Опасная любовь - Кэндес Скулер

Пара была бездетной, и после смерти вдовы промышленника особняк унаследовал родственник, которому не хватило ни средств, ни желания ремонтировать огромное старое здание. За неуплату налогов особняк перешел в собственность муниципалитета, а потом был приобретен Фондом охраны памятников старины. После реконструкции и размещения старинной мебели и картин особняк предполагалось открыть для туристов, а также использовать для благотворительных мероприятий и частных вечеринок.

Энди без труда могла представить себе, каким был дом в свои лучшие времена. Еще предстояло восстанавливать паркет, штукатурить стены. Утратила былую красу величественная лестница, время почти полностью разрушило мраморный камин, от пыли и копоти потускнели стекла. Хрустальная люстра, точная копия оригинала, покоилась пока в деревянном ящике, стоявшем в гостиной. Но стоило открыть этот ящик, и хрустальные подвески начинали переливаться радужными огоньками, безмолвно обещая роскошное зрелище, когда люстра займет свое место.

Улыбнувшись, Энди присела на корточки и осторожно опустила крышку ящика. Несмотря на то что люстра не имела исторической ценности, обращаться с ней следовало осторожно. Завтра надо будет напомнить бригаде, что нельзя оставлять такие хрупкие предметы там, где они могут случайно пострадать.

Затем Энди направилась на верхний этаж, где весь день кипела работа. Отделка комнат для прислуги и детских была почти завершена. Кое-где стены были покрыты первым слоем краски, восстановленные карнизы красовались на своих местах, проводка была подведена к скромным люстрам. Помощник водопроводчика Букер успел установить в ванной комнате для прислуги простую ванну, раковину и унитаз. Качество его работы вполне устраивало Энди.

И тем не менее работа на втором этаже продвигалась гораздо медленнее из-за ее сложности. Стены и потолки были отделаны резными панелями, гипсовой лепниной, замысловатыми карнизами и плинтусами. Две ванные комнаты представляли собой чудо техники конца викторианской эпохи. Фарфоровые трубы и фасонные части, туалетные столики красного дерева с вращающимися крышками и мраморную плитку — все это предстояло тщательно и кропотливо восстановить или заменить.

Дот и ее подручные порядком потрудились над отделкой резных панелей в большом холле. Мэри Фри и Тиффани закончили проводку в трех из пяти спален, умело спрятав кабели под плинтусами. Благодаря Джиму Николоси стены в верхней гостиной стали гладкими и ровными. Теперь их следовало оклеить расписанными вручную обоями, выбранными дизайнером для этой комнаты.

Конечно, оштукатурить стены может кто угодно, убеждала себя Энди, направляясь к открытой двери большой спальни. Ей не терпелось проверить, соответствует ли новый работник похвалам Дот. Войдя в спальню, она поняла, что с ветхой каминной доской Джим сотворил настоящее чудо.

Энди задумчиво провела ладонью по тщательно отчищенному нефритово-зеленому мрамору. Несколько щербинок было заполнено цветным мраморным клеем. После высыхания его следует обработать тонкой шкуркой, пока поверхность мрамора не станет абсолютно ровной. Что ж, работа была выполнена на редкость скрупулезно. Энди пришлось признать, что она сама не сумела бы справиться с ней лучше. Похоже, Джим Николоси знает, что такое терпение. Это качество редко встречается у мужчин.

Вспомнилось замечание, которое Тиффани отпустила сегодня утром. «У тебя чуткие руки, красавчик, — промурлыкала Тиффани. — Я люблю мужчин с чуткими руками».

Энди внезапно залилась краской, представив себе, какими могут быть прикосновения Джима.

— Это ты во всем виновата, Натали, — прошептала она, чувствуя, как горячий бутон распускается в низу ее живота, как жар охватывает грудь и бедра, вызывая мелкую дрожь.

Если бы не дурацкое замечание сестры о том, что ей необходим любовник, Энди не стояла бы теперь перед каминной доской, касаясь кончиками пальцев прохладного мрамора и воображая бережные прикосновения рук человека, который работал сегодня над этим мрамором.

Когда же в последний раз к ней прикасался мужчина? Восемь лет назад! Это был деловой партнер ее бывшего мужа. Он старался тогда проявить понимание и заботу, а Энди отчаянно пыталась доказать самой себе, что она способна вызвать у мужчины желание, но главное — отомстить предателю мужу. Человек, который поспешил бы сообщить Кевину об этой новости, подходил для такой цели как нельзя лучше. Но та давняя ночь оставила у Энди чувство неудовлетворенности, и не только физической. С ней переспали от нечего делать, не питая никаких чувств. Месть не удалась: Энди постоянно помнила о том, что ее мучитель в эту минуту спит в объятиях молодой жены.

С тех пор Энди воздерживалась от подобных приключений. «Ты заслужила награду»…

— Можно подумать, это зависит только от меня, — буркнула Энди себе под нос.

Вот, например, Джим Николоси не бросил в ее сторону ни единого лишнего взгляда — должно быть, потому, что рядом с ним целый день крутилась пикантная, сексуальная и донельзя доступная Тиффани Уилкс. Рядом с двадцатитрехлетней Тиффани Энди выглядела как мальчишка. Такой красавец, как Джим, вряд ли интересуется мальчишками. И потом, Энди старше его, у нее трое детей, и она еще в здравом рассудке. Только сумасшедшая способна позволить себе завести роман с подчиненным.

Да к тому же она вовсе и не стремилась завести роман — на это у нее нет ни времени, ни желания! С романами давно покончено, и покончено навсегда!

Отвернувшись от каминной доски, Энди натолкнулась на живую стену из мышц. Испуганно вскрикнув, она вскинула руки, приготовившись защищаться.

— Эй, полегче, леди босс! — спохватился Джим и удержал ее за плечо, иначе Энди ударилась бы о камин.

— Полегче?! — Энди возмущенно стряхнула с плеча его руку. — С чего это вам вздумалось подкрадываться ко мне?

— Простите, я не хотел…

— Утром сестра перепугала меня чуть ли не до смерти, несколько минут назад Дот подкралась так неожиданно, что еще немного — и я разбила бы голову о раковину, и вот теперь вы!

— Простите, — вновь пробормотал Джим.

Энди стиснула зубы, недовольная собой: к чему этот взвинченный тон? Зачем она схватилась за футболку Джима, словно перепуганный ребенок?

Черт бы побрал Натали и Дот! По их милости Энди оказалась в дурацком положении! Разжав пальцы, она разгладила мятую ткань и сдержанно извинилась, не поднимая глаз.

— Это я во всем виноват, — Джим дружески похлопал ее по руке. — Мне следовало окликнуть вас. В следующий раз я так и сделаю.

— Я засмотрелась на дело ваших рук, — объяснила она, наконец найдя в себе силы поднять глаза и тут же забыв об оскорбительной надписи на стене.

При ближайшем рассмотрении глаза Джима Николоси оказались не совсем карими — в них плясали янтарные и золотистые искорки, они переливались на солнце, словно старый бренди в уотерфордском хрустале. Взгляда этих глаз было бы достаточно, чтобы свести с ума любую женщину. Энди ощутила приступ слабости.

— Надеюсь, вам нравится?

Энди непонимающе приподняла бровь, очарованная глазами Джима, прикосновением его рук и собственными безумными фантазиями.

— Я про каминную доску, — пояснил Джим. — По-моему, я справился со своей задачей. А вы как думаете?

— А, так вы про камин! С ним все в порядке, просто…

Его губы были полными, но не слишком, красиво очерченными, чувственными, созданными для длительных медленных поцелуев и ласкового шепота в темноте. Джим слегка улыбнулся.

Энди смотрела на него, словно впервые видела мужчину. Ее глаза стали огромными, как блюдца, бездонными и невинными, как у ребенка. Мягкие розовые губы слегка приоткрылись, на бледных щеках вспыхнул неяркий румянец. Джим видел, как учащенно бьется жилка в неглубокой впадинке возле ее шеи.

Внезапно он решил, что порция секса им обоим сейчас не помешает, и наклонил голову, соблазненный зачарованным выражением лица этой женщины и ее так и не высказанным приглашением. На какую-то долю секунды Энди покорилась ему — она приподняла голову, веки ее затрепетали. Она явственно ощущала его желание, увертюру к первому поцелую, и ей хотелось испытать такое же желание самой.

Но, прежде чем их губы соприкоснулись, Энди опомнилась, ахнула и попятилась.

— Что вы делаете?! — возмущенно выпалила она.

— Кажется, собираюсь поцеловать вас, — он пожал плечами. — Или я ошибся?

Энди поспешно отступила подальше, чтобы преодолеть искушение.

— Я не об этом, — сбивчиво проговорила она, пытаясь избавиться от сложной смеси чувств — влечения, очарования, желания, страха. — Я хотела спросить, что вы делаете здесь?

— Я здесь работаю — разве вы забыли? — отозвался он. — С сегодняшнего утра.

— Но уже поздно. Все ушли, — Энди взглянула на часы, — около часа назад.