса.

— Конечно, ты, — тут же согласился Котов. — На тебе кровь, женщина! Точно так же, как на твоем вчерашнем платье. Мне страшно жить с тобой трезвым. Я боюсь однажды увидеть на твоей голове волосы горгоны Медузы и окаменеть.

— Какой пассаж! — только и смогла вымолвить Лариса, давно уже не слышавшая от своего мужа каких-либо интеллектуальных изречений. — Я просто сражена. Только снимать ботинки с тебя я все равно не буду. Уж как-нибудь сам… А мне дай отдохнуть.

И, тяжело перевернувшись на бок, Лариса снова закрыла глаза. Но поспать ей в это утро было не суждено. Где-то около одиннадцати зазвонил телефон.

Трубку взял Евгений и заспанным, страдающим от похмелья голосом произнес:

— Да, бюро по организации несчастных случаев, убийств и тому подобных милых происшествий слушает вас. Ну, говорите же…

После этого нетрадиционного начала телефонный разговор продолжился в одноголосовом режиме — звонивший что-то говорил, на что Евгений отвечал однообразным мычанием.

Наконец он оторвал трубку от уха и протянул ее Ларисе:

— Это тебя… Глупая девочка, похоже, решила обратиться к твоему детективному гению, твоему лучшему «я», призванному наносить непоправимое добро человечеству.

Но Лариса его уже не слушала. Она полностью переключилась на разговор по телефону.

На проводе была Алена Зайцева. Девушка почти плакала в трубку:

— Лариса, простите, что я вас беспокою. Я понимаю, что я для вас — никто. Я даже не могу сама придумать повод, почему бы вы стали помогать мне. Но если вы не захотите, я просто погибла, хотя я абсолютно ни в чем, ни в чем не виновата!

— Подождите, Алена. Я ничего не понимаю. В чем это «ни в чем» вы не виноваты? — решила уточнить Лариса.

— Понимаете, Каменская мне никогда не нравилась. Но ведь я ее не убивала! Вы мне верите?

Лариса даже растерялась от такой наивности:

— Не знаю. Наверное. А вас что — обвиняют в убийстве?

— Ну, пока не прямо, но менты наседают, пристают с расспросами. Сегодняшнее утро все провела в каталажке. Я же не дурочка — вижу, куда дело идет.

— Но чем я могу вам помочь?

— Вы понимаете, — Алена замялась, — мне наши общие знакомые говорили, что вы иногда беретесь за расследования дел криминального свойства и раскрываете их. Говорят даже, что вы лучше, чем милиция, в этом разбираетесь.

— Это кто же?

— Ну, Эвелина Горская, ваша подруга.

«Так-так, Эвелина, похоже, становится моим импресарио в области частного сыска», — подумала Лариса.

Горская была парикмахером Ларисы.

— Потом, ваш муж тоже что-то об этом сегодня говорил, — робко продолжила Алена.

— Хорошо, давайте встретимся и поговорим спокойно, — сказала Лариса просто для того, чтобы закончить разговор, поскольку чувствовала, что организм ее не вынесет его продолжения, — например, у меня в ресторане сегодня часов в пять… Нет, лучше в шесть, — немного подумав и решив дать себе фору в лишний час, поправилась Лариса.

— Ой, спасибо вам. Я подъеду в шесть.

— Администратор вас проводит, — сказала Лариса и отключила связь.

Похоже, она опять вляпалась в историю, которую придется распутывать только ей. Но одновременно с чувством досады Лариса уже ощущала и знакомый азарт, возникающий у нее каждый раз, когда жизнь подкидывала ей новое дело.

И она еще три часа лежала в постели, изредка подремывая. Однако похмелье почему-то в этот раз было весьма изрядным, и больная голова не давала ей провалиться в сон. Кое-как промучавшись до пяти, Лариса поднялась, прошла в кухню, приготовила себе кофе и, едва осилив полчашки, спустилась в гараж.

Лариса с трудом доехала до ресторана. Ее руки были нетвердыми, движения угловатыми и неуверенными.

Администратор Степаныч, посмотрев на нее, выдавил из себя обычное свое скептическое «Н-да-а». Он сразу понял, в чем дело.

— Что, диван в Зеленом кабинете, джин с тоником? Или, может быть, пивка? — с ехидцей спросил он.

— Виски со льдом, — почти назло этому поганцу скомандовала Лариса. — И приготовь легкую закуску для двоих. У меня гости в шесть.

Степаныч бросил на начальницу недоумевающий взгляд. Как она в таком состоянии может с кем-то вести деловые переговоры? А если это личная встреча, то тоже непонятно — какое удовольствие от интима с похмелья?

— Ты что встал как вкопанный? — прикрикнула на него Лариса, но это получилось у нее как-то вяло. — Давай неси все это в Зеленый кабинет. И встретишь молодую девушку по имени Алена у дверей в шесть.

Степаныч удивленно поднял брови.

— Вы теперь по девушкам, Лариса Викторовна, специализируетесь? Это последствие вчерашней вечеринки?

Это было уже слишком. Директор ресторана, собрав все свои силы, подошла к своему заму и, выдохнув на него перегаром, заявила:

— Будешь так шутить — завтра выгоню! А потом найму киллера и пущу тебя в расход. Кроме меня, все равно это убийство никто не раскроет.

— У вас что, новое дело, что ли? — неожиданно смягчился Степаныч, не отреагировав на резкость Ларисы. — Новый детектив?

— Да. И если ты от меня не отстанешь и не выполнишь четко и конкретно то, о чем я тебя прошу, у меня будут проблемы.

Степаныч, шумно вздохнув и махнув рукой, пошел по направлению к кухне. Это означало, что исполнительность сейчас возьмет в нем верх и он сделает все как надо.

А Лариса пошла в Зеленый кабинет. «Боже мой, сколько конфиденциальных, деловых и личных встреч он уже выдержал!» — невольно подумала она, растягиваясь на диване и подкладывая себе под голову зеленую подушку.

Когда на часах было десять минут седьмого, Лариса начала недоумевать. Однако потом она вспомнила, что люди, хоть немного повертевшиеся в шоу-бизнесе, приобретают просто какую-то болезнь, мешающую им приходить куда-либо без опозданий. Даже если это касается вопросов жизни и смерти, как в данном случае с Аленой Зайцевой.

Впрочем, Алена опоздала всего на пятнадцать минут.

«Может быть, девушка и правда не так уж испорчена и не совсем потеряна для общества?» — подумала Лариса.

Скромная бело-голубая блузочка и длинная серая юбка создавали Алене имидж хорошей девочки-школьницы, а минимум косметики и слегка припухшие от слез глазки подчеркивали беззащитность и искренность девушки. Сейчас Алена была похожа на бедненькую сиротку, мимо несчастья которой может пройти только человек, совсем не имеющий сердца.

Как и по телефону, Алена начала с извинений:

— Пожалуйста, простите меня, — сказала она, усаживаясь на предложенное Ларисой мягкое кресло. — У вас, наверное, и так мало времени, а тут еще я…

— Давайте лучше сразу перейдем к делу, — сухо прервала ее Лариса.

— Да, конечно, — тут же согласилась Алена.

— Тогда для начала расскажите, с чего вы взяли, что милиция подозревает именно вас?