Королевские шутки - Любовь Безбах

Каждое утро в гости к девушкам являлся Анджело Сайенс с букетом цветов и с удовлетворением отмечал, как Серафима с каждым днем хорошеет. От депрессии не осталось и следа. Он назначил ей кучу медосмотров, на которые Симе едва хватало терпения. У нее обнаружилась масса мелких болезней, которые излечивались одним мановением руки и аппаратуры. Врачей поразило состояние зубов и позвоночника, и иной раз Серафима краем уха слышала, как они поругивали прошлое с его медициной. Серафима всегда считала, что и зубы, и спина у нее в отличном состоянии, но после двух сеансов лечения и коррекции она с изумлением поняла, что теперь не будет страдать от зубной боли и дискомфорта в пояснице.

Как-то раз подруги забрели в отсек 'Службы памяти'. Сима долго и внимательно перечитывала эти два слова.

— Здесь пациенты могут удалить из памяти нежелательный фрагмент или наоборот, восстановить, сделать более четким.

— Что же ты мне раньше не сказала? — воскликнула Сима и потянула Арину за собой в 'Службу памяти'.

Девушки вошли в приемную. Женщина средних лет в белом халате улыбнулась им и спросила:

— Кто из вас пациент?

— Я, — оробев, ответила Сима. Женщина (врач или секретарь?) связалась с несколькими подразделениями сразу, разыскивая Анджело Сайенса. Услышав имя Серафимы Тимофеевой, Доктор сразу прервал связь и явился в 'Службу памяти' через несколько минут. Пока его не было, девушки рассматривали две подлинные картины Сальвадора Дали. На одной размякшие часы стекали со стола, на другой молилась жена художника Гала. 'Какой он богатый, этот Анджело Сайенс, если он себе такой особняк отгрохал, — с нехорошей ревностью подумала Сима. — Интересно, куда смотрят антимонопольные органы?' А Арине сказала:

— Гала Сальвадора Дали была русская, по фамилии Дьяконова. А ресницы у нее были такие, что подруги клали на них две спички.

— И они не падали?

— Нет, не падали.

— Так и у меня не падают, — ответила Арина самодовольно.

— Пробовала?

Двери в приемную раздвинулись и пропустили озабоченного Анджело Сайенса.

— Что случилось, Серафима? — с ходу спросил он.

— Анджело, мне нужно восстановить фрагмент памяти.

— Ты что-то забыла, солнышко?

— Нет, как будто ничего, но что-то я плохо помню последние минуты перед 'большим' сном. Хотела бы освежить воспоминания.

— Да, у тебя серьезная проблема, — поддакнул, как ни в чем не бывало, Доктор. — Подожди немного. Такие вещи мы можем восстанавливать без предварительной беседы с психологом.

Ради нее, Серафимы, он отменил все дела на ближайшие полчаса и прошел в операционную 'Службы памяти'. Почти сразу по вызову за ним следом гуськом прошли два оператора готовить аппаратуру. Сима, не замечая, сжимала руку Арины и кусала губы. Заведующая 'Службой' поглядывала на Симу с нескрываемым интересом: Доктор лично проводит операцию, причем не откладывая, в нарушение всех правил! Вскоре на пульте заведующей нежно тренькнул сигнал, и та знаком дала добро Серафиме.

Сима вошла. Операционная оказалась маленькой комнатой с очень высоким потолком, напрочь скрытым сложной паутиной оборудования, забранной в большой красивый абажур. Доктор подбодрил ее. Операторы уже сидели за компьютерами, экраны слабо мерцали в воздухе. Доктор усадил пациентку в эргономичное кресло, подстроившееся под ее тело, и надел на голову Симы шлем, подвешенный к паутине под потолком. Девушке стало смешно.

— Глаза не закрывай, — велел Доктор. — Свои воспоминания ты увидишь со стороны собственными глазами.

Он указал на пустую стену. Сима ничего не понимала. Волнение прошло. Операторы запустили 'машину памяти' и покинули помещение. Сима почувствовала, как из ее мозга словно что-то высасывается. На стене она отчетливо увидела салон автобуса, летящие хлопья тополиного пуха за окнами, деда напротив, услышала его недовольный каркающий голос. И все отчетливо, как в фильме. Картина резко схлопнулась, так, что Сима перемигнулась, и появилась другая картина… Анджело Сайенс несолидно соскочил со стула. С экрана смотрела Арина, белая, с расширенными глазами, а Сергей Буров стоял во весь рост, стягивая пиджак. Пиджак пролетел мимо экрана.

— Это еще что? — осведомился Доктор.

Сима уже стояла на ногах. Шлем остался висеть на проводах.

— Садись, посмотрим еще, — сказал Доктор. Его лицо помрачнело.

— Нет, хватит, этого вполне достаточно, — и ее как ветром выдуло из операционной.

Увидев взволнованную Серафиму, Арина выпрыгнула из кресла, секретарь привстала, а операторы переглянулись и все так же гуськом отправились в операционную. Сима вытянула Арину из приемной 'Службы памяти', приложила палец к губам, и лишь когда они вошли в квартиру, Арина смогла спросить, что случилось.

— Аришка, он 'высветил' фургон! Он не ожидал увидеть фургон в моих воспоминаниях! Ой, Ариш, прости меня, пожалуйста!

Арина расстроилась.

— Знаешь, я сама виновата, — сказала она. — Надо было рассказать ему о том, что ты ненадолго приходила в себя в фургоне. Я совсем об этом не подумала. Все случилось так неожиданно… Получается, мы с Сережкой скрыли от него важную информацию.

Сима вспомнила лицо Доктора и тихо взвыла. Мелодично прозвенела внутренняя связь. Арина зажгла монитор. На экране показалось холеное лицо секретарши Доктора.

— Арина Бурова, вас ожидает Анджело Сайенс, — сообщила она тоном, каким сообщают о прибытии поезда.

— Пошли, что ли, вместе, — предложила Сима.

— Он ждет меня одну, — ответила Арина и, подавляя дрожь, ушла.

Доктор мерил кабинет шагами.

— Садись, красавица, — сказал он. Арина нервно присела на край кушетки.

— У меня к тебе один-единственный вопрос. Почему вы с Сергеем не сказали мне о том, что Серафима в фургоне приходила в сознание?

Доктор не излучал агрессии. Он просто задал вопрос.

— Вы и не спрашивали. А мы не подумали, что это так важно. Мы даже забыли об этом. Я вспомнила об этом только сегодня.

Доктор снова принялся ходить из угла в угол. Вид у него был озабоченный и даже усталый. Арина никогда его таким не видела. 'Да, поздно', - ответил своим мыслям Доктор. Услышав эту фразу, Арина испугалась по-настоящему.

— Мистер Сайенс, Симе грозит опасность? Она может умереть?!

— Сима? Умереть? — поднял голову Доктор. — У нее отличное здоровье, и пока она в Лаборатории, с ней ничего не случится. Иди к ней. Я вижу, вы нашли общий язык, и она в тебе нуждается.

Арина вошла в свою комнату и села на ковер. Мягкий теплый ворс ласково принял ее.

— Ариша, — тихонько окликнула ее Сима.

— Ему не до нас. Какой-то замороченный. Наверное, проблем много навалилось. А я-то из-за какого-то пустяка испугалась.

— А что на полу сидишь? Ислам приняла? Или грибы ищешь? — хихикнула подруга.

— Ну, Си-и-и-ма! — Ариша прыгнула на диван и метнула в нее подушку. Та увернулась, и на пол полетела ваза с орхидеями.

— Ой, жалко! — воскликнула Арина, готовая прямо сейчас расплакаться.

Подушка со свистом вернулась к ней, и вместе с подушкой — песня про Бармалея. Подруги с визгом вцепились друг в дружку. Опрокинулась полочка, на пол полетели вазы, книги, диски, косметика.

Наконец подруги запыхались и остановились.

— Нам с тобой не на Зертилию надо, а в колонию, — сказала Арина.

— В колонию?

— Да-да, в колонию. В космосе есть несколько небольших колоний для преступников. И женская есть. Там долго не держат, не смотри на меня так. А женщины там, между прочим, часто живут с мужьями.

— Я думала, в 25-м веке преступников уже нет, — безысходно вздохнула Сима. — И все же сидит что-то в памяти, как заноза. Покоя не дает.

— Давай убираться. Цветы жаль, — ответно вздохнула Арина.

На следующее утро Анджело, как ни в чем не бывало, явился с букетом цветов.

— Доброе утро, красавицы, — поприветствовал он девушек и потрепал обеих за щечки. — У вас тут настоящий цветник!

— Это Арине приносят, — улыбнулась Сима.

— Есть за что, — благодушно кивнул Доктор.

— Анджело, можно один вопрос? Это ко вчерашнему относится, — сказала Сима.

— Да, я слушаю.

— Разве можно человеку стереть память?

- 'Служба памяти' именно этим и занимается.

— Я о моральном праве.

— Силой в 'Службу' никого не ведут. Человек сам тысячу раз подумает, прежде чем расстаться с воспоминаниями, пусть даже с самыми тяжелыми. Вместе с фрагментом воспоминаний человек опасается потерять часть самого себя. Ведь это его жизнь. А если человек все же обратится к нам с подобной просьбой, с ним для начала работают лучшие психотерапевты мира. В общем, проходит немало времени, прежде чем человек попадает из приемной 'Службы' в операционную.

— Это значит, вместо того, чтобы расстаться с фрагментом воспоминаний, человек проходит курс лечения у психотерапевта? — поинтересовалась Арина.