Нелюдь - Александр Варго

Валентина лег, натянув одеяло до самого подбородка.

– Иногда мне кажется, что это и не собака вовсе, – прошептал он. – Когда она смотрела на меня тогда, пока я, трясясь от ужаса, сидела на воротах… Ее взгляд… Был совершенно осмысленный. Почти как у человека…

Вскоре Макс захрапел, но Валентина еще долго лежал с открытыми глазами, что-то беззвучно шевеля губами.

Одна из мышей тоже долго возилась в клетке. Тихо попискивая, она крутила головой, словно пыталась сообразить, каким образом можно выбраться наружу. Но вскоре затихла и она.

Потолкавшись в душных пробках, «БМВ» наконец вырулил на Рижское шоссе и, набрав скорость, с раздраженным ревом понесся в сторону области. Солнце сверкало на безоблачном небе ослепительно-огненным шаром. Серая лента бесконечной трассы стремительно проглатывалась немецкой иномаркой.

Валентина нацепил солнцезащитные очки и высунул голову в окно. Встречный теплый ветер яростно затрепал жидкие волосы гея, и он вновь и вновь с улыбкой убирал длинные пряди со лба.

– Милый, как мы будем заезжать к тебе на дачу? – проворковал он. – Ты же наверняка не хочешь, чтобы нас увидели твои соседи. Ты высадишь меня возле какого-нибудь болота, и я буду ждать сигнальный костер, означающий, что мне можно бежать в твои объятия?

– Очень смешно, – обронил Макс, включив радио. Из динамиков, грохоча жесткими рифами, зарокотали аккорды группы «Ruoska». – Нет, не нужно никаких маскировок. Сегодня будни, а мои соседи бывают на даче только по выходным.

Помолчав, он произнес:

– Ты мало ела за завтраком.

– Я поздно поднимаюсь, – отозвался Валентина. – Это ты у нас прыткий жаворонок. А я сова и долго раскачиваюсь. Мой организм просыпается постепенно.

– Если проголодаешься, в бардачке орешки, – произнес Макс. – И чипсы.

– Ты так предусмотрителен, – хихикнул гей. Его бледный лоб прорезала морщина, будто он вспомнил о чем-то.

– С мышками как-то скучно вышло, – заметил он и, вынув из кармана резинку, забрал волосы в «хвост».

– Я тебе предлагал их сварить, – напомнил Макс, пожимая плечами. – Но ты сама захотела их в микроволновку запихнуть.

Валентина сморщил нос.

– Если бы мы их варили в сковородке, у тебя вся кухня провоняла бы.

– Ну, от СВЧ вони было не меньше. Зато как на них шерсть трещала! Прямо бенгальские огни!

Они переглянулись и рассмеялись.

– Макс, я давно хотела тебя спросить, – вдруг сказал Валентина, посерьезнев. – Вчера я поделилась с тобой своим самым сокровенным. Ты уж извини, буду с тобой пряма. По сути, мне плевать на этих мурзиков и мышей, над которыми ты экспериментируешь. А на тараканов с мухами тем более я ложила хер. Я ничего против них не имею. Собаки – вот чего я не выношу. И теперь ты знаешь причину, по которой я с радостью размажу любую шавку. Да, мои мозги переклинило после смерти Димы… но у меня хотя бы есть формальный повод ненавидеть животных.

– И в чем твой вопрос? – осведомился Макс, не сводя глаз с шоссе. – Не тяни кота за яйца, дорогая.

– Я хочу узнать, что насчет тебя, Макс. Как ты к этому пришел? Как можно дойти до того, что у тебя мгновенно встает, когда из пуза очередной псины вываливаются кишки? Ты ведь не догхантер. У тех есть, пусть и надуманная, мотивация. Мол, самостоятельно чистим город от бродячих животных, которые могут представлять опасность. А ты?! Ты совсем другой. У тебя совершенно иная философия.

Макс метнул на любовника пытливый взгляд. Его глаза напоминали высверленные отверстия, сквозь которые сочился безжизненный холод.

– Не смотри на меня так, – нервно сказал Валентина, поведя плечом. – Я помню первый раз, когда мы сидели у тебя. Ты еще включил ролик, как одна японская шалава давила котят шпильками. У тебя глаза загорелись, как у ребенка, который под елкой нашел долгожданную игрушку. И губы повлажнели, я это заметил. Ты возбудился.

– И что с того? – спокойно спросил Макс.

– Это пугает, – сказал Валентина, отведя взгляд в сторону. – Я читала, что со временем подобные развлекухи перестают вштыривать, и человеку требуются новые ощущения. Дозы постоянно повышаются, понимаешь, Макс? Это как наркотик, вроде герыча. И с него просто так не соскочить.

– Хочешь сказать, я скоро перейду на людей? – усмехнулся Макс.

Валентина озадаченно уставился в окно, словно вопрос любовника поставил его в тупик.

– В этой жизни все взаимосвязано, Валя, – проговорил Макс. – Я верю в карму. Если есть существо, которое по каким-то причинам не должно существовать, то почему я не могу взять на себя полномочия по прекращению его жизни? Если этой твари небесами предназначено страдать, то почему бы мне не сделать все своими руками? Эта безголовая муха, что до сих пор валяется у меня под стаканом, разносит заразу. Жужжит, гадит на пищу и плодит такую же мерзость, себе подобную. Больше этого она делать не станет. Грязная сука, которую мы вчера отравили, наверняка покусала немало людей. Какая от нее польза? Если бы мы с ней не разделались, она наплодила бы кучу скулящих ублюдков, которые превратились бы в громадных, злых и вечно голодных псов. И может быть, в один прекрасный день они загрызли бы какую-нибудь девочку. Или мальчика, как твоего брата.

Заметив, как переменилось лицо Валентины, Макс поспешил добавить:

– Извини. Это было жестоко.

Несколько минут прошло в полном молчании.

– Сколько еще осталось? Мне надоело ехать. И я хочу в туалет, – капризно сказал Валентина, открывая бардачок. Вскрыв пакетик с фисташками, он с меланхоличным видом принялся их чистить, бросая орешки в рот.

– Еще минут тридцать, – отозвался Макс.

Он окинул любовника внимательным взглядом:

– Ты в курсе, что дикие животные не переживают боль как таковую?

На худом лице Валентины отразилось недоумение:

– То есть как это? Мне казалось, боль чувствуют все… Ну, разве что кроме червяков или медуз…

– Очень просто, – кивнул Макс. – Для дикого животного визжать и реветь от боли неестественно. Они понимают, что от этого боль ничуть не уменьшается. Например, лиса или рысь угодила в капкан. Если она станет визжать, ее быстро обнаружат другие хищники и сожрут. Крики и рев животных имеют другой смысл. Так, это характерно для стадных животных. К примеру, на буйвола напал тигр, и он мычит, чтобы привлечь внимание сородичей… Визжат щенки, но опять же, для того, чтобы на них обратили внимание родители или другие взрослые. Ну и конечно же, это касается прирученных животных. Почему домашняя кошка, которой прищемили хвост, орет на всю квартиру? Она знает: придет хозяин и поможет. У диких животных такого нет. Они скорее отгрызут себе лапу, чем будут реветь над капканом…

Валентина ничего не ответил, лишь убрал со лба прядь волос.

– Я хочу найти таких животных, – тихо сказал Макс. – Я хочу посоревноваться. Думаю, у меня получилось бы вытянуть из них какие-то звуки.

Валентина задумчиво посмотрел на парня, но снова ничего не сказал.

Прибыв на дачу, Макс тут же вынес из бани дочерна прокопченный мангал и занялся мариновкой мяса. Валентина бесцельно бродил по участку, лениво помахивая прутиком. Сорвал с дерева недозрелое яблоко, надкусил и, поморщившись, выплюнул.

– Кислятина, – резюмировал он, швыряя надкусанное яблоко за забор. Он раздраженно потер ягодицы, и Макс заметил это.

– Трусы натерли? – сочувственно поинтересовался он.

– Да хрен его знает, – проворчал гей. Помявшись, он спросил, глядя в сторону: – Макс, а правда, что у таких, как мы, со временем сфинктер разбалтывается?

Макс пожал плечами, улыбнувшись краем рта.

– Ну, у таких, как ты, точно, – сказал он, нарезая мясо широким ножом. – А в чем проблема-то?

Валентина покрутил головой, словно желая убедиться, что их пикантный разговор никто не подслушивает.

– Когда расслабляются мышцы, человек не может сдерживать газы, – понизив голос, сообщил он. – Я не хочу пердеть, как старый мудозвон.

Макс похлопал гея по плечу.

– Я подарю тебе затычку, милая. Только не забудь ее иногда вытаскивать, а то тебя разнесет и ты улетишь, как воздушный шар.

– Ага, очень смешно, – сказал Валентина, нахохлившись.

– Ладно, не бойся, я пошутил, – улыбнулся Макс. – Пришлю тебе кое-какую статью про расширение мышц сфинктера и как с этим бороться. Все, хватит про задницы. У меня для тебя небольшой сюрприз.

С этими словами парень ткнул лезвием ножа в сторону сарая. Смахнув с носа капельку пота, он прибавил:

– Я кое-что покажу тебе.

– Ты меня заинтриговал, – оживился Валентина.

Закончив с мясом, Макс быстро сполоснул руки и махнул рукой любовнику:

– Идем.

Гей молча проследовал за ним. Поднявшись по ступенькам наверх, Макс открыл ключом небольшой замок на дверце и, с грохотом откинув ее, взобрался на второй этаж.

– Батя думает, я тут книжки по анатомии читаю, – сказал он, подмигивая Валентине. – Внимание! Па-бам!!!