Очерки по теории гражданского процесса. Монография - Виктор Бутнев

Расширение судебной подведомственности, несомненно, положительная тенденция. Однако оно привело к тому, что в ряде случаев судебная форма стала использоваться не по назначению, а «на всякий случай». К судебному ведению зачастую относятся бесспорные дела, которые вполне могли бы разрешаться в административном порядке. Суды оказались перегружены большим количеством мелких дел, разрешением вопросов неправового характера, разбирательством капризов и амбиций заявителя. На повестке дня стоит задача оптимизации судебных процедур защиты прав и интересов, расширение использования несудебных форм защиты, совершенствования правил реализации права на обращение в суд. Впрочем, все эти проблемы требуют отдельного обстоятельного обсуждения.

Очерк 2

Конституционное право на судебную защиту и гражданское судопроизводство

В советской процессуальной науке еще до принятия Конституции СССР 1977 года высказывалась идея о том, что право на обращение в суд за защитой есть конкретизация еще более широкого права лица на судебную защиту, близкого по природе к конституционным (общим) правам личности. Предлагалось закрепить это право в Конституции СССР46.

С закреплением в ч. 2 ст. 57 Конституции СССР права граждан на судебную защиту от посягательств на честь и достоинство, жизнь и здоровье, на личную свободу и имущество началось научное исследование этого явления как конституционного права, его соотношения с отраслевыми способами и формами защиты субъективных прав. В качестве первой реакции ученых-процессуалистов я бы отметил статью М.К. Воробьева47 и особенно программную статью П.Ф. Елисейкина48.

Е.А. Крашенинников обосновал свое понимание конституционного права на судебную защиту49. Его идеи не утратили своей актуальности и сегодня при анализе права на судебную защиту, закрепленного ст. 46 Конституции РФ.

Анализируя конституционное право на судебную защиту, Е.А. Крашенинников опирался на разработанную к тому времени советской общей теорией права концепцию основных конституционных прав граждан. Он считал, что право на судебную защиту возникает у граждан с момента их рождения. «Государство наделяет своих граждан этим правом не в момент посягательства на их честь и достоинство, жизнь и здоровье, на личную свободу и имущество, а до посягательства и на случай возможного посягательства»50. Как и любое конституционное право, оно носит статутный характер, является элементом правового статуса граждан, существует в рамках конституционных правоотношений гражданина с государством. «Содержание конституционной обязанности государства, вытекающей из нормы ч. 2 ст. 57 Конституции СССР, слагается из следующих конкретных обязанностей: во-первых, из обязанности государства создать систему судебных органов, в соответствующих звеньях которой заинтересованные лица будут осуществлять свое процессуальное субъективное право на судебную защиту; во-вторых, из обязанности государства принять гражданско-процессуальное законодательство; в-третьих, из обязанности государства наделить гражданина гражданской процессуальной правоспособностью… При этом существенно важно иметь в виду, что рассмотренная нами обязанность государства, как и любая конституционная обязанность, носит динамический характер. Это означает, что государство обязано не просто создать систему судебных органов… но вместе с тем должно постоянно поддерживать порядок в ее функционировании; государство, далее, обязано не просто принять текущее гражданско-процессуальное законодательство, но равным образом должно постоянно его развивать и совершенствовать»51.

Относительно характера конституционных правоотношений Е.А. Крашенинников правильно отмечал: «Исследуя природу конституционных прав и обязанностей, государствоведы и представители науки общей теории права пришли к выводу… что эти права и обязанности находятся в сфере общих или общерегулятивных отношений, именуемых иногда правовыми состояниями. С нашей точки зрения, конституционное субъективное право на судебную защиту не составляет исключения из общего правила и также осуществляется в рамках общего правоотношения. Но правильное в своей основе указание на общий характер этого отношения явно недостаточно. Дело в том, что объективный и закономерный процесс дифференциации функций права и юридических норм на регулятивные и охранительные происходит не только в сфере текущего, но и конституционного законодательства. Это означает, что и среди конституционных норм происходит разделение труда, в результате которого одни из них выступают предметным носителем регулятивной функции права, а другие – охранительной. Те конституционные нормы, в которых фиксируется охранительная функция права, являются по своей природе общеохранительными (к ним относятся, например, нормы ч. 1 ст. 37, ч. 2 ст. 57, ст. 58, ст. 158 Конституции СССР) и реализуются в рамках общеохранительных правоотношений. Соответствующим образом конституционные нормы, фиксирующие в себе регулятивную функцию права, функционируют в качестве о бщерегулятивных (к ним, в частности, относятся нормы ст. 40, 41–45, 46, 47 Конституции) и осуществляются в рамках общерегулятивных правоотношений. Общеохранительные нормы и правоотношения направлены в конечном счете на обеспечивание предписаний общерегулятивных норм и, стало быть, выступают в качестве важнейшей конституционной гарантии их существования.

С учетом сказанного становится ясно, что предусмотренное нормой ч. 2 ст. 57 Конституции СССР общеохранительное субъективное право граждан на судебную защиту реализуется в рамках не просто общего, а общеохранительного правоотношения. Это правоотношение является той общей базой, на которой затем (в результате посягательства) возникнут гражданско-процессуальные субъективные права и соответствующие им правоотношения»52.

С такой трактовкой права на судебную защиту, которая остается правильной и при характеристике права на судебную защиту, закрепленного ст. 46 Конституции РФ, я в целом согласен53. Однако требуется внести некоторые уточнения.

Содержание конституционного права на судебную защиту состоит в возможности гражданина требовать от государства создания такого правового режима, при котором гражданину гарантируется судебная защита его прав и свобод в случае их нарушения. На государстве в рамках конституционных правоотношений лежит обязанность создать такой режим. При конкретизации этой общей обязанности Е.А. Крашенинников ничего не говорит о материальном законодательстве. Между тем, для эффективной защиты необходимо иметь не только систему судов и качественную процессуальную форму их деятельности, но и материально-правовой инструментарий защиты – способы защиты прав и интересов. Обязанность государства создать систему судов следует дополнить его обязанностью создать систему органов, оказывающих квалифицированную юридическую помощь гражданам. Излишним представляется выделение в качестве отдельной обязанности государства его обязанности наделить граждан гражданской процессуальной правоспособностью, поскольку она реализуется автоматически при создании процессуального законодательства.

Таким образом, общая обязанность государства, корреспондирующая праву на судебную защиту, может быть конкретизирована следующим образом. Во-первых, государство должно создать материальное законодательство, закрепив в нем способы защиты субъективных прав и законных (охраняемых законом) интересов. Во-вторых, государство должно создать процессуальное законодательство, обеспечивающее эффективный порядок судебной защиты нарушенных прав. В-третьих, государство должно создать систему судов с квалифицированным составом судей, а также систему органов, оказывающих квалифицированную юридическую помощь. В-четвертых, государство должно постоянно поддерживать функционирование механизма судебной защиты субъективных прав (совершенствовать законодательство и судебную систему, заботиться об укреплении гарантий независимости судей, повышать квалификацию юридических кадров и т. п.).

Е.А. Крашенинников в качестве предпосылок (оснований) конституционного права на судебную защиту, как и других конституционных прав, выделял нормы конституционного права, государственную правоспособность и советское гражданство. «Под основанием конституционных субъективных прав, – писал он, – понимается то, что порождает их бытие. Основание любого явления, а следовательно, и конституционного субъективного права, выступает как единство многообразного, как совокупность условий, взаимодействие которых приводит к его возникновению. Существеннейшим моментом основания возникновения субъективных конституционных прав являются нормы конституционного права. Правила поведения, содержащиеся в этих нормах, выражены в коррелятиве статутных прав и обязанностей, из которых слагается ядро правового статуса советских граждан. Но статутные конституционные права сами по себе не могут породить соответствующие субъективные конституционные права. Для этого требуется наличие определенной жизненной ситуации и обладание лицом государственно-правовой правоспособностью. Определенной жизненной ситуацией, выступающей в качестве одного из моментов, обуславливающих возникновение у лица конституционных субъективных прав и обязанностей, является гражданство»54.