Драконье сердце - Давид Thunder_k1d Акопов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Просто захоти этого!
– Молния мне в глаз, как я сам до этого не додумался! Я, по-твоему, чем занимаюсь последний час? Фулгур, ты можешь хотя бы не басить так, когда неожиданно начинаешь говорить в моей голове, страшно аж жуть…
– Если тебе будет легче, то можешь использовать свои мелкие конечности, так представить будет легче, наверное.
– Понял, сейчас попробую! То есть я просто должен представить, что это я формирую канал плазмы и создаю разряд?
– Верно, только я не понял, что ты сказал, но пищал уверенно!
(Фулгур разразился оглушительным смехом, снова… Это даже немного позабавило и самого Теодора!)
Теодор собрался с силами, вытянул правую руку вперёд и просто попробовал сконцентрироваться, он представил себе молнию, появляющуюся прямо из его руки! Через несколько мгновений глаза Тео окрасились синим, ярко-неоновым сиянием и снова стали слегка светиться. Из его рта, словно из пасти дракона, начал исходить струящийся пар, растворяющийся в ночном холодном воздухе. В дыму периодически поблёскивали искры, освещая лицо Теодора. Его майка начала подгорать в нескольких местах, сквозь ткань прорывались мелкие дуги плазмы. И вдруг, резким, словно пуля, щелчком раздался хлопок грома, который сопровождал настолько стремительный, что еле уловимый, но ужасающе сильный заряд молнии! Вспышка моментально ударила в скалу перед Теодором так сильно, что расколола породу в месте удара и оставила оплавленный след. В горах в тот миг даже из города можно было заметить вспышку и услышать этот гром, к счастью, молнии были в этих местах не редкостью. В тот же миг, когда Теодор разил заряд молнии, его тело пронзила жуткая боль, словно тысячи раскалённых игл проткнули его всего насквозь. Рука Теодора за считанные секунды покрылась жуткими ожогами. Он непроизвольно закричал от боли, свалившись на пол и скорчившись. Глаза Торреса потухли, пар стих, плазма остыла, а майка потушилась сама, пока он катался по земле. Рука Тео сильно дрожала, его мышцы, связки, нервные окончания, кровеносная система – всё сгорело дотла, оставив лишь угольные шмотки кожи на костях. Свежие шрамы доходили до самой спины, они были настолько раскалены, что уже было не понятно, где течёт красная кровь, а где стекает кожа. Его лёгкое разорвало изнутри, его раны кипели раскалённой кровью, ещё несколько десятков секунд доставляя невыносимую боль Теодору.
Раскат грома давно стих, теперь ночную безмятежную тишину прерывали лишь редкие стоны и хрипы от боли, пока звёздное небо вдруг не пронзил крик Теодора…
– Фулгур!!!
– Как же ты ничтожен… Задыхаешься в лужи собственной крови.
– Ты обманул меня!
(Проговорил Теодор, сплёвывая кровь и сильно задыхаясь)
– Клевета! Тебе не раз было сказано, что моя сила – проклятие для таких ничтожеств, как ты, ты просто не достоин её! Лишь тот, кто удостоиться признания молний и грома сможет познать истинную мощь моей силы, сможет обернуть проклятие даром!
– Ты! Ты…
(Не успев договорить Теодор упал лицом в лужу собственной крови, смешавшуюся с обгорелыми кусками отпавшей плоти.)
Когда веки Теодора смыкались из-за сильного болевого шока, послышался ужасающий, похожий на гром голос Фулгура: “Смотри, ничтожество, на что я способен!”
Спустя пару всплывших на алой глади крови пузырей воздуха тело Теодора начало отрываться от земли, покрываясь дугами плазмы, обрастая молниями всё больше и больше. Правая рука Теодора стала вовсе не видна из под разрядов. Спустя несколько мгновений полёта Теодор пал на землю, вновь окунувшись в море собственной крови, молнии рассеялись, вместе с ужасными ранами Теодора. К Торресу вновь вернулась ясность мыслей, он очнулся. Находясь в полном недоумении, он встал, осмотрел себя и с удивлением заметил, что он был абсолютно невредим. Тео был в полном порядке, чего нельзя было сказать об округе. Расплавленная порода повсюду, следы множества молний, обгоревшие куски одежды и мяса, утопающие в десятках литров крови… От него валил пар, всё-таки тело Теодора в последнее время нагревалось так сильно и часто, что даже сложно представить! В глухой ночи он остался наедине с самим собой, пытаясь осмыслить, что с ним случилось.
“Сила… Сила, столь могущественная, что губит её обладателя! Но всё же, это – сила, который можно воспользоваться в достижении великих целей или… Но, чем больше сила – тем больше и ответственность, но как же тогда…” – прерывая мысли Теодора, из-за склонов показалось алое, как капли крови вокруг, прекрасное солнце…
– Фулгур, ну ты и тварь…
– Благодари, что ты жив, ничтожество!
– Я… Слушай, а у меня ведь и раньше так светились глаза…
– Не может быть!
– Ты не понимаешь, о каком я свечении, пожалуй, никогда не поймёшь…
Глава 7 “
Месть – это блюдо, которое подают холодным
”
Теодор следующие несколько дней даже не думал о силе, его тошнило только при мыслях о той ночи. Он старался вести самый обычный образ жизни, за исключением того, что по ночам он лишь лежал и размышлял о последних событиях, приключившихся с ним. Ещё из редкостей для обычных людей встречались разговоры с душой древнего дракона из собственной груди, который, кстати, задавал много вопросов о мире, видимо в его заточение за тысячи лет не провели интернет. Чего Теодору только стоило объяснить чешуйчатому, что такое телефон и зачем он нужен.
– Сегодня в круглосуточном магазинчике в соседнем квартале будет большая пятничная акция. Хоть есть мне и не надо, но Лукас всё ещё обычный человек, да и создавать видимость питания нужно, чтобы он ни о чём не догадался.
– С нашими возможностями ты решил, что нам нужно покупать продукты по акции? Твой ум крайне скуден, человек…
– Не рычи, кстати, давно хотел спросить…
– Чего тебе?
– Брось, я без конца отвечаю на твои вопросы, ответь теперь ты мне. А почему ты в ту ночь произнёс мою фамилию быстрее, чем я успел тебе её сказать? Ты назвал меня Торресом, хотя ты ещё не знал моего полного имени.
– К тебе вернулась память до Бус анимарума? Странно… Я… Я просто прочёл твои мысли.
– Понял, так вот, почему ты знал, сто я Торрес. Хотя мне казалось, что я тогда мало о чём думал, скорее рефлекторно ответил на простой вопрос, будучи при смерти.
– Тебе лишь показалось…
– У меня ещё один вопрос.
– Ты утомляешь, человек.
– Во-первых: хватит называть меня ничтожеством, ты прекрасно знаешь, что меня зовут Теодор Торрес, как мы выяснили! А во-вторых: ты хоть замечаешь, как много вопросов ты задаёшь мне? Ты трижды меня уже
