Лунин атакует "Тирпиц" - Константин Сергеев

Да и возраст брал свое. Назревали серьезные конфликты и происшествия вроде недавно произошедшего пожара на электроподстанции VI отсека Когда же начали разбираться, почему лодка не пошла под воду при срочном погружении, то полностью выявилась вина и командира Жукова, и инженер-механика Синякова. Они проводили вывеску и дифферентовку лодки после погрузки аккумуляторной батареи и твердого балласта в Архангельске, Двинской губе мелководного Белого моря, куда изливаются  пресные воды Северной Двины. А соленость воды в Баренцевом море в два с лишним раза больше чем в Двинской губе. Лодка получила дополнительную плавучесть и фактически оказалась неудифферентованной для условий Баренцева моря. После поддифферентовки лодка погрузилась.

Пост СНИС (служба наблюдения и связи) флота на Поное наблюдал нападение «Мессершмитта» на лодку, видел, что она погрузилась, о чем он и донес в штаб флота. Лодка же шла вдоль берега в подводном положении и следующий пост СНИС в Иоканьге ее, конечно, не видел. Скорость подводного хода лодки значительно меньше скорости надводного хода и лодка сильно опаздывала к точке встречи у Териберки, где ее ждали корабли эскорта для сопровождения в Кольский залив. В штабе флота и штабе бригады поднялся переполох — где же лодка, что с ней? Наконец, подойдя к Териберке и увидав в перископ корабли эскорта, лодка всплыла и, обменявшись позывными, прошла с эскортом Кильдинскую Салму и вошла в Кольский залив. После всплытия было обнаружено, что на мостике лежат снесенные водой прожектор и «Ратьер», которые были забыты там при срочном погружении. В Кольском заливе лодку встретил на катере командир 1-го дивизиона подводных лодок капитан 2 ранга М. И. Гаджиев и 24 октября 1941 года в 15.47 ПЛ «К-21» пришвартовалась левым бортом у пирса бригады подводных лодок в г. Полярное. На пирсе лодку ждал командующий Северным флотом контр-адмирал А Г. Головко, который после доклада Жукова о приходе и о причине задержки в пути вызвал на пирс Синякова и учинил ему публичный разнос за такое «срочное погружение».

ПЕРВЫЙ БОЕВОЙ ПОХОД (7 - 21 НОЯБРЯ 1941 ГОДА)

Сразу после швартовки на ПЛ пришел Магомет Имадутдинович Гаджиев, один из опытнейших подводников бригады, и приступил к детальному осмотру лодки и знакомству с личным составом. Им была поставлена задача — в кратчайшие сроки подготовить ПЛ к выходу в море, в боевой поход. От его зоркого глаза не укрылось отсутствие должного порядка на корабле. Кроме слабых звеньев в комсоставе лодки, причиной такого положения являлось отсутствие должного контроля за лодкой и помощи со стороны опытных штабных специалистов бригады. Это не могло не отразиться на организации службы. Чтобы выполнить поставленную задачу, необходимы были срочные меры. И они были приняты — 25 октября с лодки был списан старпом Трофимов и назначен старпомом опытный подводник и хороший организатор старший лейтенант Федор Иванович Лукьянов:

Еще до отхода лодки из Архангельска на нее были переведены с ПЛ «Л-20» опытный минер (командир БЧ-II-III) старший лейтенант Алексей Носачев и молодой энергичный лейтенант Василий Терехов, только что окончивший Училище им. М. В. Фрунзе и двухмесячные курсы при УОПП им. С. М. Кирова по минно-торпедной специальности. Оба они и несли ходовую вахту на переходе лодки из Архангельска в Полярное. Штурмана Николая Моисеенко заменил штурман старший лейтенант Василий Лапшин.

В ночь с 24 на 25 октября была произведена выгрузка учебных мин из минно-балластной цистерны, причем оказалось, что часть мин была залита водой. Шли и другие работы. Днем 25 октября на лодку прибыли командующий Северным флотом контр-адмирал Головко, начальник штаба СФ контр-адмирал Кучеров, военком штаба СФ полковой комиссар Козлов, начальник Политического управления СФ дивизионный комиссар Торик, командир бригады ПЛ СФ капитан 1 ранга Виноградов.

Командование осмотрело лодку, командующий флотом побеседовал с личным составом, подчеркнул важность и необходимость быстрой и качественной подготовки лодки к выходу в море в боевой поход. Он коротко осветил состояние боевых действий на Северном театре и задачи ПЛ по неограниченной подводной войне на морских коммуникациях Северной группировки войск противника и по защите конвоев, которые вскоре пойдут к нам от союзников, Сказал он и о том, что сухопутное наступление немецко-фашистских войск на Мурманском направлении выдохлось и остановлено, непосредственной угрозы Мурманску и главной базе Северного флота уже нет. В заключение командующий пожелал команде боевых успехов.

Лодку все время посещали дивизионные и флагманские специалисты, тщательно выяснявшие состояние техники по своему профилю и степень подготовленности личного состава. По указанию командования бригады были сняты волнорезы торпедных аппаратов, спасательные буи, убрана из надстройки корабельная шлюпка. Были выполнены другие срочные работы по усовершенствованию некоторых механизмов и устройств по уже имевшемуся опыту войны. Шла погрузка торпед и мин, приемка топлива, масла, пресной воды, продовольствия, регулировка минно-сбрасывающего устройства, приемка и размещение запчастей, снарядов и много других работ. За это время случилось только одно чрезвычайное происшествие, удостоенное записи в вахтенном журнале: 6 ноября в 20.40, когда лодка шла по Кольскому заливу с полигона Ваенга после уничтожения магнитной девиации, у краснофлотца Ростовцева ветром унесло за борт зимнюю шапку. (А вот попробуй, не запиши это в вахтенный журнал! И не видать краснофлотцу Ростовцеву зимней шапки, да еще получит взыскание за ее утерю. А так все в ажуре и будет Ростовцев ходить в новой зимней шапке. Порядок!)

7 ноября все было готово к первому выходу «К-21» в боевой поход. Все запасы, вплоть до свежего хлеба, на борту. Первый поход лодки обеспечивают командир 1-го ДПЛ капитан 2 ранга Гаджиев, флагманский инженер-механик бригады инженер-капитан 3 ранга Коваленко, дивизионный минер капитан-лейтенант Барбашов и дивизионный штурман Васильев. В 13.30 отошли от пирса и перешли в губу Оленья, удифферентовались и в 15.23 начали движение на позицию.