Фермер Джайлз из Хэма - Джон Толкин

– Собака, пойдешь со мной! – сказал он.

Пес завыл:

– Караул! Карау–у–л!

– А ну, прекрати! Не то схлопочешь так, что дракон тебе покажется ангелом. Ты ведь этих червей чуешь издалека. Хоть раз в жизни будет от тебя польза.

Затем фермер кликнул сивую кобылу. Она бросила на него загадочный взгляд, фыркнула при виде шпор, но все же позволила взобраться себе на спину. Так они втроем и тронулись в путь, не чувствуя никакого подъема Духа.

Они рысью проскакали через всю деревню; жители, высунувшись из окон, провожали их напутственными криками. Фермер, как и его кобыла, старался не ударить лицом в грязь перед народом и держался с достоинством, тогда как Гарм, забыв стыд, трусливо поджал хвост.

Не замедляя аллюра, они проехали мост через реку на краю деревни и только вдали от людских глаз наконец сбавили темп. Но, увы, слишком скоро остались позади поля Джайлза и угодья других жителей Хэма. И теперь они проезжали места, где уже побывал дракон. Повсюду виднелись сломанные деревья, сожженные изгороди, обуглившаяся трава, и надо всем этим стояла напряженная зловещая тишина.

Солнце жарило вовсю. Фермер начал подумывать, не сбросить ли ему с себя одно из одеяний. Кроме того, он решил, что перебрал утром эля. «Вот тебе и конец праздников. Считай, повезет, если сам в живых останусь»,– размышлял он.

Вытащив из кармана огромный зеленый платок, он вытер им лицо. Из предосторожности он взял с собой именно зеленый, вместо красного, так как ходил слух, что красная тряпка вызывает у драконов особую ярость.

Дракона, однако, он нигде не нашел. Они проехали много проселочных дорог, покинутых полей, но червя нигде не было видно. Как и следовало ожидать, от Гарма толку было мало, он прятался за кобылой и не желал никого вынюхивать.

В конце концов они попали на извилистую дорожку, вдоль которой почти не видно было следов разрушений. Все вокруг казалось мирным и спокойным. Проехав с полмили, Джайлз решил, что уже выполнил свой долг и сделал все, что мог, чтобы не уронить своей чести. Он проделал долгий и дальний путь и теперь стал подумывать о доме и обеде. Своим друзьям он намеревался сказать, что дракон, завидя его, обратился в бегство, но вдруг дорога резко повернула.

Тут, за поворотом, и лежал дракон, перекинув хвост через сломанную изгородь. Его страшная голова находилась как раз на середине дороги.

– Караул! – взвизгнул Гарм и дал тягу. Сивая кобыла от неожиданности плюхнулась на задние ноги, а фермер полетел в канаву.

Когда он высунул голову, на него в упор смотрел дракон.

– Доброе утро, – приветствовал он фермера. – Мне кажется, ты несколько удивлен.

– Доброе утро. Ты не ошибся, – ответил Джайлз.

Услыхав, как звякнули кольца, когда фермер упал в канаву, дракон насторожил уши.

– Прости меня. Прости, пожалуйста, мое праздное любопытство, – сказал он. – Не меня ли ненароком ты искал?

– Тоже скажешь! Кто б мог подумать, что ты здесь? Я просто катался.

Он торопливо выбрался из канавы и стал пятиться в сторону сивой кобылы. К этому времени кобыла встала на ноги и как ни в чем не бывало щипала на обочине траву.

– Значит, нас свела счастливая случайность, – сказал дракон. – Я безмерно рад. На тебе, я полагаю, твой праздничный костюм? Что, нынче такая мода?

Фетровая шляпа Джайлза слетела при падении, а серый плащ распахнулся. Но фермер не растерялся:

– Да, конечно. Последний крик. Впрочем, мне пора. Я должен догнать собаку. Полагаю, она выслеживает кроликов.

– Не думаю, – сказал Хризофилакс, облизываясь от удовольствия. – Пес твой, наверное, домой попадет много раньше хозяина. Но, прошу тебя, продолжай свой путь, мастер… Прости, я так и не знаю твоего имени.

– А я твоего. Но оставим все так, как есть.

– Как хочешь, – сказал Хризофилакс, снова облизываясь и притворно закрывая глаза.

Душа у него была темной (как у всех драконов), но он был трусоват (что среди драконов тоже не редкость) и предпочитал пищу, за которую не нужно драться. Однако после здорового крепкого сна к нему снова вернулся зверский аппетит. Пастор из Окли был жилистым – правда, дракон уже и не помнил, когда он последний раз лакомился мясом хорошо упитанного человека. Теперь он твердо настроился поживиться легкой добычей и только ждал момента, когда старый дурень утратит бдительность.

Но старый дурень был не так глуп, как казалось. Взбираясь на лошадь, он не спускал глаз с дракона. Кобыла, однако, была своенравна и имела свой собственный взгляд на происходящие события. Как только фермер попытался на нее сесть, она заржала и начала лягаться.

У дракона лопнуло терпение, и он приготовился к прыжку.

– По–моему, ты что–то уронил.

Трюк был избитым. Тем не менее он сработал: Джайлз–то знал, что он уронил. Свалившись в канаву, он выпустил из рук Каудимордакс (или попросту Хвосторуб), который теперь лежал на обочине. В ту минуту, когда Джайлз наклонился, чтобы его поднять, дракон прыгнул, но Хвосторуб его опередил. Не успел фермер дотронуться до меча, как тот вырвался у него из рук и молнией ударил дракона по голове.

От неожиданности дракон замер.

– Вот так штука! – воскликнул он, обретя дар речи. – Что это у тебя?

– Всего лишь Хвосторуб. Подарок короля.

– Ошибка, – сказал дракон. – Прошу прощения.

Он начал пресмыкаться, и фермер почувствовал себя уверенней.

– Не очень–то честно ты со мной обошелся, – продолжал дракон.

– Неужели?! А почему это я должен с тобой хорошо обходиться?

– Ты скрыл от меня свое имя и сделал вид, что наша встреча произошла случайно. Ты, оказывается, очень знатный рыцарь. А рыцарский обычай, сэр, всегда требовал, чтобы противники, прежде чем бросить вызов, сообщали друг другу свои имена и титулы.

– Может быть, и требовал, а может быть, и сейчас еще требует.

Джайлз был собой доволен. Я думаю, можно простить небольшую долю самодовольства человеку, перед которым пресмыкается огромный царственный дракон.

– Ты, однако, допустил еще одну ошибку, старый червь. Я не рыцарь. Я фермер Эгидиус из Хэма, вот кто я такой. И я ничего не прощаю правонарушителям. Я стрелял в великанов из ружья за ущерб куда меньший, чем причинил ты. Им я тоже не посылал вызова.

Дракон был встревожен.

«Чертов лгун этот великан, – выругался он про себя. – Так меня облапошить! И что теперь мне делать с этим храбрым фермером? А меч так и норовит огреть по шее. Смотри, как он сверкает!»

Сколько он ни напрягал память, он не мог вспомнить, как поступают в подобной ситуации.

– Меня зовут Хризофилакс. Богач Хризофилакс. Чем я могу служить вашей милости? – спросил он с чарующей вежливостью, косясь одним глазом на клинок меча и все еще надеясь избежать битвы.

– Убирайся отсюда подобру–поздорову, чешуйчатая тварь, – сказал в ответ Джайлз, который тоже надеялся избежать сражения. – У меня одно желание – как можно скорее от тебя избавиться. Катись в свою вонючую берлогу, да поживее. Проваливай!

Он шагнул навстречу дракону, размахивая руками, будто распугивал ворон.

Этого оказалось достаточно. Хвосторуб сверкнул в воздухе и, описав дугу, звонко ударил дракона в сочленение правого крыла. Удар был так силен, что у Хризофилакса искры из глаз посыпались. Джайлз, естественно, не был сведущ во всех тонкостях драконоборчества. Знай он правила, его меч поразил бы более чувствительное место. Но Хвосторуб даже в неопытных руках делал чудеса.

Фермер вскочил на кобылу. Дракон пустился наутек. Кобыла за ним. С хриплым воем дракон перемахнул через поле. Кобыла не отставала ни на шаг. Фермер гикал и орал, будто на скачках, и при этом не переставал размахивать Хвосторубом. Чем быстрее дракон улепетывал, тем меньше он понимал, что происходит. Кобыла неслась во весь опор, едва не наступая дракону на хвост.

Ныряя в просветы между изгородями, они промчались по всем просекам и полям, перескочили через все ручьи. Дракон выпускал пламя и ревел, вконец потеряв ориентировку. Неожиданно они очутились перед мостом на окраине Хэма. Прогромыхав через мост, они понеслись по деревенской улице под оглушительный рев дракона. Откуда–то из проулка выскочил Гарм и как ни в чем не бывало присоединился к погоне.

Жители Хэма столпились у окон, а некоторые высыпали на крыши. Они испускали одобрительные крики, хохотали, колотили в сковородки, кастрюли, котлы, трубили в рога и дудки, а священник даже приказал звонить в церковные колокола. Такого шума и гама никто в Хэме не слыхал уже добрую сотню лет.

Неподалеку от церкви дракон выдохся. Он лежал посреди дороги и ловил пастью воздух. Гарм, осмелев, подошел ближе и обнюхал ему хвост, но дракон даже не отреагировал на такое оскорбление.

Когда подъехал на кобыле фермер и к церкви стали сбегаться (не забывая, однако, сохранять почтительное расстояние) деревенские жители, вооруженные кто вилами, кто шестом, кто кочергой, дракон, с трудом переводя дыхание, обратился к ним с такой речью: