Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Современная проза » Ничего, кроме страха - Ромер Кнуд

Ничего, кроме страха - Ромер Кнуд

Читать онлайн Ничего, кроме страха - Ромер Кнуд

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 36
Перейти на страницу:

Главными в городе были отнюдь не бургомистр и не директор Торгово-промышленного банка, и даже не полиция, — и вообще не люди. Главными были грачи. Они кружили в воздухе, кричали, прыгали по улицам и собирались на крышах, наблюдая за нами. Грачи растаскивали мусор из баков, воровали мясо на скотобойне и слетались стаями в порт, когда рыбаки возвращались с уловом. По весне они преследовали сеялки, склевывая брошенные в землю семена, а осенью налетали на спелые фрукты, опустошая сады. На каждом дереве, на каждом столбе сидел хотя бы один грач, и никому не было от них покоя — они сжирали все, а если ты на какое-то время замирал на месте, они тут же нападали на тебя.

Их крики были первым, что я слышал по утрам — задолго до пробуждения, — и последним перед тем как заснуть. Лежа в кровати, я прислушивался к грачам, слышал, как они подлетают к дому и кружат над крышей. Воздух был наполнен их криками, и мне никак было от них не отгородиться: я пытался думать о своей комнате, о своих игрушках и напевать любимую песенку «Ах, мой милый жеребенок», но это не помогало. Я почти что растворялся в темноте, меня все сильнее охватывал страх, не поддаваться ему уже не было сил, и тут он выплескивался наружу и случалось то, чего я больше всего боялся, — грачи прилетали за мной.

Никто не понимал, почему я кричу, когда меня укладывают спать, укладывание спать превращалось в бесконечную борьбу. Я пытался не ложиться как можно дольше и пытался что-то объяснить, но выдавливал из себя лишь какие-то хриплые звуки. Под утро грачи улетали, а я размахивал руками во сне, пока мама не начинала трясти меня, приговаривая: «Кнут, милый, просыпайся». Однажды я заболел, и у меня поднялась температура. Мама с папой открыли книгу доктора Спока и стали читать про детские болезни, но умнее от этого не стали и позвонили врачу. Пришел врач с черным саквояжем, звали его доктор Конгстад. Он потрогал мой лоб, заглянул в горло и пощупал пульс. Потом констатировал у меня коклюш, выписал рецепт, захлопнул саквояж и ушел, а меня стали кормить таблетками и яблоками и поить морсом. Я делал то, что от меня ожидали, вовремя принимал лекарство, и когда в бутылочке не осталось ни одной таблетки, все пришли к выводу, что я выздоровел.

После этого случая я понял, что свои чувства лучше держать при себе. Меня определили в детский сад, в группу фрекен Фройхен, и я изо всех сил старался вести себя как все: смеяться, когда смеются другие дети, и участвовать во всех играх. Иногда я, конечно, упирался и отказывался петь вместе со всеми «Видишь, на ветке ворон», но постепенно это прошло, и в школе такого уже не случалось. Я перестал обращать внимание на крики грачей, толпившихся в кронах деревьев, когда мне случалось проезжать на велосипеде через Западный лес — на соревнования, которые проводил детский футбольный клуб «В-1921». Я натягивал голубую футболку, гетры и белые шорты, играл и бегал среди грачей по неровному футбольному полю как ни в чем не бывало. За игрой, которая проходила с переменным успехом, можно было следить издали: где взлетали грачи — там и был мяч.

Грачи обитали в лесу, там у них были гнезда это был просто ад кромешный, и их помет свешивался с веток длинными сталактитами. В двух шагах располагался фальстерский кемпинг — под вывеской «Оазис в Городе Возможностей», и киоск, где продавали мороженое. Немецкие туристы в полном отчаянии сидели между шатровых палаток и домов-прицепов. Им тут обещали пляжи, идеальные для отдыха с детьми, идиллическую природу, провинциальный уют и покой — если верить рекламной брошюре, и ни слова о колонии грачей.

В долгожданный отпуск с восходом солнца врывался птичий гвалт, а к закату грачи собирались в большие стаи на полях и, облетев город, брали курс на Западный лес. Тут начиналось самое страшное — с неба начинал сыпаться помет. Продавцы магазинов поспешно убирали товары с улицы, со дворов приходилось убирать сохнущее белье, а редкие местные жители, надев резиновые сапоги, раскрыв зонтики и увязая в грязи, спешили домой. Большинство горожан вообще сидели дома, качая головой и прислушиваясь к тому, как помет шлепает по стеклам, разлетаясь брызгами во все стороны, а туристы собирали вещи и уезжали куда глаза глядят — и не было в городе ни одного человека, который не провожал бы их завистливым взглядом, сожалея, что не может отправиться вместе с ними. Только с наступлением темноты люди вновь решались выйти на улицу, и жизнь возвращалась в привычную колею, но все знали, что это ненадолго. Мы были кормом для птиц — в Нюкёпинге властвовали грачи.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Я обожал бабушкину еду — венский шницель и телячье рагу с жареной картошкой, но вкуснее всего был гуляш. Готовила она в старинных кастрюлях, орудуя длинными ножами, а свинина с луком громко шипела на сковородке. В воздухе стоял щекочущий нос запах пряных трав, паприки, корицы и перца, из-под крышек вырывался пар, распространяя по дому несравненные ароматы. Я ходил кругами и облизывался, а когда, наконец, наступал торжественный момент и гуляш ставили на стол, весь мир превращался в буйство вкусовых ощущений, куда ты полностью и безвозвратно погружался. Казалось, ты побывал в дальнем странствии, и прошло уже много лет после первой порции, и вот ты снова оказываешься в столовой — щеки пылают, и ты снова тянешься к кастрюле.

Бабушкин гуляш покорял всех, и тот, кто хоть раз попробовал его, уже не мог остановиться и готов был бесконечно вылизывать тарелку. Обед заканчивался, только когда бабушка говорила «хватит», снимала кастрюлю со стола, прикрывала крышку полотенцем и убирала что осталось в холодильник. Там гуляш и стоял, а я не мог думать ни о чем другом, и у меня опять текли слюнки. Однажды мама с бабушкой отправились за покупками, а я тут же побежал на кухню к холодильнику. В кастрюле оставалась еще одна порция, я засунул туда палец, и гуляш показался мне вкуснее, чем когда-либо прежде. Я подумал о прабабушке, которая тушила свинину с луком в этой кастрюле сто лет назад, — звали ее Лидия Маттес. Она добавляла паприку, томатное пюре, чеснок, имбирь, можжевеловые ягоды и тмин, и когда все начинало бурно кипеть, еще и красное вино с говяжьим бульоном. Прабабушка не торопилась, она могла часами томить гуляш на медленном огне, пока мясо не становилось совсем мягким. Она всегда сохраняла небольшую часть, чтобы использовать ее как «закваску», и с годами вкус гуляша становился все насыщеннее и богаче. Потом кастрюлю из ее рук приняла бабушка, делала все по ее рецепту и следила за тем, чтобы всегда оставалось немножко для следующей готовки.

Кастрюля была чугунная, темная, тяжелая, и она чуть было не потерялась в конце войны. Бабушке и Папе Шнайдеру пришлось бежать из Клайн-Ванцлебена, — русские войска приближались, и они успели только снять со стен картины, свернуть их, закопать в погребе вино и запереть двери. Но тут пришли англичане, чтобы их эвакуировать. Их везли в грузовиках с сахарной свеклой, которую выращивал Папа Шнайдер и которая ни в коем случае не должна была достаться коммунистам. Никакого имущества он взять с собой не мог, увез только зеркальный фотоаппарат, спрятав его под пальто. Кастрюля осталась в доме вместе с «закваской», и они бы лишились ее вместе со всем остальным, если бы не мама.

Уехав из Берлина в 1942 году, мама отправилась в Австрию. От нее долго не было вестей, и бабушка была вне себя от беспокойства, не зная жива она или нет. Мама нашла убежище от войны и нацистов в горах Штирии, где поселилась в монастыре, питаясь картошкой и выжидая зиму и лето, и еще одну зиму, что все закончится. В последние месяцы войны стало ясно, что Эльба представляет собой своего рода демаркационную линию, и что Клайн-Ванцлебен находится не там, где хотелось бы, и будет занят русскими — оттуда надо было срочно бежать! Она попыталась связаться с бабушкой и Папой Шнайдером и предупредить их, но было уже поздно — связи не было. Душа у мамы была не на месте, и она приняла решение отправиться им на помощь.

В Граце она села в первый попавшийся поезд, при этом никто не знал, отправится ли он, и уж тем более, дойдет ли он до пункта назначения. Бо́льшая часть железных дорог была разбита, а то, что осталось, постоянно подвергалось налетам. Поезд тронулся, они ехали час или два, потом состав вдруг остановился, пассажиры выскочили из вагонов и бросились в канаву. Их атаковали самолеты, они стреляли по поезду и сбрасывали бомбы — а потом все снова сели в вагоны, чтобы успеть проехать как можно больше до следующего воздушного налета. Они ехали на восток, потому что в этом направлении сохранились рельсы, но вели они не туда, куда было нужно, а в Прагу. Мама вышла и пересела на другой поезд, пункт назначения которого был самым страшным местом на земле, — это был Берлин. За неделю она пересекла Венгрию и Чехословакию и вышла из прострелянного вагона на Ангальтском вокзале. Думала она только об одном — как бы побыстрее уехать из города. Она спасала свою жизнь, и ей повезло — она успела на последний уходящий из города поезд, а Берлин уже взрывался у нее за спиной.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 36
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Ничего, кроме страха - Ромер Кнуд торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит